— Я не хочу быть другом.

— А я не буду любовницей, если ты об этом.

Больно. Единственная любовь в моей жизни, кажется, совсем не понимает, как я к ней отношусь.

— Амелия, я не знаю, как объясниться… — я опустил плечи, чувствуя тяжесть на сердце.

— А что ты можешь объяснить? Ты говорил и делал одно, но в итоге все оказалось иначе.

— Лучше бы тогда не кинулась в логово оборотней…

— Но они схватили тебя!

— Лучше я бы умер, — честно ответил я. Я всегда так считал. Она не должна была пытаться спасти меня.

— Я не могла бы оставить тебя там, даже если бы захотела. Так работает любовь, — сказала она тихо.

— Тогда ты никогда не была бы в безопасности рядом, — ответил я.

— И пусть! Я была готова!

— Но я не был! — мы перешли на повышенные тона.

— Из-за этого нужно было бросить меня?! — Амелия говорила с нескрываемой обидой.

— Ты чуть не умерла!

— Но не умерла же, — она развела руками. Как просто.

— Ты должна была умереть, ты истекала кровью! Я должен был сделать все, чтобы ты выжила… — я звучал обреченно, опустив глаза.

— Что это значит, Адам? Что ты сделал? — она свела брови, очевидно пытаясь восстановить в памяти произошедшее. — Доктор Норман заштопал меня, Эллен ему помогла. Они же не воскресили меня!

Я посмотрел ей в глаза, стараясь мысленно передать ей то, что помнил я. Амелия умирала на моих руках, когда подъехали остальные стражники. Я орал от безысходности, добитый словами одного из оборотней: «Чую, сучка носит приплод». Я порвал их всех, но Амелия была уже на грани. Их смерть не помогла ей и, тем более, мне. Ярость не утихала, смешиваясь со страхом потери. Мне предложили сделать выбор, и я согласился на все, лишь бы она осталась жива. Пусть даже без меня рядом.

— Мне помогли остаться в живых? — прошептала Амелия.

— Да, — ответил я, надеясь, что она копнет еще глубже.

— Ты выбирал, жить мне или умереть?

— Да.

— Условия?

Я развел руками.

— Адам, ты дал обещание не только на словах?

— Да.

— Разрыв со мной входил в условия? — она поняла суть игры и начала задавать правильные вопросы.

— Да.

— И женитьба?

— Да.

— Какая чушь… — Амелия провела руками по волосам, покачав головой. — Неужели это было настолько важно… Это был Колтон?

— И он.

— Весь совет?

— Да.

Она нервно рассмеялась.

— Какого черта они так меня ненавидят?

— У них свой взгляд на меня, как на ресурс в деле. Дело не в тебе.

— Ты мог отказаться, — сказала она утвердительно.

— Не мог. У меня не было иного способа спасти тебя.

— Ты спас мое тело и разорвал мою душу, Адам, — она смахнула слезы.

— Прости меня, — мне больше нечего было сказать.

— И ты меня прости, — ответила она.

— Мне не за что тебя прощать…

— Через пару минут ты решишь иначе.

Амелия поднялась из-за стола и поставила еще одну тарелку на стол. В дверь раздался звонок.

Я не двинулся с места, прислушиваясь к голосам в коридоре. Там была девушка и ребенок.

— Спасибо, Малия, — сказала Амелия. — Пойдем на кухню, я хочу тебя познакомить кое с кем.

— Помою руки, мам, — детский ребяческий голос показался знакомым.

В комнату вошел мальчик, с которым мы рисовали в детской комнате у Стоунов. Мам? Я рассмотрел его внимательнее. Я занемел, когда до меня начало доходить, кто это. Он похож не на отца, он похож на меня в детстве.

— Привет, Адам, — сказал мне мальчик.

— Привет, — тихо ответил я, еле двигая губами.

— Мы вместе рисовали, — пояснил смышленый малец Меле.

— Понятно, — она поджала губы и посмотрела на меня испугано. Боялась моей реакции.

Я же был в шоке, непривычное для меня состояние. Как вообще можно отреагировать на это? Я ждал подтверждения своих догадок от нее.

Мальчик вымыл руки и сел за стол.

— Мне пора, — я встал из-за стола и поспешил на выход.

Амелия догнала меня на улице.

— Адам…

— Мне нужно идти.

— Это наш…

— Понял, — перебил я.

— Ты ничего не скажешь? — она смотрела на меня в отчаянии.

— Почему? — у меня не было слов, я хотел услышать от нее что-то существенное, весомое. Почему она обманула меня, сказав, что потеряла ребенка.

— Не желала ему такой судьбы. Вы хотели, чтобы я исчезла из вашей жизни. Ты хотел… — Амелия запрокинула голову, набирая побольше воздуха в легкие. — Я испугалась, что вы заберете его.

— Не желала такой судьбы? Но Говард Стоун занимается мальчиком, будто его воспитанник. Он стражник, ты же в курсе? — этот факт приводил меня в еще большую ярость.

— Так вышло… Алекс просто стал свидетелем сражения и увидел больше, чем мог обычный человек.

— Потому что он не обычный человек! — заорал я.

— Мне пришлось это признать, поэтому они проводят время вместе, — прошептала она, пытаясь сменить тон разговора.

— Это должен делать я! Если ты решила воспитать в сыне стражника, ты должна была сразу прийти ко мне!

— И отдать его вам? — возмущенно ответила она.

— Я не стал бы забирать у тебя ребенка, но все могло бы сложиться иначе… — я представил, как это могло повлиять на всех. Никто не смог бы встать между нами.

— Я же не знала…

— Поэтому люди разговаривают о таких вещах, — я развел руки. — Что он знает обо мне?

— У папы опасная работа, поэтому мы не вместе и не можем с ним видеться, — протараторила она.

— Алекс?

— Александр. Ему пять с хвостиком, и он замечательный. Любит рисовать…

— Это я заметил, — мысль о том, что я учил сына художественным приемам, не зная, кто он для меня, приводила в бешенство.

— Возможно, лучше все оставить, как есть? — спросила Амелия.

— Как есть уже не будет, Амелия. Но мне нужно прийти в себя, — я старался держать себя в руках, и это было тяжело.

— Прошу тебя, оставайся разумным, — она взяла мое лицо в свои руки. Мягкие ладони действовали как успокоительное. Мы могли бы быть семьей уже столько лет…

Я поцеловал ее в макушку, не удержавшись, после чего быстрым шагом поспешил к машине. Воздуха была так мало, будто он стал дефицитом на всей планете. Ничего не будет как прежде.

Амелия.

Дрожащими руками я открыла дверь и вернулась в дом. Алекс уже наворачивал суп. Он отложил ложку и посмотрел на меня.

— Это папа?

— Да, Алекс, это папа, — ответила я, сложив руки по швам. Я пыталась разглядеть в его лице какие-то эмоции, но малыш сын выглядел отстраненно.

— Он ушел, — констатировал он факт.

— Ему нужно время… — у меня не находилось слов. — Как ты понял?

— Вы кричали там, — он махнул в сторону дворика. — Мы похожи, да?

— Очень похожи. Ты злишься?

— Нет. Но… я бы хотел, чтобы он остался, — он грустно опустил глаза.

— Алекс, мне жаль, что ваша встреча прошла так. Я виновата, — я подошла к нему, обняв мальчишку. Такой смышленый, но он всего лишь ребенок. Я не придумала ничего лучше, чем столкнуть их именно так. Идиотка.

— Не плачь, мам. Я люблю тебя, — мой мудрый мальчик вытер слезу с моей щеки.

— А я люблю тебя, малыш.

Стук в дверь. Я открыла, и Адам одним рывком вытащил меня на улицу, крепко сжав. Крепкие объятия без слов. Я зарыдала.

Адам взял мое лицо в ладони и начал оставлять краткие поцелуи, ловля слезы. Соленые губы прижались к моим, нежно и ласково даря утешающий поцелуй. Я размякла в его руках, позволяя себе расслабиться. Сколько бы не прошло времени, а только рядом с ним я чувствовала себя так спокойно, даже когда мой мир сошел с орбиты.

— Прости меня, моя девочка. Я могу поговорить с Алексом? — прошептал он мне в губы.

— Он понял, что ты…

— Хорошо.

Мы вошли в дом вместе и прошли на кухню. Алекс поднял на нас голубые глаза точно, как у его отца.

— Мы можем поговорить, Алекс? — Адам обратился к нему.

— Угу, — мальчик кивнул и вышел из-за стола. — Моя комната там, — он указал наверх.