Глаза широко распахнулись, и я уже хотела сказать, как много женихов сваталось ко мне, но вовремя осекла себя: не следует дразнить зверя и вступать в его игру. Я понятия не имела, зачем Дамиану потребовался этот брак, но свою цель помнила хорошо: убить инквизитора и сбежать как можно дальше отсюда.

— Зачем тебе потребовалось прикрывать нарушившую обет мирного соглашения дочь старейшины? — сощурился Дамиан. — Тот факт, что она забеременела от другого, не должен был волновать тебя… Почему ты прикрыла её?

Я приоткрыла рот и тут же закрыла его.

Откуда он всё это знает?

Мы были уверены, что он не обнаружит подмены до того момента, пока не окажется на брачном ложе со мной… А ему известно куда больше. Неужели кто-то поведал ненавистному инквизитору правду? И кому она могла быть известна? Кроме меня, старейшины, его дочери и её избранника, с которым она и сбежала сегодня ночью, никто не знал о подмене. Даже священнику неизвестно, что он обвенчал с инквизитором другую. Да ведь даже боги признали наш союз!

— Я не думал, что ты заговоришь так просто и поделишься своими секретами. Отдай мне оружие и назовись.

До боли закусив нижнюю губу, я сощурилась и внимательно посмотрела на супруга, который пока ещё не стал им полноценно. И не станет! Я не планировала оказываться в его постели!

— Ор-ружие? — попыталась всё-таки вступить в спор, но зря сделала это. — Я всего лишь хотела защитить своё поселение от вашего гнева!

— Поэтому напичкала себя флаконами с эфирами и ядовитыми зельями, которые должны были затуманить мне разум и обездвижить, чтобы ты проткнула моё сердце отравленным ножом?

Жар прилил к щекам, а я с ужасом распахнула глаза, глядя на инквизитора и думая, что могу сказать в своё оправдание. Переведя взгляд в окно, я устремила его на небеса. Если боги видели всё это, то почему они позволили мне попасть в ловушку? Мне казалось, что я продумала всё от и до, но где-то я просчиталась. Мог ли инквизитор поймать дочь старейшины? И если так, что он сделал с ней? Убил? Ужас заполонил каждую клеточку тела, а руки затряслись. Я облизнула пересохшие в одно мгновение губы и нервно дёрнула ими, пытаясь улыбнуться. Что ещё мне оставалось сделать? Признаться, что я собираюсь убить его?

— Ненавижу, когда меня вынуждают повторяться, но сделаю это: отдай мне свои яды и оружие.

— У меня ничего нет, — сухо пролепетала я, зыркнув на инквизитора.

— Избавляться от этого по-хорошему ты не хочешь… — заключил Дамиан. — Ладно. Поступим иначе.

Он вытянул левую ладонь, кожа на которой воспалилась и теперь болезненно пульсировала, как и у меня, от магической печати заключения брачного союза, и я успела лишь вскрикнуть, а потом схватилась за горло в попытке освободиться от незримых пут, сдавливающих и лишающих дыхания.

— Ты отдашь мне оружие, моя дорогая супруга? Или мне придётся стать вдовцом ещё до нашей первой ночи? — спросил Дамиан, продолжая сверлить меня полным презрения взглядом.

Выдержав несколько секунд, инквизитор всё-таки снял магические путы, и я захлебнулась кашлем, жадно хватая ртом воздух. С ненавистью посмотрев на мужчину, я постаралась отдышаться. Сердце разрывалось на части. Ещё несколько мгновений, и я могла задохнуться. Он знал, когда следует отпустить, наверняка, отец хорошо обучил сына пыткам.

— Не советую испытывать моё терпение. От моего решения зависит не только твоя жизнь! Я взял тебя в жёны, но я имею власть вернуться в деревушку и не оставить камня на камне от неё за то, что старейшина нарушил обет!

Стиснув зубы, я отвернулась в сторону окна, но Дамиан в одно мгновение при помощи магии задвинул шторки, перекрывая мне весь обзор. Он пытался запугать меня, но не знал один небольшой нюанс: мне нечего терять.

— Не сможете… Старейшина ничего не нарушил, потому что отдал вам в жёны свою дочь, пусть и приёмную! — заявила я.

— Воспитанница не считается родственницей! Откуда мне знать, к какому роду ты принадлежишь?

«Лучше не знать», — подумалось мне, но удалось удержать язык за зубами.

— Представься, пока я окончательно не потерял над собой контроль! — зло процедил Дамиан.

— Мне казалось, что у инквизиторов хорошая выдержка, и они умеют контролировать себя, как никто другой, — съязвила я, но тут же пожалела, потому что глаза мужчины потемнели. — Айрэн Рин! Я сирота.

Я не стала называть свою настоящую фамилию, чтобы мужчина не догадался, кто я такая. Впрочем, вряд ли его отец знал имена всех ведьм, которых в тот день приговорил к смерти.

— Теперь ты Айрэн Риверден! И больше ты не сирота. Тебе придётся смириться и стать покорной женой. Последний раз повторю: отдай мне оружие, Айрэн!

Глаза инквизитора угрожающе сверкнули.

Негромко фыркнув себе под нос, я чуть наклонилась и на мгновение подняла взгляд на супруга.

— Не стоит заглядывать под юбки приличной ведьме, если хотите, чтобы я достала оружие.

— Я могу делать всё, что хочу со своей супругой. Неужели опекун не поведал вам эту истину, когда попросил заменить его дочь на свадьбе?..

«Он не просил!»…

Это я напросилась, я вызвалась добровольцем. Но я не раскрою правду ненавистному дракону.

Ворча себе под нос, я выудила флакон с зельем, спрятанный в подошве туфли, а затем достала ещё несколько из карманов. Я протянула их инквизитору и быстро одёрнула руки, стоило нашим пальцем соприкоснуться. От мужчины исходила чересчур сильная магия. Он пытался подчинить меня себе, но у него ничего не получится. Я не стану послушной игрушкой в его руках.

— Оружие! — громогласный голос, похожий на раскаты грома, заставил меня вздрогнуть.

— У меня больше ничего нет! — отрицательно помотала головой я.

— Действительно?

Дамиан сощурился.

Всё-таки он знал больше, чем могло показаться на первый взгляд.

Гораздо больше.

— Оружие… Оно у тебя есть, Ай-рэн!

Моё имя Дамиан отчего-то произнёс по слогам, интонационно выделив чуть ли не каждую букву. Я дёрнулась, но постаралась не обращать на это никакого внимания. Глаза мужчины сузились. Он тяжело дышал, отчего его ноздри раздувались. Карету тряхнуло, и тёмные волосы Дамиана упали ему на лоб. Он смахнул их рукой, не отрывая от меня пытливый взгляд.

Я вспомнила о ржавом перочинном ножике, лежащем в подошве другой туфли и ловко выудила его, отдавая инквизитору без зазрения совести.

— Думаете, что я смогла бы навредить вам этим?

Он покрутил вещицу в руках, взмахом ладони открыл форточку, и выбросил его, а следом за ножом полетели флаконы с зельями.

Обычно я таскала этот нож с собой на вот такой случай, когда кому-то взбредёт в голову провести обыск и лишить ведьму оружия, которое непременно должно быть у неё при себе. Немного успокоившись, инквизитор откинулся на спинку скамьи и прикрыл глаза.

Конечно же, я отдала ему не всё, но, судя по реакции мужчины, он успокоился. Спокойно выдохнув, я стала думать, как повести себя дальше, ведь меня лишили части запасов, и теперь нужно будет продумывать новый план по избавлению от супруга. Однако у меня осталось самое главное — желание отомстить, а оно куда сильнее любого орудия.

— Для чего ты вызвалась стать моей женой? — спросил Дамиан, не размыкая век.

— Чтобы получить защиту самого инквизитора? Сирота и не могла мечтать о таком…

Мужчина невесело хохотнул, открыл глаза и посмотрел на меня. Улыбка не задержалась на его губах надолго, и уже скоро превратилась в злой оскал.

— Спи! До прибытия в поместье я больше не хочу говорить с тобой!

Веки начали тяжелеть. Казалось, что тело стало каким-то ватным и податливым. Я уловила едва заметный аромат горделии, сонного цветка, растущего в диком лесу. Неужели инквизитор напичкал карету этими растениями, чтобы я уснула и не смогла отыскать дорогу обратно? Подумать об этом я не успела. В висках появилась сильная пульсация, а глаза закрылись. Я уснула, а проснулась перед воротами мрачного поместья. Дом инквизитора был построен из тёмного камня, местами покрытого мхом. Окруживший всё вокруг полумрак только сгущал краски, делая это место похожим на камеру пыток. По коже побежали мурашки от представшего взору зрелища. Я чуть приоткрыла рот и покосилась на спящего Дамиана. Можно было воспользоваться случаем и перерезать ему глотку в эту секунду, но рука отчего-то дрогнула.