Советники Ричарда II мучительно пытались найти средства для защиты своей страны. Военно-морские ресурсы Англии находились на самом низком уровне за всю ее историю. Оборона Ла-Манша находилась в руках коммерческих синдикатов каперов. Их операции состояли в основном из бесцельных крейсерств, вдоль беззащитных прибрежных поселений и нападений на отдельные торговые суда в море. Перед лицом угрозы вторжения Совет в феврале 1385 года принял решение отказаться от политики последних нескольких лет и вернуться к организованным военно-морским кампаниям, поддерживаемым реквизициями частных судов. Предусматривалось не что иное, как прямое нападение на базу французского флота вторжения в Слейсе. В конце апреля, незадолго до истечения срока перемирия, почти восемьдесят кораблей и балингеров отплыли из Оруэлла и Хариджа с 3.500 моряками и почти 2.000 солдатами на борту. Тридцать из этих судов были реквизированными торговыми судами, а остальные, по-видимому, были предоставлены синдикатом Роберта Пэриса. Командование принял сэр Томас Перси, ветеран многих французских кампаний, который тогда служил адмиралом Севера[756].

В XIV веке, до того как ил закрыл реки Фландрии для судоходства, а инженеры осушили землю, устье реки Звин представляло собой длинный мелководный залив Северного моря, ограниченный островом Кадсан на севере и пустынными илистыми плато на юге. Канал шириной около мили переходил в большую внутреннюю лагуну напротив города Слейс, обеспечивая идеальную естественную якорную стоянку. Английские адмиралы направились прямо к устью эстуария. 12 мая 1385 года они проникли через канал в гавань и атаковали массу судов, собравшихся на якорной стоянке. Несколько кораблей были захвачены или сожжены. Большинство из них, по-видимому, были торговыми судами, а некоторые принадлежали нейтральным странам. Вскоре после этого, во время прилива, англичане пустили брандеры в сторону скопления транспортов французского флота вторжения, стоявших в лагуне, но французам удалось их отбить. Хронист Томас Уолсингем с горечью объяснил эти неутешительные результаты бездельем, робостью и препирательствами. Это было несправедливо, но, вероятно, это мнение было широко распространено. Второй английский флот, состоявший из каперов из портов западного побережья — Плимута, Дартмута и Фоуи, — добился большего успеха. Он отправился в путь в конце мая, чтобы атаковать длинную французскую линию снабжения от Сены до Звина и потопил в устье Сены по меньшей мере четыре французских судна снабжения и захватил еще четыре, включая одно великолепно оснащенное судно, которое, по убеждению англичан, было флагманским кораблем коннетабля Франции[757].

Однако английским флотам не удалось предотвратить отплытие армии Жана де Вьенна в Шотландию. Французский адмирал прибыл в Слейс в первую неделю мая 1385 года. Его армия, собравшаяся в городе на следующий день, состояла из 1.315 латников, 300 французских и генуэзских арбалетчиков и около 200 оруженосцев. Вместе с обслуживающим персоналом она должно быть насчитывала около 2.500 человек. Французы взяли с собой своих лошадей, 600 легких доспехов со шлемами и наконечниками копий для оснащения шотландцев, а также 50.000 ливров в золотых флоринах — первую часть субсидии, которая должна была быть выплачена Роберту II и пограничным шотландским лордам. Французы также привезли оборудование для подкопов под стены и полевую артиллерию: семь пушек вместе с запасами пороха, ядер и свинцовой картечи, а также сотню fire-throwing irons, которые, по-видимому, были примитивной формой аркебуз. После прибытия в Слейс они были вынуждены простоять на причалах в течение двух недель, пока штормы и вражеский флот, стоявший у берегов, не позволяли им выйти из гавани. Но около 22 мая 1385 года флотилия вышла из устья реки при слабом ветре, пройдя мимо строящегося Groot Kasteel (Большого Замка) Филиппа Бургундского и уклонившись от поджидавших их английских адмиралов вышла в открытое море. Примерно через три дня французы высадились в Лейте и Данбаре и направились в Эдинбург[758].

Большой Совет Англии собрался 4 июня 1385 года под председательством короля. Местом собрания было бенедиктинское аббатство Рединг. Обсуждения проходили под влиянием новостей из Шотландии. Первоначально англичане намеревались игнорировать шотландцев, оставив их усмирение герцогу Ланкастеру и хранителям северной границы, но эти планы были отброшены, когда обнаружилось, что обе французские армии летом были направлены в Шотландию. Текущая ситуация на севере заключалась в том, что между графом Нортумберлендом и сэром Арчибальдом Дугласом было заключено отдельное перемирие, охватывающее приграничные земли, срок которого истекал 15 июля. Казалось, что франко-шотландское вторжение в Англию начнется через некоторое время после этой даты. Магнаты, собравшиеся в Рединге, решили собрать самую большую армию для защиты шотландской границы, которую только можно было набрать. Сбор был назначен на 14 июля в Ньюкасле. Семнадцатилетний король предложил взять командование на себя — это был его первый опыт военных действий. Судя по всему, идея заключалась в том, чтобы вторгнуться в Шотландию, как только истечет срок перемирия и до того, как Оливье де Клиссон сможет достичь северного королевства с основной частью французской армии[759].

Эмиссары из Гента, должно быть, прибыли в Англию с призывом Аккермана о помощи вскоре после закрытия Большого Совета. Их прибытие, очевидно, вызвало некоторое замешательство среди министров короля. Они не сомневались в срочности ситуации сложившейся вокруг города и важности сохранения угрозы со стороны Гента тылам французской армии, но их руки были связаны решением, которое только что было принято в Рединге. Министры ответили, что подкрепления не могут быть отправлены в Нидерланды до окончания шотландской кампании. Но они обязались оказать помощь позже в этом сезоне. Единоутробный брат короля, сэр Томас Холланд, был именно тем человеком, о присылке которого просили Аккерман и его союзники годом ранее. Томаса оставили для участия в шотландской кампании, но ему было приказано быть готовым вести войска к Генту, как только шотландская армия вернется с победой. Тридцать парусных судов и четырнадцать балингеров были реквизированы для подготовки к его отплытию на континент[760].

Эти решения подняли ряд проблем, которые, похоже, почти не рассматривались на заседании в Рединге. Главной из них была финансовая. Угроза франко-шотландского вторжения окончательно поставила крест на возможности короля возглавить экспедицию на континент. Это означало, что ему пришлось отказаться от второй из двух субсидий, предоставленных Парламентом, которая была предназначена для проведения континентальной кампании. Поэтому решение собрать армию для вторжения в Шотландию вызвало немедленный финансовый кризис. Ожидалось, что шестинедельная кампания обойдется примерно в 20.000 фунтов стерлингов. В течение нескольких дней капитаны должны были явиться в казначейство, чтобы получить свои авансы. Совет попытался решить эту проблему, объявив о сборе армии для службы в Шотландии в виде  феодального ополчения. Это позволило ему потребовать уплаты щитовых денег (скутагия; scutage), архаичного налога вместо военной службы, который традиционно платили те, кто владел землей и обязан был служить, но не хотел воевать. Его не требовали уже более полувека. Возможно, требование было выдвинуто в качестве прелюдии к финансовому торгу. В итоге требование о щитовых деньгах было отменено. Взамен капитаны согласились отказаться от вознаграждений (или бонусов за вербовку), на которые они традиционно имели право. Некоторые из ведущих магнатов также помогли, предоставив часть своих свит в долг. Эти компромиссы хоть как-то облегчили положение правительства, но за счет всех остальных фронтов. В течение всего лета кредиторы и военные подрядчики, получавшие ассигнования из таможенных поступлений, получали отказы в удовлетворении своих требований, так как казначейство искало наличные деньги для удовлетворения потребностей новой армии. На содержание гарнизонов Кале и Бервика не хватало денег, так же как и для отряда сэра Джона Буршье в Генте[761].