Получилось и правда громко, так как большая часть людей повернулись в мою сторону. На несколько секунд атмосфера на арене замерла, но затем почти сразу шум возобновился. Мне было глубоко плевать на то, что происходило вокруг: на ругательства Юто, на пристальный взгляд Маркуса, которым он, не смотря на невозможность, пытался убить меня. Я смотрела на Кьёрка, в его глаза, в его пустые и безжизненные глаза.
Он, что, сдаётся?
“Этого не может быть, ты не смеешь отпускать руки.“
— Пошли отсюда, Ви. Тебе лучше не смотреть — Юто дёрнул меня за плечо, но я не поддалась.
Бой продолжался, но даже в такой ситуации мужчины явно пытались не навредить Кьёрку, даже сам их вид и выражение лица были сильно озадачены.
Больше Маркус не мог терпеть это, резко поднялся и выкрикнул дрожащим голосом:
— Если вы сейчас же не прекратите действовать мне на нервы, я лично сожгу вас в синем пламени за неповиновение главе аксакалов.
При упоминании синего пламени лица Ламмерта и Фассала исказились в отчаянном ужасе. Это почти единственное, что может убить дракона. Синее пламя — особенность только чёрных драконов, и только оно может навредить летающим.
Кьёрк хмыкнул, будто и ждал этого. Только сейчас мне стало понятно, как сильно похожи взгляды аксакала и моего дракона. Не по форме, а по излучающей ими силе.
Как ни странно, но после угрозы Маркуса, мужчины будто сорвались с удерживающих их цепей. На Кьёрка взвалился ураган разных атак, большинство из которых покушались на его жизнь.
Даже смотреть было больно, как хлыст Фассала бился о тело Кьёрка, и как сильно искажалось лицо последнего от боли. Ламмерт же пользовался своей чарой огнива и часто уходил в невидимость, а затем наносил удар в спину дракона, который из-за всей сложившейся ситуации попросту не имел сил защищаться.
Всё тело Кьёрка уже было покрыто кровью, так же, как моё сердце печалью. Дракон хоть и стоял на ногах, уже не атаковал в ответ.
Одним заплывшим глазом он посмотрел на меня сквозь боль и усталость, всё же улыбка коснулась его лица, будто найдя то, что хотел бы увидеть перед смертью. Приложив кулак ко рту, Кьёрк что-то пробормотал, а потом слабо дунул в руку. Прошло мгновение, за которое я даже сообразить не успела, а у меня в ушах зазвучал хриплый, замученный голос этого дракона.
— Ты украла моё спокойствие одной грёбаной улыбкой. Сожалею лишь о том, что не попробовал на вкус твои губы. Прощай, мой маленький Огонёк.
Горькие слёзы одна за другой скатывались с моих щёк. Кьёрка так и продолжали лупить самыми различными способами, а его гордость так и осталась лежать ниже земли.
Мир замер, точно так же, как моё сердце, когда кнут Фассала обвил горло Кёрка, сдавливая настолько, что он начал задыхаться.
— Юто. — даже не поворачиваясь, обратилась я к другу. — Знаешь, а ты ведь стал мне братом. Спасибо за это. Надеюсь теперь, вступив в нашу семью, ты обрёл счастье.
— Говоришь так, будто прощаешься. — Юто слегка обеспокоился.
Я широко улыбнулась, но друг, к счастью, этого уже видеть не мог. В последний раз взглянув на небо, я горестно вздохнула напоследок попрощавшись со своим братством. Однако, и это никто не слышал, лишь я в своих собственных мыслях.
— ИЛЛЮЗИЯ! — выкрикнула я, сделав робкий шаг вперед.
Тучи загустели, а внутри арены начали появляться падшие, один за другим. Первая капля упала прямо мне на лицо, а затем ливень разразился, скрывая мои горькие слёзы.
— Ты сдурела, Ви?! — Юто начал трясти меня за плечи. — Ты же погибнешь.
— Жить без него для меня будет подобно проклятию. И пусть это проклятье ляжет не на мои плечи.
Я видела, как на арене всё больше и больше падших появлялись из ниоткуда. В отличие от перепуганных Ламмерта и Фассала, Кьёрк остался на своём месте, только на колени упал. Однако, сейчас я могла сказать, что этот дракон, подняв голову к небу, наслаждался последним дождём в своей жизни, так же как и я.
— Надеюсь, я не сильно нарушила твои планы? — выкрикнула я Кьёрку, сквозь визг толпы зрителей. — Сдержи своё слово, ящерка, и стань хорошим аксакалом, иначе я буду приходить к тебе падшим духом.
Я вновь мысленно выкрикнула «Иллюзия» и уже в последний раз почувствовала густую кровь под своим носом. Гроза ударила ровно посередине арены, оставив чёрный пепел на песке. Я была слаба, от того падшие растворялись в дыме, как только атака касалась их.
«Что же ты наделала, рыбка?» — очень тихо услышала я в голове голос духа.
И тебе спасибо, друг. Увидимся по ту сторону?
За то время, пока я создавала падших, Кьёрк поднялся с колен. Такой же измученный и уставший, но уже не отчаянный. Мои молнии били по арене, а Маркус в бешенстве не понимал причину этих явлений. Вскоре все хищники были повергнуты. Ещё немного, если я найду ещё немного сил, я смогу спасти бестолкового дракона.
— И-иллюз-зия… — сказала я в последний раз, уже с трудом выговаривая слова.
Перебарывая себя, мне удалось создать маленьких птиц, которые налетели на Маркуса. Они цепляли его одежду и клевали кожу. Хотя бы так у Кьёрка будет немного времени.
Я почувствовала, как под ногами пропадает опора, а затем я рухнула тяжёлым грузом на чьи-то руки. Секунда и сердце почти перестало биться, мгновение и ощущения испарились, будто вся моя жизнь была лишь чьим-то сном.
*Кьёрк именуемый Параклием*
Проделки Хельвины заставили всех потерять самообладание. Признаться честно, я и сам не сразу смог взять себя в руки. Падшие да ещё и в долине.
Я готов уже был убить Фассала и Ламмерта, пока те бегали то от молнии, то от хищников, как услышал голос моего Огонька, будто она находилась за спиной. Однако, повернувшись, увидел её уже лежавшую на руках Юто. Парнишка лил слёзы, которые падали на окровавленное лицо моей хрупкой и одновременно сильной эссы… нет, моей ари.
Юто так и продолжал кричать, водя ладонью по её волосам, не желая принять такую участь. Вокруг только для меня будто в одночасье всё застыло: дождь остановился так, что я мог разглядеть каждую каплю, а вся толпа, казалось, просто замерла. Нарастающий писк в моих ушах, усиливался с каждым мгновением, не давая осознать происходящее. Нет, это не может быть реальность. Чем дольше смотрел на Хельвину, тем больше терялся в мыслях.
Прошло пару секунд и время вновь пошло в обычном ритме. Звуки слились в один единый гул. Люди кричали и бежали с арены, толкались, в страхе перед хищниками.
Дрожащей рукой я провёл по своему лицу, на котором дождь прятал мои собственные слёзы. Я солгал, не сдержал обещание, я не спас Хельвину…
— АААААААААА!!!
Я кричал, не понимая, что делать и как поступить. Кричал от боли и безысходности. Я хотел бежать к Огоньку, посмотреть в её бледное, но такое прекрасное лицо, но боялся. Не мог встретиться в реальностью и правдой. Боль душила меня, заставляя мою грудь гореть и разрываться. Я потерял её, не уберёг.
— НЕТ!!!
Сердце несколько раз сильно ударилось о грудь, а затем ещё несколько раз. И так продолжалось раз за разом. Я упал на колени, но боль продолжалась. По всему телу растеклась лава, а вены набухли. Казалось, что каждая кость ломается, а связки рвутся.
Какого дьявола происходит с моим телом? Было так невыносимо, что даже сфокусировать зрение на одном объекте не получалось. Взгляд метался в разные стороны, пока не набрёл на собственные руки. Однако руками назвать их уже было нельзя. Под кожей вздувались пузыри воздуха, будто они бурлили, деформируя кости до неузнаваемости.
Каждая секунда казалась мне пыткой, и чем больше мне приходилось терпеть это, тем быстрее я терял рассудок. Попытки людей подойти ко мне заканчивались тем, что человека просто откидывало в сторону неведомой силой.
Боль утихла, когда от моего тела распространился яркий свет, ослепляя как и меня, так и всех в непосредственной близости. Это был не просто свет, это было нечто необычное: энергия, пугающая своей силой, но завораживала она не менее. Каждая частичка моего тела наполнилась, словно кувшин, неконтролируемой мощью. Сам дух, явно, контролировал ту волю, что была подарена мне. Никогда прежде я не мог чувствовать столько силы, по ощущениям, способной разрушить всё, к чему только прикоснётся. Столько власти и энергии обескураживало меня и пьянило также.
