20 августа, когда мы были близко от земли, ветер с NO прекратился, и сильно задуло с NW. Увидев, что, плывя вперед, мы все равно далеко не подвинемся, мы решили войти в залив между скалами. Приблизившись к берегу, мы увидели несколько крестов и изображенные на них створные знаки, по которым поняли, что тут удобный рейд для кораблей; сюда мы и зашли. Едва войдя, мы увидели стоявшую там большую русскую лодью, к которой и стали грести изо всех сил; а также увидели там несколько домов, в которых были люди. Подойдя к лодье, мы поставили наш шкоут на якорь и накрыли его парусом, так как пошел сильный дождь. Затем мы сошли на берег и отправились к стоявшим там домам, где нас встретили очень приветливо: нас отвели в комнаты с печками, высушили нашу мокрую одежду, сварили для нас рыбы и дружески предложили поесть ее. В этих маленьких домах жило 13 человек, и они каждое утро выходили на двух лодках ловить рыбу, двое из них стояли во главе остальных. Они жили очень скудно и ели только рыбу с рыбой. Вечером, когда мы собрались вернуться на наш шкоут, они предложили шкиперу и мне остаться у них в избушке. Шкипер поблагодарил их и вернулся на шкоут, а я провел ночь у них. Кроме упомянутых 13 человек там были еще два лапландца с тремя женщинами и ребенком, которые жили совсем бедно и питались остатками, получаемыми от русских, то кусочком рыбы, то несколькими рыбьими головами, — все, что русские выбрасывали, они подбирали с большой благодарностью, так что их бедность поразила нас, и хотя наше собственное положение тоже было достаточно жалкое, но было похоже, что они так жили постоянно. Нам пришлось остаться там, потому что ветер дул с NW и был нам встречным.
21 августа почти весь день шел дождь, но после полудня он стал слабее. Наш шкипер купил свежей рыбы; мы сварили ее и наелись досыта, чего уже давно не было. Мы приготовили также кашу из муки и воды, вместо хлеба, и пришли в самое веселое настроение. После полудня, когда дождь немного стих, мы пошли погулять вглубь суши, чтобы поискать ложечной травы, и увидели по дороге на горе двух человек. Мы сказали друг другу: «Наверное, в этих местах живут еще люди». Эти два человека пошли в нашу сторону, но мы не обратили на них внимания и вернулись к нашей лодке и к хижинам. А двое мужчин, стоявших на горе (они потом оказались нашими товарищами с другой лодки), увидев русскую лодью, спустились с горы, чтобы купить у русских еды; но поскольку они попали туда непредвиденно и не взяли с собой денег, то собирались снять пару брюк (так как они носили их по две или по три пары одну поверх другой) и обменять их на еду. Но когда они спустились с горы и подошли ближе, то заметили рядом с русским кораблем наш шкоут, а мы увидели, как они идут, и все узнали друг друга. И мы, и они очень обрадовались и принялись рассказывать друг другу о своих злоключениях, о том, как мы странствовали по морю в великой нужде и страдая от голода, в то время как они перенесли еще большие тяготы, чем мы, и все благодарили Бога за то, что он не оставил нас, а спас нам жизнь и снова свел нас вместе. Мы вместе поели и выпили по стаканчику, а в стаканчике был тот же прозрачный напиток, который течет в Рейне мимо Кёльна[455]. Мы договорились, что они на боке подойдут к нам, чтобы дальше плыть вместе.
22 августа наши товарищи приплыли к нам на боке около того времени, когда солнце было на OSO, чему мы все очень обрадовались, и мы уговорили русского повара испечь нам из мешка муки хлеба, за что обещали заплатить ему; он согласился. Между тем с моря вернулись рыбаки, и наш шкипер купил у них четыре большие трески, которые мы зажарили на огне и съели. Пока мы ели, к нам пришел главный из русских и, увидев, что у нас маловато хлеба, сходил за хлебом и отдал его нам. Хотя мы приглашали их поесть вместе с нами, они не поддавались уговорам, потому что у них был пост, а мы смазали нашу рыбу некоторым количеством растопленного масла или жира. Мы даже не могли убедить их выпить вместе с нами, оттого что немного жира попало на нашу кружку, настолько суеверно блюдут они свою религию и пост. Они также не захотели дать нам своих чарок для питья: боялись, что мы запачкаем их жиром. Ветер дул постоянно с NW.
23 августа повар пустил в дело нашу муку и испек из нее хлеба. Когда хлеб был готов, погода и ветер стали более благоприятными, так что мы стали готовиться к отъезду. Наш шкипер дал старшему из русских, когда они вернулись с моря, много денег на водку за все то, что они для нас сделали, а также заплатил и повару, и они очень благодарили нас. Старший из русских еще раньше попросил у шкипера дать ему немного пороху, что тот теперь и сделал; за это он также очень благодарил. Закончив приготовления к отплытию, мы перенесли мешок муки из шкоута к нашим товарищам в бок, чтобы у них было пропитание, если мы опять потеряем друг друга. Вечером, когда солнце было на W, мы поставили паруса и по высокой воде под ветром с NO пошли вдоль берега курсом на NW.
24 августа ветер дул с O, и когда солнце было на O, мы дошли до Семи островов[456], где ветре тили много рыбаков, которые на вопрос о Коле и Кильдине показали нам на запад, что совпадало с нашими представлениями. Они всячески выказывали нам свое расположение и бросили нам в шкоут треску, но поскольку мы быстро шли с попутным ветром, заплатить за нее мы не могли и только поблагодарили их, удивляясь их вежливости. Идя таким образом на всех парусах, мы к тому времени, когда солнце было на SW, миновали Семь островов и встретили у берега рыбаков, которые подошли к нам на веслах и спросили, где наш «crabble », т. е. корабль. Мы, используя все наше знание русского, ответили: «Crabble pro pal», т. е. что мы бросили наш корабль. Поняв это, они закричали: «Cool Brabanse crabble[457]», из чего мы поняли, что в Коле есть какие-то нидерландские корабли, но не придали этому большого значения, так как собирались идти на Вархейзен[458], боясь, что русские или их Великий князь на границе могут задержать нас.
25 августа, идя под парусами вдоль берега при ветре с SO, мы увидели Кильдин[459], когда солнце стояло на S, и взяли курс на NW. Мы прошли между Кильдином и материком, и когда солнце было на SSW, добрались до западной оконечности Кильдина. Тут мы стали внимательно всматриваться, нет ли на берегу домов или людей, и увидели лодьи, вытащенные на берег, около которых мы нашли удобное место для стоянки наших лодок. Чтобы узнать, есть ли здесь люди, наш шкипер сошел на сушу и направился вглубь острова, где обнаружил пять или шесть хижин — жилище лапландцев. Он спросил у них, Кильдин ли это, и те ответили, что это действительно Кильдин, и что в Коле находятся брабантские корабли, два из которых в этот день готовятся выйти в море. Мы, получив такой ответ, собирались все равно идти в Вардехуз, и отплыли отсюда, когда солнце было на WSW при ветре с SO. Но пока мы шли под парусами, этот ветер так усилился, что мы не рискнули оставаться ночью в море, поскольку волны вставали настолько высокие, что нам всякий раз казалось, будто следующая волна обязательно отправит наши лодки на дно. Поэтому мы прошли между двумя скалами к берегу. Миновав скалы, мы увидели маленькую хижину, в которой были три человека с большой собакой. Они приняли нас приветливо и спросили о нашем положении и о том, как мы сюда попали. Мы сообщили, что остались без нашего корабля и пришли сюда, чтобы найти корабль, на котором сможем добраться до Голландии. Они сообщили нам то же самое, что мы раньше слышали от других русских, а именно, что там находятся три корабля, из которых два готовятся выйти в море в тот же день. Тогда мы спросили их, не проводят ли они одного из нас пешком в Колу к кораблям, которые смогут доставить нас в Голландию, и обещали заплатить за это. Они извинились и сказали, что не могут уйти отсюда так далеко, но предложили перевести нас через гору, где мы найдем лапландцев, которые, вероятно, проводят нас дальше. Так все и произошло: шкипер вместе с одним из наших товарищей перешел с русскими через гору, где нашлись лапландцы, одного из которых удалось убедить, предложив в награду две монеты по 8 реалов, пойти с нашим товарищем дальше. Лапландец взял с собой ружье, наш товарищ багор, и они вдвоем отправились в тот же день, на ночь глядя. Ветер дул с O и ONO.
