Вот к апофикару-то он и направился за советом.

— Гроуввейер что-то перепутал, — зло сверкнул глазами Истрим, читая «приказ». — Нужно напомнить ему, что он совсем не Император.

Вместе генерал и апофикар решили нанести визит наместнику Имперского руководящего сектора, однако в рабочем кабинете его не оказалось. Зато там нашёлся один из помощников Гроуввейера, который и подсказал, что начальника следует искать в тронном зале.

Истрим и Браксар нахмурились — для обоих знак этот был недобрым.

— Надеюсь, Гроуввейер там не Вечный Трон своим задом примеряет, — хмуро заметил апофикар.

— Пусть только попробует, — Браксар с хрустом размял кулаки.

Внутри и снаружи императорская базилика утопала в строительных лесах: восстановительные работы, несмотря на тревожное время, должны были вестись без остановок, но… Сейчас ни одного рабочего не было видно. В просторном зале царила тишина и тени. Последние были особенно густы — словно нанесённые взмахами гигантского меча прорывы в ткани мироздания. Казалось, они вопреки всему, даже линиями света, настойчиво тянулись к одной точке.

К Вечному Трону.

Истрим и Браксар с удивлением обнаружили, что у подножия престола больше не было острых камней, и не было простёртого на них бронированного тела.

Доспех Императора восседал на Вечном Троне — очевидно, потребовалось немало усилий, чтобы воздвигнуть эту неподъёмную громаду, этот железный колосс на его законный пьедестал. Наверное, это было отчасти правильным решением. Но, с другой стороны, для генерала и апофикара было мучительно знать, что чьи-то грубые руки касались их Императора, волокли его, покрывая своим потом, пытаясь совладать с негнущимися сочленениями брони.

В этом было что-то… оскверняющее.

Подойдя ближе, они увидели стоящего подле престола Гроуввейера. Тот читал какие-то бумаги в своих руках. Только закончив очередную страницу, он взглянул на гостей.

— Генерал Браксар, — голос наместника был строг. — Я удивлён, что вы ещё не отбыли.

— Я исполняю только приказы Императора!

— А разве этот приказ исходит не от Императора?

— Не стройте из себя дурака, Гроуввейер, — выступил в поддержку Браксара Истрим. — Мы все знаем, что Император… — апофикар не смог произнести слово «мёртв» — только не подле Доспеха… Всё такого же блеклого, как после самой катастрофы.

— Мёртв? — слово вырвалось из уст наместника с лёгкой, презрительной усмешкой.

— Мёртв? — зычный голос, разносящийся эхом могущества, грянул отовсюду, и из ниоткуда.

Истрим и Бракрсар опешили. Первым их желанием было пасть на колени и приветствовать… вернувшегося к ним Императора! Но что-то остановило их. Он лишь отступили на шаг от ступеней, ведущих к Вечному Трону.

— Что это за шутки, Гроуввейер? — апофикар первым пришёл в себя. Хотя сомнения на миг почти взяли верх, он поборол их. Император, его Император не стал бы скрываться и ждать. Он призвал бы своего слугу к себе. Что бы ни выдавало себя за Повелителя Тьмы, как бы похоже оно ни звучало, это не Он.

— Шутки? — с презрением выплюнул наместник. — Это наш Император. Наше спасение. И наша победа.

— Это обман! — рыкнул Браксар.

Гроуввейер посчитал, что отвечать на подобный выпад ниже его достоинства, и демонстративно вернулся к чтению.

— Что вы задумали, наместник? — предпринял новую попытку добиться ответов Истрим Глаза его сверкали яростью.

— Разве не очевидно? — последовал ответ. — Я сохраняю Империю!

— Это не объяснение! — выпад принадлежал Браксару, но сейчас апофикар был с ним полностью согласен.

Гроуввейер снова опустил бумаги. На лице его была изображена вселенская усталость, но в единственном янтарном глазу горело надменное призрение. Он явно хотел что-то сказал, но его опередил новый, знакомый и до зубной рези раздражающий Истрима и Браксара голос.

— Это мучительно, Гроуввейер.

Из-за трона появилась новая фигура, вся в ослепительно белом. Сделав несколько шагов, виконт Вердлем Сераф остановился подле наместника, и отвесил двум стоящим у подножия трона людям издевательски-изысканный поклон:

— Моё почтение, лорд Истрим. Моё почтение, доблестный генерал. Могу я полюбопытствовать, как ваши дела?

— Ты? — Браксар был готов броситься на виконта с кулаками, но апофикар остановил его.

— Ну, как минимум манер у вас, как я вижу, не прибавилось, — виконт выглядел так, будто на своём белоснежном мягком сапожке вдруг разглядел маленькое тёмное пятнышко, которое, однако, способно сокрушить всю его жизнь в непроглядную бездну.

— Для чего он здесь? — Истрим намеренно проигнорировал Серафа, обращаясь к наместнику.

— А не ясно? — Гроуввейер явно был раздражён. — Мы объявим, что Император жив, и, благодаря помощи виконта, сможем подтвердить это.

— Это кощунство! — выкрикнул Истрим. — Вы оскорбляете память Императора, Гроуввейер!

— Память об Императоре — это его Империя. Как, если не охранением её порядка и единства, можно сохранить и преумножить эту память? И, если вы забыли, Истрим, на стороне Союза и среди Сопротивления есть маги. Как вы предлагаете противостоять им теперь, когда Император больше не хранит нас своей силой? А вы, Браксар? Кто наполнит ваши «Гаргульи» энергией, которая позволит вести их в атаку? Виконт Сераф благородно предлагает нам себя в качестве верного соратника! Он предлагает помощь в сохранении Империи!

— Вы не сохраняете Империю, Гроуввейер. Вы разрушаете её. Вы отдаёте нас даже не Синоду! Вы отдаёте нас ему! Для чего? Чтобы он дёргал нами за ниточки, прикрываясь образом нашего Повелителя? Чтобы он расселся на Вечном Троне?

— О, ну что вы, лорд Истрим? — играя оскорблённое достоинство произнёс Сераф. — Неужели я не достоин быть Императором? — и, глянув на посеревшее лицо Гроуввейера, добавил, обращаясь уже к наместнику. — Исключительно гипотетически, разумеется.

— Мы не станем поддерживать этот фарс, Гроуввейер. Ни я, ни генерал Браксар, ни леди Нейт. И будьте уверены, что мы уведомим об этом всех остальных, — развернувшись, апофикар двинулся к выходу. Браксар молча последовал за ним.

— А вы уверены в своём решении, лорд Истрим? — бросил им в ответ насмешливо наместник. — А вы, генерал? Ещё не поздно.

Ответа не последовало. Теперь ответом могла быть только гражданская война и кровь, или — конец Вечной Империи.

— Империя разваливается, а Союз ничего не делает?

Голос Винда был полон искреннего возмущения, эхом разносясь по заставленными всевозможными ящиками со снаряжением и припасами коридорам Хайар-Килинаг. И голос, и ящики выглядели до крайности неуместными в таинственно-торжественных нефритовых декорациях древних альдарийских руин. Обстановка располагала скорее к запустению и заговорщицкому шёпоту. Но Райволу и сопротивленцам было не до эстетики. А вот идущий рядом с Виндом генерал Айар Дани странным образом подходил этому месту. В мерцающем свете древних кристаллов, питающихся, видно, из каких-то недостижимых глубинных источников, его седая борода сама становилась похожа на серо-зелёный нефрит, вышедший из-под инструмента неимоверно-талантливого мастера-резчика. Судя по лицу, генерал, в отличие от бушующе-негодующего Райвола, испытывал скорее разочарование, чем злость. Вероятно, на высоте своего опыта он ожидал чего-то подобного от «союзников», хотя и сохранял некоторую надежду на позитивный результат.

Увы, мечтам было не сужено исполниться.

— Это всё происки Синода, — уверенно заключил Дани. — Магистры боятся, что Союз в ходе наступления сможет захватить «Копьё Тьмы». Очевидно, у них на него свои планы, и осуществить их будет проще, когда на землях Империи возникнет лоскутное одеяло из грызущихся между собой мелких диктатур. Законные династии и крепкие королевства им не нужны.

— Неужели в Синоде нет сочувствующих нашему делу?

— Боюсь, даже если такие и есть, они не станут выступать против главенствующей линии. Магистры слишком любят власть.