— Разделимся на четыре части, — сказал я отряду, остановившись посреди снежной поляны и положив руку на меч, — и разойдёмся в четыре стороны не больше, чем на пять сотен шагов. Почуете демонов холод — сразу назад и позовёте товарищей. Поняли?

— Поняли, господин Рик, — сухо отозвался жрец, почёсывая свою пегую бороду, стоявшую торчком. Вид у него был забавный — ни дать ни взять воинственный воробей. Но лучше так, чем какой-нибудь трясущийся Дэгриэль.

— Есть у меня мыслишка, — выступил вперёд приземистый коротышка поперёк себя шире, тоже бородатый, но смуглый и черноволосый. — Раньше как было? Ты как нам говорил, Унлик? Демо-но-пок-лон-ни-ки, — крестьянин произнёс это по слогам и с явным трудом, — алтари строили, как мы в храмах строим. Там, на алтаре, кровь проливали и демонов своих проклятых звали. Так давайте алтарь найдём!

Остальные одобрительно загалдели, а жрец хлопнул коротышку по плечу:

— Умный малый!

Было решено, что при виде алтаря та часть отряда, которая окажется рядом, тоже вернётся на поляну, свистнет три раза, и если кто услышит — хорошо, а нет — подождёт. Алтарь никуда не убежит. Знать бы ещё, как он выглядит!

Едва я заикнулся об этом, как жрец Унлик с готовностью объяснил:

— Такой же круг, как у нас в храме. Но в нём следы крови и кругом разбросаны чёрные камни. Священные Свитки гласят, что чёрный камень символизирует душу демонопоклонника и всё их учение, которое надобно стереть с лица земли!

— Так пойдём же и сделаем это! — провозгласил я. Меня поддержали яростными выкриками — из сорока членов отряда, которых мы набрали в трёх деревнях, половина пострадала от демонов. У кого-то пропали родственники, друзья или знакомые, а кто-то сам чуть не попал в лапы проклятых тварей, еле спасся.

— Да благословит нас всех Невидимый Бог! — сопровождаемые этими словами Унлика, мы разошлись в четыре стороны. Я оказался в одной десятке со смуглым коротышкой, и он подмигнул мне:

— Уверен, господин Рик, алтарь мы быстро найдём!

Мне бы его уверенность, я-то во всём сомневался, хоть и не подавал виду.

Снег хрустел у нас под ногами, ветки деревьев слегка качались от ветра, там и сям на деревьях виднелись то зимние грибы, то какие-нибудь наросты. Звери и птицы все как будто попрятались — недобрый знак! В задумчивости я ушёл чуть вперёд, оторвавшись от своей десятки…

Хлопанье крыльев заставило меня вздрогнуть. Я немедля выхватил меч, но тут же опустил — это оказался почтовый голубь! Сияя золотыми перьями, он сел ко мне на плечо. Я спрятал меч, отвязал от птичьей лапки пергамент, и голубь улетел.

«Я нашла письма — очень подозрительные, странные письма! Из них сразу понятно, господин Ассту, что госпожа Ари действовала не одна. Тот, кто писал ей, очевидно обо всём знал; он упрекает её, боится за неё, пишет, что любит её и в то же время ненавидит, а ещё — что жить без неё не может, и если с госпожой Ари что-то произойдёт, жизнь этого дракона наполнится болью, и птицы перестанут петь… Вы моё счастье и горе, вы мой хранитель и мой демон — так он пишет ей. Она — и красавица, и чудовище…»

— Это что такое, господин Рик? — Полный любопытства голос коротышки вынудил меня проворно сложить пергамент и сунуть к себе за пазуху.

— Моё дело, — и я пошёл быстрее, прикрикнув на остальных, чтобы живее передвигали ноги — мол, не на ярмарку отдыхать пришли, а демона и его слугу ищем!

Письмо от Эсимэ навевало плохие мысли: во дворце творится неладное. Очередная паутина, в которую могли вот-вот залететь мы с Ани. Шагая по лесу и не забывая прислушиваться и приглядываться, я решил, что придётся побеседовать с альгахри Ниарвеном. Вот только вернёмся, зайду в тронную залу и заставлю правителя белых драконов меня выслушать! Может, тогда и узнаем, какую именно змею Ниарвен пригрел на груди…

— Эге! — В один миг я обнаружил, что мои спутники куда-то подевались. Только что шли за мной, а теперь стало тихо, со всех сторон наползал кладбищенский холод, и люди исчезли.

Я медленно, в полной тишине вынул меч из ножен и приготовился атаковать. Только появись, демон, и тебе конец. Сердце отстукивало мгновения один за другим, в лесу как будто потемнело, хотя стоял солнечный день. А я ждал…

Зашуршали кусты за спиной. Резко повернувшись, я приставил меч к груди опешившего коротышки.

— Господин Рик! — Он нелепо хохотнул, не глядя на меня. — Да я это, я…

— Где остальные? — резко спросил я.

— Невдалеке. Да вы меч-то уберите, — коротышка облизнул толстые синеватые губы.

Но я не торопился. Что-то в нём было не так; коротышка успел сильно побледнеть с тех пор, как я видел его в последний раз.

— Уберу, — я чуть шевельнул клинком. — Только сначала скажи молитву, хотя бы первые несколько слов. Да благословит… нас…

— Перводемон, Тёмный Хранитель, от которого все мы произошли! — прошипел коротышка, поднимая голову. Выкатил свои белые, лишённые радужек глаза, и мой меч сковало льдом раньше, чем я успел бы ударить.

А затем началось превращение. Вмиг демон вырос и сбросил человеческое обличье! Но я не растерялся.

— Получай вот это! — Пламя побежало по клинку, растопив лёд, и я атаковал. Демон уклонился от удара, прыгнул на меня.

Этот не был похож на своего собрата в Кейглауне — никаких щупалец, скорее схожесть с диким зверем. Когти мелькнули рядом с моей головой. Я присел, неуклюже рубанул демона по ногам. Тот взвыл.

Я выпрямился, стал полосовать растерявшегося демона по морде, груди, протянутым когтистым лапам. Его визг был омерзителен — словно водили ножом по стеклу.

Некая интуиция подсказала мне, что надо обернуться. Я сделал это удивительно вовремя, чтобы обнаружить перед собой второго демона.

Этот стоял не на двух ногах, а на четырёх лапах. И походил на гигантского, светящегося волка. Я встретил его в полёте ударом меча, и на снег полилась демонская кровь.

Первый успел прийти в себя, вытянул лапу, и моя правая нога онемела от холода. Я едва не упал, выругался и стряхнул второго, воющего от боли демона со своего клинка.

— Они здесь! — заорал я что было сил — авось услышат люди из отряда. Заметил справа движение, кинулся прочь, подволакивая правую ногу. Израненный демон зашипел, будто раскалённое масло на сковороде, очутился рядом и вогнал мне ледяной коготь в бок… А затем повалился на землю и остался недвижим.

Стиснув зубы, я попытался встать, но не смог. Боли почти не чувствовал. Прижав к боку ладонь, я смотрел в небо — вниз стремительно спускался чёрный дракон. А вернее, драконесса.

Я металась по дому, соображая, что мне делать. Какое счастье, что Рика здесь не оказалось, иначе они с Каэмом наверняка сошлись бы в драке. И если б один из них убил или покалечил другого, я не смогла бы взглянуть в лицо победителю до конца своих дней!

Из каморки вышла Илина, ведя за руку маленькую Дэрну, переодетую в сухое, уже не шмыгавшую носом. И девочка тотчас подбежала ко мне:

— Госпожа Ани, это ваш брат? А что он тут делает? Он же не приехал вас забрать?! А где его слуги, и почему он не остановился у нас…

Слова полились из Дэрны нескончаемым потоком; Илина издала звук, который долженствовал изображать смех, однако мне было совсем не до веселья. Не полетит ли Каэм разыскивать Рика? Сомнительно, чтобы благородный муж из рода Ирр бросался по следам разорённого и презираемого Ассту, но кто ж знает!

Поразмыслив, я надела на себя плотную шерстяную накидку, взяла кожаную сумку со стола. Кто-то открывал её, или я сама забыла хорошенько стянуть тесёмки?..

— Госпожа Ани, — Дэрна трещала как сорока, словно не замечая моих приготовлений в дорогу, — как зовут вашего брата?

— Каэм, — я отвлеклась от своих мыслей.

Девочка улыбнулась.

— Он был бы очень красив, если б улыбался.

Я подивилась её словам — в пять лет я меньше всего думала о чьей-либо красоте. Поистине, человеческие отпрыски взрослеют быстрее!

— Илина, присмотришь за Сетаром. И за Дэрной заодно.