— Типа того… — Мэтьюз смутился ещё больше и потупил взгляд. — Но когда там всё рвануло, меня тоже в итоге неслабо зацепило — контузия, кости поломало при приземлении, даже с гравикомпенсаторами в капсуле «МК-3»…

— Тебе дали «МК»?!

— Ага, дали… — лейтенант вздохнул. — Но, думаю, больше не дадут. В расход я пустил экспериментальную технологию. Не знаю, много ли их вообще на вооружении, но теперь — точно на один меньше, — он осклабился, морщась от головной боли.

— Спасибо, Мэтьюз, — Кай посерьёзнела. — Без тебя мне бы — точно конец. Я у тебя в долгу. По-настоящему.

— Да ладно… — он, похоже, даже зарделся. — Говорят, это мы все у тебя в долгу. После взрыва в лабе Номуры мало что смогли найти, но Старейшины Братства в один голос твердят, что тебя надо не арестовывать, — Мэтьюз кивнул на наручники, — а наградить. Хотя Главный всё равно сказал, что пока не разберётся — не отпустит…

— А давно я… здесь?

— Третий день. А мне только десять минут назад сообщили, что ты очнулась. Тут, пока мы в отключке лежали, столько всего произошло…

— Что именно? — Кай насторожилась.

Лейтенант усмехнулся.

— Как говорит премьер-министр, «Японский Конгломерат вошёл в зону турбулентности, но это значит, что нужно пристегнуть ремни и дать экипажу — то есть, правительству во главе с ним, — справиться с ситуацией».

Тут у Мэтьюза замигал и завибрировал браслет на левой руке. Он скосил на него взгляд и со вздохом пояснил:

— Процедура. Поломанные кости филлером с нанороботами укрепляют. В следующие два часа — наркоз, а потом — полдня боли, — он покачал головой. — Зато, говорят, кость покрепче становится — может, я скоро как ты буду, бронированный, — лейтенант подмигнул и, кряхтя поднялся. — Ладно, Ицуми, я завтра зайду, как отпустит. А ты дайджест хотя бы посмотри — на то, что мы с тобой натворили, глянуть точно нужно.

— Удачи, Мэтьюз, — кивнула Кай. — И спасибо тебе ещё раз, что… полез вытаскивать.

— Я передам благодарность моим тормозам и мозгам, как только сумею с ними связаться, — сострил тот и, хохотнув и поморщась от боли, вышел.

А он — хороший парень, оказывается, подумала Кай, когда дверь за лейтенантом закрылась. С ходу не скажешь, конечно, но если поглубже копнуть — вполне «свой», хоть и творит иногда не пойми что. И цветы эти ещё… Интересно, это — вежливость (от Мэтьюза-то! ха!), или он за ней ухаживает?

Капитан Ицуми с удивлением для себя обнаружила, что впервые за долгое, очень долго время не против того, чтобы за ней поухаживали. Ничего постоянного у неё не было ни с кем с той самой ужасной ночи, закончившейся на крюке… Но и не хотелось. Все тринадцать лет.

А Джей Мэтьюз, не человек, а кусок безбашенного, самоуверенного авантюриста, своими нарциссами сумел если не пробить её скорлупу, то хотя бы оставить там трещину, сквозь которую внутрь теперь словно бы просачивался свежий, цветочный запах нормальной жизни.

Надо будет прощупать, не готов ли он на что-то большее, чем цветы… Кай улыбнулась себе под нос.

В этот момент в левом верхнем углу зажглась иконка входящего сообщения.

«Доминас, просмотреть».

Это оказался полковник Шиба. Похоже, был слишком занят, чтобы позвонить. Послал видео.

В кадре он с каменным лицом выразил радость по поводу того, что капитан Ицуми идёт на поправку, и сообщил, что её ждут обратно в спецотделе, как только внутреннее расследование закончится, и её отпустит Главный. Потом он пожелал скорейшего выздоровления и отключился.

Сухо, формально, шаблонно. Кай не удивилась бы, если бы выяснилось, что это видеосообщение сгенерировал субтильный урезанный ИскИн канцелярии Управления, просто подставив нужный текст к аватару Шибы. Скорее всего, так и было. И даже текст, вероятно, полковник писал не сам. Очень в его духе: люди — ресурсы, ничего личного, и так далее.

После цветов от Мэтьюза капитан Ицуми на это только фыркнула и покачала головой. Как раз тогда, когда в её комме возникло лицо главы госкорпорации «Конг» Шинджи Араширы, как всегда в меру озабоченное и строгое, чтобы было понятно, что его время не стоит тратить попусту.

— Арашира-сама, здравствуйте, — поклонилась она, приняв вызов.

— Здравствуй, Ицуми, — коротко кивнул тот. — Рад, что тебя быстро починили. У меня мало времени, поэтому перейду сразу к сути. Госкорпорация и… м-м-м… Братство Гармонии выражают тебе благодарность за раскрытие дела. Старейшины говорят, что нашли следы взлома их систем, ведущие к Номуре. Через эту дыру в защите, по их данным, он и убил тех восьмерых несчастных — через их нейромоды. С его мотивом, правда, ещё придётся помучиться — выясняем. Но главное: ты всё правильно сделала, устранив подонка. Хотя внутреннее расследование ваших с лейтенантом похождений пока ещё не закончено, поэтому, уж извини, наручники на тебе пока останутся. Они тебе на один зуб, формальность, но всё же — процедура есть процедура. Надеюсь, ты не наворотила ничего на трибунал. Не то, что Мэтьюз.

— Спасибо, Арашира-сама… — осторожно начала Кай, но тут же умолкла.

— Ещё одно, капитан, — Главный поднял палец, показывая, что не закончил. — Тебе необходимо будет пересмотреть твой «метод одиночки». Держать в неведении всю госкорпорацию только потому, что ты так привыкла, — недопустимо. Прежде чем ты займёшься работой, полковник Шиба должен будет доложить мне лично, что он проработал с тобой новый подход. Если хочешь, мы можем перевести к тебе в «одиннадцатое» Мэтьюза, напарником, если он в заключение не загремит. Вы, кажется, хотя бы более-менее сработались. Всё ясно?

Кай очень постаралась сохранить лицо официально-равнодушным. Но внутри снова клокотали эмоции.

Во-первых, Мэтьюз — под трибуналом! Скорее всего, это значит, что он пошёл против госкорпы. Скорее всего, спасая её, Кай. Значит — госкорпа тоже хотела пустить её в расход, как и Шигемацу!

Во-вторых, никто не должен рассказывать ей, как работать! Арашира не бегает под пулями и лазерами сам, не отбивается от своих же продажных бойцов, так какого чёрта?!

Но в конечном итоге — что она могла возразить тому, кто мог не просто уволить, а осудить и сослать в радиоактивную пустошь на несколько лет, чтобы остудить её пыл?

— Ясно, — она вытянула плотно сжатые губы в струну. — Ещё что-нибудь, Арашира-сама?

— Да, — кивнул Главный. — Прямо с этой секунды прекрати любые контакты с Братством. Теперь это — не твоего уровня дело. Любая — понятно, Ицуми? любая! — коммуникация теперь должна идти только по официальным каналам. Ввиду последних изменений мы пока разбираемся, как это лучше организовать, но ты и твоё приятельство с ними нам в этом процессе точно не нужны. Их следящий фарш, какой был, из тебя уже вынули. Всё понятно?

— Да, но… Какие изменения Вы имеете в виду?.. — ошарашенно распахнула глаза Кай.

— Ты ещё не смотрела новости? — нахмурился Арашира, словно отдавал ей приказ это сделать и теперь обнаружил, что тот проигнорирован. — Сделай это, ради всего святого, раз уж ты — во многом и есть причина всей этой катавасии, — он неодобрительно покачал головой. — Всё, у меня нет больше времени. Мацуда с тобой свяжется и введёт в курс технических подробностей по Братству. До связи, Ицуми.

И отключился.

* * *

Наконец оставшись наедине, Кай так и не смогла расслабиться. Она всё ещё прокручивала в голове всё, что узнала в последние полчаса.

И то, что обе силы, протекцию которых она считала само собой разумеющейся ещё несколько дней назад, просто выкинули её на обочину. Сразу же, как только она послужила их большим целям и вытащить её оказалось слишком дорого.

И то, что Мэтьюз оказался не просто её спасителем, а героем, пошедшим ради неё против госкорпы.

И то, что теперь ей грозит насильное «перевоспитание» в командного игрока, как только она вернётся в Управление. Если вернётся — кто знает, что из того, что она натворила перед тем, как попасть в лапы к Эйдо Номуре, заинтересует трибунал…

Всё просто: капитан Кайяда Ицуми — лишь очень технологичный винтик в системе, которому перенарезают резьбу так и тогда, когда захочется, а потом выкидывают, когда понадобится. И всё, что этот винтик может сделать — это слететь со своей нарезанной кем-то по-настоящему властным резьбы и заставить целые механизмы заклинить и перегреться.