Как только встал вопрос о необходимости участия сил люфтваффе в предстоящей операции «Беовульф», гросс-адмирал снова оказался в положении просителя. Ему предстояло либо выпросить у Геринга авиационную поддержку, либо отказаться от нее вовсе. Редер не желал перед Герингом унижаться, но и оставить силы десанта без поддержки с воздуха он тоже не мог. Потому пришлось гросс-адмиралу в очередной раз умерить свою гордыню и постараться добиться хоть какого-нибудь компромисса. И он, конечно, опять жалел, что не смог настоять на достройке авианосца для кригсмарине.
Проекты авианосцев разрабатывались немецкими инженерами с начала 1930-х годов. И даже строительство первого авианосца «Граф Цеппелин» не просто успешно начали, а уже даже спустили его на воду. Вот только финансирования, чтобы довести дело до конца, никак не удавалось найти. Да и люфтваффе все никак не могло определиться с тем, какую же авиатехнику ВВС смогут передать для эксплуатации на авианосце. Геринг саботировал постройку этого корабля, как мог. Потому достройку в 1940-м пришлось приостановить. А ведь если бы в распоряжении у гросс-адмирала имелся хоть один боеспособный авианосец, Редеру не потребовалось каждый раз умолять Геринга присылать самолеты.
Еще в 1935-м Редер представил Гитлеру собственную программу развития морской авиации, надеясь постепенно развернуть для поддержки флота десятки эскадрилий. Но, Геринг сразу высказался против. Ему совсем не хотелось терять собственную монополию на распоряжение воздушными силами. Потому он всячески противился созданию авиации кригсмарине, задействовав все свои рычаги влияния. Но, Редер и не прекратил своих попыток решить авиационный вопрос для военно-морского флота. Несколько лет между главнокомандующими кригсмарине и люфтваффе длились постоянные пререкания на эту тему.
И только в январе 39-го под нажимом со стороны фюрера Геринг согласился подписать с Редером соглашение, в котором люфтваффе обязались поддерживать боевые действия на море, атаковать корабли неприятеля и прикрывать немецкий флот от воздушных атак. Для кригсмарине даже выделялись отдельные авиационные группы, предназначенные для проведения авиаразведки, для постановки минных заграждений с воздуха, а также для патрулирования водных районов. При подписании соглашения Геринг обещал передать флоту довольно много самолетов, сорок одну эскадрилью. Но, лишь когда авианосец будет достроен.
В результате, Геринг всячески саботировал финансирование строительства авианосца правительством Германии. И, поскольку этот корабль так и не достроили, то и самолетов в свое распоряжение Редер так и не получил. Вот и оказалось, что у флота к началу Второй мировой войны имелись лишь гидросамолеты «Arado Ar-196», составляющие бортовые корабельные авиагруппы, по 3-4 на линейных кораблях и 1-2 на крейсерах. Имелось еще небольшое количество гидросамолетов BV-138, He-60 и He-114, которые базировались на вспомогательных крейсерах.
Из-за разногласий командования люфтваффе и кригсмарине в начале войны авиационная поддержка действиям флота складывалась трудно. Поначалу и корабли, и авиаторы нередко стреляли друг в друга дружественным огнем. Чтобы пресечь безобразия, Редер откомандировал в части люфтваффе флотских офицеров, назначив их ответственными за взаимодействие кораблей и авиации. Эта мера, хоть и с опозданием, но помогла наладить координацию. С тех пор провели немало разных учений, что позволило отточить навыки взаимодействия между летчиками и моряками, да и боевой опыт помогал.
Начиная с 1940-го года совместные действия флота и авиации Германии начали наносить значительный урон англичанам, что позволило вывести из строя многие корабли Великобритании. С марта 41-го года было создано авиационное командование «Атлантика» (Fliegerführer Atlantik) во главе с генерал-лейтенантом Мартином Харлингхаузеном, которому удалось четко обозначить морские цели для самолетов, поставить задачи по взаимодействию с кораблями и привлечь необходимые авиационные ресурсы.
Вот только в остальном Геринг по-прежнему никогда не торопился присылать флоту подкрепления самолетами. И каждый раз Редеру приходилось буквально умолять главкома люфтваффе выделить достаточные авиационные силы для совместных операций с кригсмарине. Ведь использовать авиацию Редер не мог без предварительного согласования с командованием ВВС. И это создавало трудности при планировании операции «Беовульф».
* * *
Вместе с контр-адмиралом Бергом Александр Лебедев быстро восстанавливал системы управления катерами. Взяли они на вооружение и совет Шорина дублировать управляющие приборы и механизмы. Получив на складах достаточно запасных комплектов оборудования, Лебедев и Берг приноровились устанавливать на один катер по две системы, основную и дублирующую. Запасная система волнового управления включалась автоматически, в случае выхода из строя основной. И это сразу позволило свести до минимума количество отказов.
Берг предложил задублировать и сами управляющие станции. Один гидросамолет, управляющий несколькими катерами, враги легко могли сбить. Потому Аксель Иванович предлагал посадить управляющего оператора не только на самолет, а и на корабль, например, на эсминец, или даже на торпедный катер, который пойдет в атаку вместе с безэкипажными катерами. По его мысли, ради большей эффективности применения КВУ один оператор должен был управлять не более, чем двумя катерами. И средства управления стоило бы разнообразить и тоже задублировать, что затруднит для противника противодействие в реальном бою.
И Берг не только занимался техническими вопросами, но и делился соображениями по тактике применения новой техники в морском бою:
— Вот, например, атакуем мы немецкий линкор катерами волнового управления. Предположим, у нас есть два управляющих гидросамолета на двенадцать волновых катеров. И что, немецкие зенитчики не смогут сбить оба самолета? Да с их плотной системой корабельной ПВО — запросто. Если самолеты собьют, то катера лишатся управления. И вся наша атака будет провалена. А если задублировать управление, как я предлагаю, то сбили они, допустим, оба наших самолета, но не знают, что у нас еще и из двенадцати этих катеров, что на них несутся, на четырех тоже установлены системы управления. И каждый из четырех катеров, оснащенных экипажами, управляет еще двумя безэкипажными. Причем, если даже три из четырех управляющих катеров они поразят, то и один последний сумеет направить все восемь безэкипажных катеров прямо в цель. При этом, торпедами я предлагаю оснащать лишь те катера, которые с экипажами, а те, которые без команд, предлагаю использовать в качестве брандеров, начиненных взрывчаткой. Скорость у наших глиссирующих катеров отличная, чтобы достигнуть цели по прямой траектории, не маневрируя лишний раз для пуска торпед.
— Это означает, что все люди, участвующие в атаке, подвергнутся риску. И четыре экипажа торпедных катеров, управляющих безэкипажными катерами, и оба управляющих самолета. А если немцы все четыре катера управления из строя выведут? Что тогда? — засомневался Александр.
— Так можно же перестраховаться еще. Допустим, установим дублирующие комплекты управляющей аппаратуры еще и на эсминцы, которые пойдут следом за катерами. Устойчивость наших систем управления в бою создаст отличные шансы поразить вражескую цель, тем более, такую большую, как линкор. Что же касается риска, то без него не обойтись при атаке на мощный вражеский корабль. Автоматика пока не обеспечивает полное отсутствие людей. Но, не забывайте, что потери в личном составе у нас все равно будут значительно меньше, поскольку из двенадцати катеров с экипажами будут лишь четыре, — сказал Берг.
— То, что вы предлагаете, Аксель Иванович, напоминает тактику боевого роя, — заметил Александр, вспомнив ассоциацию из будущего, где он читал в интернете о перспективных методах ведения боевых действий.
Берг кивнул:
— Да, пожалуй, очень верное определение. Так вот, я не просто предлагаю. Я математически рассчитал, что при максимальной скорости двенадцати атакующих катеров, неожиданно вырвавшихся из-за дымовой завесы с расстояния в 15-20 кабельтовых, для немецких артиллеристов точное наведение стволов на цели будет представлять очень нелегкую задачу. При самых лучших условиях они успеют поразить только две трети катеров. Но, уверяю вас, если даже три-четыре катера, начиненные двумя тоннами взрывчатки каждый, врежутся в тот же «Тирпиц», он потонет гарантированно. Только нам потребуется организовать именно массированную атаку и задействовать в ней не менее двенадцати катеров против одного немецкого линкора. Тогда успех сможем обеспечить.
