Малевский думал и о мести врагам. Он уже обдумывал ситуацию, как снова вернется на свой эсминец «Яков Свердлов», такой же искалеченный в бою, как и его командир. И будут они, два старых подранка, служить дальше, пока не погибнут окончательно в одной из атак на корабли противника. Так, во всяком случае, Сергей Платонович представлял собственную гибель. Вот только новое назначение, весть о котором ему прямо в госпиталь принес сам комиссар Евгений Лебедев, застало его врасплох. Оказалось, что в штабе флота решили назначить Малевского не обратно на «Яков Свердлов», а поставить на должность командира эскадры легких сил Краснознаменного Балтийского флота вместо погибшего контр-адмирала Дрозда.

— Это что же получается? Без меня женили меня, значит? — проговорил Малевский, прочитав приказ Трибуца, подписанный начштаба КБФ Пантелеевым и самим главным флотским комиссаром.

— Учитывая ваш боевой опыт, товарищи адмиралы так постановили на военном совете. А я поддержал. Я помню, сколько вы хорошего сделали для моего сына-оболтуса. И я привык платить добром за добро, — сообщил Евгений Лебедев без обиняков, скромно умолчав о том, что сам кандидатуру Малевского и протолкнул на освободившуюся должность флотоводца.

Сергей Платонович сказал веско:

— Сын у вас, Евгений Андреевич, совсем не оболтус. Всякое бывало, это надо признать. Да и с кем не бывает глупостей по молодости? Но, в последнее время, Саша взялся за ум всерьез. Теперь что надо парень, боевой, бесстрашный, решительный и умный командир из него получился. И я бы сам гордился, если бы такой сын был у меня. А за назначение спасибо, конечно. Я еще с немцами не расквитался. Мой младший брат Толик совсем недавно погиб на канонерской лодке «Красная Звезда» в бою против тяжелого крейсера. Сообщили мне два дня назад. И я намерен мстить гадам беспощадно. До победы или до смерти. Да и опыт, как вы правильно заметили, у меня имеется. «Силезию» я на дно пустил, и это факт.

Комиссар кивнул и поведал:

— Открою вам еще неопубликованные решения командования флота. В связи с новым назначением, вас повышают до контр-адмирала. За потопление немецкого броненосца и торпедных катеров вы представлены к золотой звезде Героя Советского Союза. А еще командование КБФ подало представление в Верховный Совет и о том, чтобы наградить вашего младшего брата званием Героя Советского Союза посмертно.

— Спасибо, Евгений Андреевич. Вы просто потрясающие новости мне принесли, — проговорил удивленный Малевский.

Комиссар улыбнулся, сказав:

— Не благодарите, Сергей Платонович. Я сказал вам заранее только с одной мыслью, чтобы вы выздоравливали поскорее.

— Да я хоть сейчас готов заступить на вахту, — приободрился Малевский.

— Прямо сейчас не надо. Еще неделя для поправки здоровья у вас имеется. Военный совет так решил, проконсультировавшись с врачами. А потом вам все объявят официально. И начнутся серьезные события.

Майор Широкин и молодой следователь НКВД Олег Беляев напрасно пытались разговорить задержанного немецкого диверсанта. Даже применив силовые методы ведения допроса, они не добились ничего. Немец упорно молчал, словно набрав в рот воды. Никаких документов, которые могли бы пролить свет на то, из какого он подразделения, какие имел задачи и сколько камрадов отправились вместе с ним на задание, при нем не нашлось.

Но, судя по снаряжению, подготовлены к рейду на острова диверсанты были прекрасно. Даже пистолеты с глушителями им выдали, а их походные аптечки дополнили импортными препаратами, например, американскими тюбиками-шприцами с морфием. Когда сотрудники НКВД отследили всю цепочку следов, стало ясно, что интересовались немцы новыми орудиями береговой обороны. А, между тем, где-то могли иметься и другие диверсанты. Например, лесник утверждал, что по следам определил, что группа, якобы, состояла из пяти или шести человек. Но, пока нашли только два трупа на месте перестрелки и одного взяли живым. Впрочем, прочесывание леса продолжалось до тех пор, пока не наступила ночь. Вот только больше пока не догнали никого.

В это самое время, находясь на Аландских островах, гросс-адмирал Редер дожидался сообщений от разведчиков. Группа кригсмарине под командованием обербоцмана Макса Бауэра, отправленная на Моонзунд, должна была уже выйти в точку эвакуации. В случае успеха, командир подводной лодки имел приказ немедленно поставить в известность штаб кригсмарине специальным коротким сигналом, который русские не должны успеть запеленговать. Но, время шло, а сигнал все не поступал.

Утром в назначенное время, когда Лебедев привел небольшой разъездной катер, принадлежавший дивизиону КВУ, Берг уже поджидал Александра на пирсе. Пока вдвоем шли к Кронштадту, Берг неожиданно разговорился:

— Знаете, молодой человек, я сделал некоторые выводы из нашего вчерашнего разговора. И с удовольствием помогу вам, чем смогу. Я же одно время очень увлекался как раз вот этой темой управления по радиоканалам. Трехканальное устройство, кстати, я предложил Шорину. И на катерах начать испытания тоже я настоял. Просто потому, что увидел перспективу для нашего флота. Ведь это же отличное морское оружие. А, поскольку я служил на флоте и даже воевал, то сейчас считаю своим долгом помочь вам наладить все, как следует.

— И где служили? — спросил Саша, чтобы поддержать разговор. Он помнил, что Берг, кажется, прошел Первую мировую, но подробностей про его службу никаких не знал.

— Я как раз в 1914-м закончил обучение на штурмана в Морском корпусе, когда мировая война началась. Служил сначала младшим штурманом на броненосце «Цесаревич», потом отправили меня в подводники.

— Так вы же, получается, на легендарном корабле служили! На том самом броненосце, который сначала с японцами воевал, а потом Моонзунд защищал вместе со «Славой»! — воскликнул Саша.

— Да, защищали мы архипелаг от немцев, пока смута не началась в стране и на флоте. А нашего «Цесаревича» в 1917-м в «Гражданина» переименовали, — проговорил Берг. И добавил:

— Но меня еще раньше стажироваться отправили к союзникам тогдашним, на английскую подводную лодку «Е-8» штурманом. Потому что грамотных подводников у нас не хватало. Вот там, на подлодке, я впервые радиоделом увлекся. Много чего увидел интересного и старался сам во всем разобраться, как устроено. Однажды случилась авария в походе, левый электромотор в подводном положении сгорел, и я отравился газами от горения. Определили меня в Гельсингфорский госпиталь на лечение. Время свободное появилось, и я, пока лечился, самостоятельно прочитал все по радиотехнике и теории радио, что только смог отыскать. Долго, кстати, лечился. Все революционные события мимо меня прошли. А потом, уже в 19-м году, назначили меня штурманом подводной лодки «Пантера», затем я был переведен командиром на другой подводный корабль. Сначала командовал подводной лодкой «Рысь». Потом перешел на подлодку «Волк». А оттуда назначили меня на «Змею».

И вот эта «Змея» оказалась особенная, имела мощную по тем временам силовую установку, но находилась в резерве, стояла у пирса недостроенной. И доделывать все приходилось силами экипажа. Тогда много я сам руками поработал. Всю аппаратуру связи и многое из электрооборудования на той подлодке лично смонтировал. Нельзя ничего было поручить кому-то другому, не имелось достаточно квалифицированных специалистов на «Змее». А те, которые пришли по комсомольскому призыву, паяльник даже правильно держать не умели. Всему их учить пришлось на собственном примере. Вот с тех пор у меня в привычку и вошло все паять самому. И это я уже потом окончил Военно-морскую академию, по специальности радиотехника. А тогда, на «Змее», я тоже до многого сам, своим собственным умом доходил. Вот и вы мне напомнили немного самого себя в молодости. Тоже имеете военно-морское штурманское образование, а интересуетесь радиоделом.

Лебедев даже и не знал, как же объяснить ученому, что даже и не столько он сам радиоделом интересуется, сколько хочет использовать интерес к радиоделу Берга, чтобы каким-то образом передать ему знания о развитии радиотехники и электроники, которые принес из будущего. В катере посреди фарватера они остались один на один, потому Александр Лебедев решился рассказать контр-адмиралу про пальчиковые лампы и транзисторы, придерживаясь своей легенды, мол, когда служил в разведке флота, то узнал очень много интересного о последних немецких, английских и американских разработках.