В самом конце июля Александр Лебедев получил приказ передислоцировать катера волнового управления на Моонзунд. До этого прошли успешные испытания всех отремонтированных катеров, а еще Александру удалось добиться того, что ему передали и несколько обычных торпедных катеров, на которых, чтобы воплотить идею контр-адмирала Берга о рассредоточении управляющих операторов, сразу установили соответствующую аппаратуру. По распоряжению штаба флота, особому отряду КВУ выделили еще два гидросамолета. И теперь управление безэкипажными катерами удалось достаточно рассредоточить.

Эсминцев под это дело, правда, не выделили, но четырех управляющих самолетов вместе с четырьмя управляющими торпедными катерами оказалось достаточно для управления шестнадцатью безлюдными КВУ. Таким образом, каждый оператор управлял двумя катерами. А, в случае выхода операторов из строя, управление могли перехватывать оставшиеся. В этом и состояла идея Берга о дублировании, которую удалось в кратчайшие сроки реализовать на практике. Для того, чтобы взять на себя управление катерами волнового управления, потерявшими в бою своего оператора, оставшемуся оператору нужно было лишь переключить канал на своей аппаратуре. Причем, предусмотрена была и защита от радиопомех, которые обязательно будет ставить противник.

После того, как состоялись последние учения в Таллинском заливе, все катера и гидросамолеты отряда КВУ передислоцировались на Моонзунд. Причем, распределили их так, чтобы в момент опасности они могли быстро развернуться в боевые порядки и ударить по врагам с двух сторон, с Эзеля и с Даго. За время, проведенное вместе с Бергом, Александр набрался от ученого много полезных знаний по электротехнике и электронике. И теперь он четко понимал все нюансы управления волновыми катерами, готовясь применить эти морские беспилотники против немецких кораблей.

Вечером в субботний день второго августа Эрих Редер поднялся на мостик «Тирпица», отдав приказ о начале операции «Беовульф». И весь немецкий флот, подготовленный к вторжению на Моонзунд, пришел в движение. Получив указания, боевые корабли, десантные паромы и транспортные суда выходили из гаваней и ложились на курс, предусмотренный планом операции для каждого плавсредства. А самолеты люфтваффе, все-таки выделенные Герингом для поддержки десанта в достаточном количестве, прогревали моторы и взлетали с аэродромов.

Все казалось четко расписанным по минутам и выверенным по штабным картам. Но, гросс-адмирал все же нервничал. Хорошо зная цену времени и внезапности, он представлял в этот момент, как экипажи кораблей и самолетов выполняют команды, как напряженно делают свою работу моряки и летчики. Редер почему-то вспомнил слова графа Хельмута фон Мольтке, возглавляющего Генеральный штаб Пруссии в прежние далекие и славные времена о том, что, отдав приказ, военачальнику можно идти спать. Ведь от него уже ничего не зависит.

Вот и сейчас все указания гросс-адмиралом были выданы подчиненным, начальный импульс офицерами среднего звена получен, и закрученная пружина долгой и тщательной предварительной подготовки к операции «Беовульф» начала распрямляться. Отчего жернова военного механизма закрутились с неумолимой мощью. И теперь вся машина кригсмарине, подготовленная и настроенная на взятие архипелага, будет только набирать обороты. И ее уже не остановить. А лишняя суета с дополнительными приказами может только повредить этому механизму, который должен сработать четко, как знаменитые швейцарские часы.

Во всяком случае, на четкость работы боевого механизма немецкого военно-морского флота надеялся Эрих Редер, покидая Готенхафен вместе с эскадрой главных сил. Готовясь к штурму Моонзунда, боевые корабли и транспортные суда заранее рассредоточили по бухтам и рейдам на всем протяжении берега Балтики от Готенхафена до Либау. Они находились у пирсов и на якорных стоянках в акваториях затемненными, но готовыми к действию, заправленные топливом и с пополненными боезапасами. А после приказа гросс-адмирала начать операцию, пути назад у немецких моряков уже не было. Разведя пары, Балтийский флот Германии прогрел двигательные установки, снялся с якорей и пошел в сторону Моонзунда с твердым намерением атаковать и нанести поражение всей русской группировке, закрепившейся на этом архипелаге.

Перед началом операции Редер поручил провести на всех кораблях и во всех береговых подразделениях кригсмарине дополнительную разъяснительную работу. Потому, получив приказ, офицеры провели соответствующие беседы с личным составом. И теперь любой матрос на эскадре знал, что предстоящая военная операция должна переломить в пользу Третьего Рейха патовую ситуацию упорной позиционной борьбы, сложившуюся на Восточном фронте к началу августа. К тому же, захват островов позволит кригсмарине обрести базы в удобном районе Балтики, откуда можно будет создавать непосредственные угрозы Таллину и устью Финского залива. Но, самое главное, овладение архипелагом немецкими войсками позволит вермахту взять Ригу и продолжить наступление дальше на Восток, в сторону Таллина и Ленинграда. И ради достижения этих целей, способных приблизить победу Германии, немецкие парни отправлялись на штурм Моонзунда.

Разведка советского Балтфлота не дремала. Организованное движение немецких плавсредств заметили вовремя. Подводники, сторожевые катера и разведывательные самолеты слали сигналы по радио в штаб, а радиолокационные станции на архипелаге начали обнаруживать цели. В штабе приняли во внимание все донесения и объявили повышенную боевую готовность. Среди ночи подняли по тревоге личный состав береговых батарей. А на кораблях усилили вахты, согласно боевому расписанию.

Все военные объекты Моонзунда зашевелились, словно растревоженные ульи. Красноармейцы хватали винтовки из пирамид, спеша в окопы и в ДОТы. Краснофлотцы занимали предписанные места на своих кораблях. На аэродромах техники подвешивали бомбы к бомбардировщикам, а пилоты залезали в кабины самолетов. А на батареях артиллеристы подготавливали к стрельбе орудия. Катера волнового управления тоже готовились к предстоящей схватке. И Александр Лебедев в последний раз перед боем проверял технику вместе с мичманами-специалистами.

Немцы начали операцию «Беовульф» традиционной авиационной подготовкой. Несколько дней подряд архипелаг нещадно бомбили в разных местах, а в ночь со 2-го на 3-е августа силы люфтваффе устроили массированный налет на полуостров Сырве, чтобы разбомбить орудия береговой обороны, прикрывающие Ирбенский пролив. Шестьдесят самолетов сбросили больше полусотни тонн фугасных и зажигательных бомб. Но, противодействие зенитчиков не позволило немецким пилотам точно отбомбиться. К тому же, в воздух были подняты аэростаты заграждения. И несколько бомбардировщиков зацепились за их стальные тросы, которые при столкновении разрезали самолеты, идущие на немалой скорости, на части, словно ножи, режущие масло.

В ночи выли сирены, гудели моторы, грохотали взрывы и били зенитные пушки, снаряды которых, взрываясь в вышине темного неба, создавали вспышки, похожие на салют. Повсюду на полуострове включились прожекторы, замаскированные до этого момента, образовав в небе сплошное световое поле, в котором метались немецкие летающие машины с черными крестами на крыльях. Потери среди немецких летчиков оказались высокими, и им оставалось лишь, увеличив высоту, бросать бомбы куда попало и удирать обратно на свои аэродромы. Впрочем, бомбежка не прошла совсем бесцельно. Несколько орудий получили повреждения, несколько красноармейцев убило разрывами фугасных бомб, а зеленые насаждения, высаженные специально, выполняющие роль маскировки при орудиях, вспыхнули в нескольких местах из-за действия зажигательных бомб.

А на рассвете третьего августа началась операция «Беовульф» на море. Из оккупированной Либавы выдвинулась первая группа вторжения. В ее составе следовали двенадцать тральщиков, охраняемые шестью миноносцами, тремя эсминцами и двумя подводными лодками. С воздуха передовую группу прикрывали «Мессершмидты» люфтваффе. Боевая задача тральщикам ставилась простая: очистить фарватер от русских мин, проложив путь к Ирбенскому проливу линейным кораблям.