Мертвый почувствовал как резко взмокли его ладони, но виду старался не подать. Взял письмо, вчитался в ровные мелкие руны, будто созданные с самим листком.

— Аш саа, — тихо выдохнул он, не сводя взгляда с письма.

«Я так понимаю, империю вы уже угробили? Если Мертвый передал тебе это письмо, заначит, Тьма не в нем. Плохо. Найдите тело, которое он занял, и охраняйте. Тьма — это Темный. Или наоборот. Следите за адругами, там многие повернулись к Свету. Отправьте туда магов, пусть наблюдают со стороны и по необходимости помогут племени избавиться от лишних. Моим отрядам можете доверять. У них приказ слушать тебя.

Ах, да, главное забыл. Свет возродился. Готовьтесь к войне».

— Есть мысли? — тихо спросил Кагар.

— Есть, хм, но информации они не несут, — сквозь зубы процедил Мертвый. Ему очень не понравилось его имя в письме. Значит вот какую судьбу готовил для него безумец. Тело для Повелителя. — Скаар, грязный, подлый шхар, хм, ледяшка безумная, тьма его поглоти, — все же не сдержался Мертвый, благодаря про себя Повелителя, что не пошел на поводу у проклятого адруга.

— Что будем делать?

— Вооружаться, — резко выдохнул Мертвый, прикрывая глаза. Взял себя в руки, вернув мыслям нужное направление. — Темный не зря отправил из замка девочку… хм, есть, конечно, вариант, что это Абар, но он слишком слаб. Хм, даже я его бы не выбрал.

— Она ведь светлая, — нахмурился Кагар непонятливо.

— Мальчик, болван! — зарычал Мертвый и вновь зажмурился. Несущему хаос удалось выбить его из постоянной сдержанности.

— Прости, — хмыкнул Кагар понимающе. Он даже представить не мог, что было бы, прочти он в письме свое имя. — Но ведь он сын Анвара!

— Именно. Хм, лучшее тело для Тьмы, отданный добровольно не только носитель темной крови, хм, но и зачатый сутью Смерти.

— Когда Несущий смерть об этом узнает…

— Хотел бы я посмотреть. Хм, и чтобы этот седой ублюдок непременно был рядом, — зло прошипел Мертвый. Но внутри пожалел и Анвара, приятного ему, и маленькую напи, вообще не сделавшую ничего дурного. Наоборот, разом припомнилось ее ясное личико и добрая улыбка.

***

Привал устроили на границе эльфийского могильника, не выбираясь из тени рощи. Въезжать в Вангор темные отчего-то предпочитали с утра. Словно надеялись, что так можно проскочить лес за один день, без ночёвки. Несмотря на жару в стороне от кареты и дороги горел костер, потрескивая сухими, давно заготовленными дровами. Схроны с ними можно было отыскать по всей окраине рощи — если конечно знать, где искать. Воины прохаживались, разминая затекшие за пол дня пути тела, перешучивались. Но даже незнакомый с темными существами мог уловить в их тихих голосах напряжение, заметить, с каким подозрением бросают они взгляд на огромные деревья, закрывающие горизонт.

Сауле стояла у самого начала могильника, рассматривая ровное зеленое море. Именно море лежащая пустошь и напоминала. Катил волны ветер, перебирая высокую траву, в которой никогда, никто не смог бы найти цветка — эльфы не позволяли им расти. Шумели деревья, напоминая шелест прибоя. Даже птицы кричали. И пусть это не горластые кликуши бурянки, но если очень сильно захотеть, можно поверить. Кахир, чуть прищурив глаза — подражал кому-то из Всадников — смотрел на ждущие и ненавидящие их деревья и держал ее за руку. Гнолы не мешали, тихо посапывая носами за спиной, в попытке уловить опасные запахи.

Сауле едва повернув голову на сына вздохнула. Гнолы предупредили ее, что с охраной они пройдут всего день. Эльфы не осмелятся напасть на такую большую группу у границ, дадут время зайти глубже. Преследователи же, раз позволили добраться до Вангора, так же постараются зайти поглубже — побоятся, что патрули помогут. Так что, еще сутки покоя у них были. А дальше? Придется идти своим ходом. Без лошадей, без надежной охраны, зато и без преследования.

Сауле еще не знала, где будет прятаться от настойчивого внимания врагов. Но пока решила двигаться к мешичам. Там точно не выдадут, помогут. Дадут время подумать, а может и подскажут, куда лучше податься.

Все ночи после получения послания они с Кахиром и гнолами спали в карете. Было жутко неудобно, но Фаат настаивал. По его мнению, уйти нужно так, чтобы даже свои не знали, где их потеряли. Воинам он запретил заглядывать в карету, как и разговаривать с Сауле. Объяснял все возможными врагами, способными подслушать кого сопровождает такое количество охраны.

Уходили ночью. Когда спали все, кроме часовых. Активировали подаренный Темным медальон и углубились во тьму леса, впрочем, не сильно отдаляясь от дороги.

Сауле беспокоила возможная встреча с эльфами. Но день прошел спокойно. Вечер, пусть и лишенный огня и света, так же не принес страха. Вокруг тихонько пели ночные насекомые, в чаще заливалась трелью птичка-полуночница. Это путешествие начиналось страшнее чем прошлое, но пока проходило гораздо спокойнее. До глубокой ночи.

Проснулась Сауле словно от толчка. Рядом вскочили на ноги гнолы, шумно втягивая воздух подвижными носами и безостановочно шевеля ушами.

— Что случилось? — тихо шепнула она, глядя на Фаата.

Но отвечать гнол не захотел, вместо этого они с приятелем повернули головы на полночь, в сторону замка.

Сауле, несколько удивленная таким поведением, повернулась туда же и охнула.

По небу, растекаясь и перекручиваясь, неслась страшная черная туча. Она словно огромный свиток разматывалась по бесконечному полотну, усыпанному узором из звезд, вытягиваясь в непроглядную черноту.

— Что это? — испуганно прошептала Сауле, прижимая к себе Кахира.

Как ни странно, сын не проснулся от такого бесцеремонного обращения

Гнолы затявкали что-то между собой и договорившись укрыли людей своими телами. Как раз вовремя. Безумный, сильный удар ветра едва не опрокинул кучу из тел на землю. Придавил к ней, прорываясь, казалось, насквозь через гнолов. Те болезненно заскулили, ощутив давление стихии. Ветер рвал и ломал деревья. Сауле лишь вздрагивала заслышав очередной треск, а Кахир спал. Долго бушевать стихия не собиралась, ударив в последний раз сжавшихся в единый комок существ, отступила, обнажив чистое, звездное небо.

Гнолы поднялись лишь убедившись, что странная буря не собирается возвращаться. Поводили носами во все стороны и осторожно встали, все еще подозрительно принюхиваясь и прислушиваясь.

— Фаат? — тихонько позвала Сауле, надеясь, что гнол лучше знаком с таким явлением.

Но тот лишь мотнул головой, досадливо фыркнув. Он о такой буре только слышал, да и то давно. Когда был еще щенком.

Корабль айванцев габаритами уступал имперскому, украшением тоже. Если темная линия из черного нука выглядела действительно хищно и устрашающе, скаля зубы сотен морд охранявших борта и нос, то аккуратный барт пиратов с округлыми бортам походил скорее на дородную матрону, вышедшую погулять.

— Проклятье, как вы отважились напасть на нас на этой посудине, — уязвленный несуразностью корабля ворчал Анвар, перебираясь через фальшборт на соседнюю палубу.

— Мой «змей» лучший корабль в этих водах! — с теми же нотками оскорбленного достоинства взревел Том. — А насчет напасть, мы с вами сейчас поболтаем, — добавил он зловеще, заинтересовав обоих Всадников, и вновь озарившись лучезарной улыбкой стал нахваливать свое добро.

Добро действительно было интересным. Помимо мощных баллист по борту, на носу и на корме стояли метатели. Гораздо мельче тех, что любили айванские шахи применять в битвах друг против друга, но судя по рухнувшей мачте их «хищника» вполне боеспособные. Под палубой же скрывалось более серьезное оружие — метатели магические, по пять на борт.

Том провел гостей в свою скромную, по меркам темных, каюту. Единственную на борту. В отличие от каюты темного капитана, эта не могла похвастаться ни отделкой из дорогого эльфийского клена, ни большой кроватью с чистым бельем, ни резной мебелью с золотом украшений. Вместо этого глазам Всадников предстала простая деревянная клетушка с натянутым у правой стены гамаком и прибитыми к полу рундуками у дальней. Ярким пятном выделялись сваленные в угол маленькие подушечки. Больше в ней не было ничего.