Но он не состоялся.

Откуда-то сверху, с галереи зала, слетела быстрая тень. Сверкнувшая молнией сталь вошла в едва заметную щель между правым наплечником и кирасой Луса. Охотник пошатнулся.

***

Райдер действовал так стремительно, что Повелитель Тьмы только и мог, что с удивлением смотреть, как рыжий дьявол без раздумий сиганул с галереи вниз, в зал, где Винду Райволу грозил нокаут от бронированного кулака Гарвды Луса. Прыжок оказался то ли так точно выверен, то ли неимоверно удачлив, что оружие Дэша вошло в узкую щель меж покрывающих знаменитого охотника бронированных пластин.

На миг повелителю показалось, что железный великан падёт, раздавив своей тушей парочку имперских верховных защитников… Но он устоял. Больше того: дернувшись, сбросил со своих плеч возомнившего себя наездником Райдера…

И замер…

Только меч, который Дэш выпустил из рук, всё так же торчал из бронированного тела.

Зато имперские верховные защитники и солдаты всё вполне себе двигались, и обратили своё оружие против Райвола, и подоспевшего к нему на подмогу Райдера. Повелитель Тьмы так увлёкся, наблюдая их схватку, что не заметил, как оказался на галерее не один.

— Гроуввейер в своём репертуаре, — раздался за спиной медово-бархатный голос, — слишком мелочно-расчётливый. Я на его месте не стал бы скупиться на то, чего желаю.

Повелителю Тьмы не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто это…

— Например, я не стал бы скупиться на вас, — теперь голос Вердлема Серафа журчал прямо в ухо Повелителя, обжигая его своим дыханием.

Холёные, унизанные перстнями руки опустились на грубо выполненные тысячелетние перила галереи, отрезая все пути к отступлению. Теперь, чтобы ускользнуть от виконта, Повелителю Тьмы пришлось бы сигануть вниз, вслед за Райдером. И даже это сделать было не просто — пришлось бы протискиваться между камнем спереди, и напирающим сзади Серафом.

— Могу я полюбопытствовать? — виконт будто бы и не замечал доставляемых им неудобств, пока Повелитель всеми силами старался как можно сильнее вжаться в перила, чтобы избежать неизбежного контакта сзади. — Что такой прекрасный юноша забыл здесь, среди старых камней и ржавого железа? Вам куда больше подошла бы обстановка из бархата и золота. И куда более утончённая, я бы даже сказал изысканная компания.

— Эта речь у вас заготовлена для всех случайных незнакомцев? — без Доспеха голос тёмного владыки звучал не впечатляюще, и совсем не страшно. Во всяком случае, на собеседника он не произвёл никакого эффекта. Или произвёл, но совсем не тот, на который хотелось рассчитывать.

— Случайных ли? — усмехнулся виконт, и грудь его едва заметно качнулась, но поскольку стояли они совсем близко друг к другу, Повелитель Тьмы затылком ощутил её мягкое, непозволительно игривое касание. — Но я неучтив, — голос лился горячим маслом, — прошу меня простить. Позвольте представиться — виконт Вердлем Сераф, — он должен был поклониться, но из-за стеснённого положения их тел вышло, что лишь склонил голову к правому плечу Повелителя, почти коснувшись его губами: теперь дыхание виконта обжигало шею избранника Мрака. — Весь к вашим услугам. Смею надеяться, вы слышали обо мне.

— Слышал, — Повелитель не стал лгать. Впрочем, не сказал и всей правды.

— В таком случае — верьте только хорошему, — виконт совсем не торопился отстраняться от собеседника, его крепкие руки, упёртые в каменный парапет, по-прежнему отсекали все пути к бегству. Впрочем, бегство не было в привычках Повелителя Тьмы.

— Что прикажете считать хорошим?

— О, я с удовольствием проясню, но… — виконт обворожительно улыбнулся, склонив голову на бок, — могу я сперва получить ответную любезность?

— Мне сдаться?

Сераф рассмеялся. Смех этот был по-своему добродушен, но, всё же, так мог смеяться только человек, уверенный в себе, и в том, что всё вокруг под его контролем. В железной хватке, за которой стоит не только прекрасное сложение тела, но и огромная колдовская сила. Не следовало обманываться лицом совершенной красоты, сверкающими глазами и благородным золотом волос — за этой идеальной маской светского щёголя таился опасный зверь… Выкормыш Оккультного Синода, переросший клыкастого родителя, и подмявший под свою унизанную перстнями когтистую лапу множество тех тайных нитей, что тянулись во все стороны из-под чародейских мантий.

— О, как можно? — «зверь» искренне наслаждался «игрой». — Я всего лишь надеюсь услышать ваше имя, раз моё вам уже известно.

***

Их первая встреча случилась ещё до Империи — ни Императора, ни Повелителя Тьмы: первым титулом свободно украшались чахлые наследники вырождающихся многовековых монархий, второй был достоянием безумствующих глупцов и глупых безумцев.

И никаких обвиненийв тирании и злодействе! Даже — больше: обвинитель мог очернить подобными громкими словами лишь самого себя:

— Глупая, несмешная шутка, — сказали бы люди.

Для них он носил иное имя, теперь — бессмысленное и забытое, и украшался титулом, тогда — довольно звучным: первый паладин короля — командир дворцовой гвардии рыцарей-грифонов…

Накидка королевских цветов — лазурь и золото Васки — отчасти скрашивала черноту Доспеха. И его вид — хищный оскал пугающей маски, ребристые линии и грозный силуэт — никого не могли обмануть, и каждый знал, что под чернотой брони скрывается верный защитник трона и народа, добрейшей души человек.

Иронично, что на деле обёртка вполне соответствовала содержанию.

А вот Вердлем Сераф уже тогда был виконтом и чародеем Оккультного Синода…

— …Вы с нами?

— Что, простите? — если постараться, то звучащий из-под чёрной брони голос мог звучать не так уж и грозно. Во всяком случае, принцессу он не напугал. Напротив, она улыбнулась, глядя, как неловко заозирался по сторонам обычно невозмутимый грозный рыцарь её отца:

— Кажется, вы не с нами? — никто не смог бы усомниться в искренности той улыбки, которой одарила собеседника наследница трона Васки. Это была средних лет женщина, невысокая, крепкая, с живым круглым лицом, наделённым сильной природной харизмой и естественной красотой. Особенную привлекательность ей добавляли ямочки на щеках, возникающие во время улыбки. А ещё, она умела, как сейчас, появляться внезапно в любой части королевского дворца, или столицы, а то и целого королевства, или соседней страны. Почти всегда — по государственным делам. — Я звала вас, но вы не слышали. О чём-то задумались? Надеюсь, не о ком-то из моих фрейлин? Я ведь могу и приревновать.

— Госпожа… — Повелитель Тьмы хотел оправдаться, но принцесса не позволила. Не сдержавшись, она рассмеялась — по-приятельски добродушно, и, опять же, искренне:

— Правда, вам не стоит принимать на всё так серьёзно, это шутка, — она задорно похлопала своей ладонью по массивному чёрному наплечнику. — Знаю, вам некогда думать о чём-то ином, кроме дел Вески, — её лицо вдруг посерьёзнело. — Я даже чувствую себя неуютно, ведь в этом есть и моя вина.

— Мне вовсе не в тягость, госпожа, — успокоил её Повелитель.

— Хотя бы позвольте себе немного отдохнуть и расслабиться на завтрашнем празднике, — принцесса легко и по-простому запрыгнула на широкий подоконник дворцовой галереи, и села, прислонившись спиной к оконному стеклу. За ним горели огни вечерней Васки — ещё совсем не похожей на возникший в будущем на этом месте Императорский Тронный город, почти пасторальной, уютно-тёплой с её низкими домишками под черепичными крышами, садами и парками.

— Боюсь, я призван на него по службе, — Повелитель, хотя принцесса и постучала ладонью по местечку рядом с собой, остался стоять: вес доспеха древний мрамор мог не выдержать.

— Верно, — согласилась она, — но я не думаю, что виконт как-то может нам угрожать. Всего лишь маленький приём.

— Довольно пышный, судя по приготовлениям.

— Без этого — никак. Хотя де-юре виконт всего лишь дворянин, хоть и весьма родовитый, и мой дальний родич, к тому же, но он ещё и чародей Оккультного Синода. Это важно.