— Тысячник юга Нак Чоррис в твоём распоряжении, анхель Бадд. Но боюсь с командой не так легко выйдет.

— Это ещё почему?

***

Команда Чорриса была послана в старую гринтерскую крепость в лесу и уже пару дней не возвращалась. Тысячник думал, что те как обычно решили «посочковать», но не мог на них злиться, так как все они последние полгода почти не отдыхали.

Ганджи и Нак бежали по дороге, проложенной через джунгли. Раньше Гринтерра считала этот лес естественной преградой от Эйдоса и лесная крепость была лишь перевалочным пунктом для кочующих полков рантаров. Сейчас же эта дорога соединяла Берег Лун с остальной сетью дорог, и её защита была возложена на десятницу юга Пиатрин. Косоглазый капитан шхуны, как оказалось, носил тату зайца-русака и неплохо обращался с кинжалами. Хоть он уже давно открыл четвёртую стадию анимы, сотником его не делали из-за отношения к приказам и их исполнения.

Когда вояки пробежали около десяти километров, к Бадду на плечо сел попугай.

— Тридцать человек. Десять пленников. — птица прокаркала слова и улетела прочь, скрывшись за высокими кронами деревьев.

— Тридцать чаловек! — со своим своеобразным акцентом повторил Нак. — Опять что ли в местной деревне выпивку спёрли? Ох, на этот раз я им вломлю по полной.

— Уж не знаю, чего они там у кого спёрли, а мне они нужны живыми. — Ганджи прыгнул в листву и среди разнообразия лесных ароматов уловил едкий запах дыма. — За мной Чоррис, не то опоздаем!

Двое военных подбежали к высокому холму, полностью заросшему лесными чащами, через которые пробивались чёрные клубы дыма. Поднявшись по крутому подъёму, анхель дивился движениям тысячника, что напоминали крадущегося хищника к ничего не подозревающей добыче. Его глаза, то и дело убегающие в сторону, то расширялись, пытаясь поставить зрачок на место, то сужались словно у дикой кошки на охоте.

— Кто тебя научил так двигаться?

— Мой отец. Он хоть и был с анимой зайца, но был настоящим охотником. Его боялись все эйды и прозвали его «Косая тень».

— Не увлекайся… — тяжело вздохнул Бадд.

— Как скажешь, командир.

Выглянув из листвы на вершине холма, Ганджи увидел старый форпост гринтерцев. Вбитые в землю брёвна удерживали остальные вложенные между ними горизонтально. Форпост был не высоким по меркам Гринтерры, но преодолеть стены в один прыжок не вышло бы даже у носителя анимы тигра.

— Надо входить через ворота.

— Командир, давайте я по стене заберусь. Я так уже делал, правда из борделя меня тогда выгнали, но я всё равно много чего увидел.

— Нет, Нак, сегодня ты сыграешь пленника.

***

Два сторожа следили за дорогой, идущей с берега, когда из леса на них вышел рыжий мужчина ведущий перед собой связанного солдата Гринтерры.

— А ну стой!

— Вы кто такие?!

— Да вот поймал одного зайчика. Каких-то сослуживцев искал.

— И ты думаешь мы так тебе и поверили?!

— Нет, что вы. Забирайте его! — Ганджи подтолкнул косоглазого пленника к охранникам. — Просто терпеть не могу военных. Поступайте с ним, как хотите.

Охранники потянули свои руки к товару.

— Видишь Бари, я тебе говорил, карма существует.

— Может ты и прав Гэн.

Руки тысячника выпорхнули из-за спины и двое охранников упали на влажную землю с перерезанными глотками.

— Конечно есть, братцы, конечно есть… — Нак вытер кинжалы об одежду бандитов и присоединился к Бадду, уже стоявшему у ворот, рядом со входом в крепость.

Ганджи не один раз брал подобные сооружения. Бандиты являлись основной целью рантаров. Те всегда появлялись в разных частях страны и захватывали города, деревни, а также старые фортификационные сооружения. Хоть Бадд и был способен в одиночку перебить всех разбойников. Пленники были весомым аргументом не вступать в открытый бой. Две тени перемещались между строениями внутри крепости, убивая всех как можно тише, не подняв шума и прятав тела. Форт был рассчитан на небольшой гарнизон в человек двести. И удерживать его тридцати бандитам было непосильной задачей. Здание с пленниками обнаружилось довольно скоро, в одной из заброшенных казарм. Чоррис вошёл к своим подчинённым, попутно заколов стоящего на входе разбойника.

— Командир!

— Тихо, слонята. Сейчас вы должны стать змеями, тихими и бесшумными. Поняли?

— Так точно…

— Молодцы. Пошипели за мной.

Чоррис вывел свой отряд за стены и велел ждать, а сам вернулся к Ганджи, караулящему рядом с длинным зданием столовой.

— Бадд… Как будем остальных пилить? Как змеи или как слоники?

— Как кабанчики, Нак, как кабанчики… — ухмыльнулся Ганджи, завидев знакомое орудие.

— Это как?

Прогремел взрыв, и дверь в столовую разлетелась в щепки от, влетевшего в неё, ядра. Паника, оставшихся в живых, бандитов не заставила себя ждать. Кто-то выбежал из двери, но тут же влетел обратно с ядром на пузе. Дымка от пушечных выстрелов и поднявшейся пыли заволокла здание и Ганджи зашёл внутрь. В тесном помещении было неудобно использовать меч, поэтому выжившие бандиты разлетались от мощных ударов носителя анимы тигра. Это был не равный бой. Среди убитых ядрами разбойников оказался и атаман, которому самым первым ядром пробило живот.

“А вот нефиг сидеть во главе чужого стола!”

Головы убитых разбойников были благополучно отрублены и сложены в мешки, как доказательство отличной работы отряда тысячника Чорриса.

***

Спустя почти сутки, по волнам, с парусами полными ветра, шла шхуна. Маленькое судно было действительно далеко от того, чтобы зваться военным, но Тигру Юга было не на что жаловаться. Пересечь море можно было только так. Идти по берегу было огромной тратой времени, к тому же пришлось бы пройти почти через всю территорию Эйдоса, а этого бывшему анхелю Гринтерры делать было нельзя. Десятница Пиатрин была удивлена полученному подарку от отряда, и приказала во всём подчиняться Бадду, хоть команда и была всего десять человек, которыми руководил гринтерский косоглазый тысячник. Сказать, что он был доволен порученной миссией, значило бы не сказать ничего. Молодой воин, как оказалось, давно положил взгляд на эту посудину, изъятую с контрабандой запрещённых в царстве товаров. Он умел управлять судном и обучил этому свой десяток людей. Паренёк рассказал своему временному командиру о том, как пару раз ему приходилось ходить на этом судне в столицу за новичками, но ему ещё не приходилось пересекать весь водный простор до противоположного берега. По приказу Бадда, на флагшток повесили старый торговый флаг, лежащий в дальних закромах, на всякий случай. Корабль шёл медленнее других торговых судов, но Ганджи это ни капли не смущало. Нак рассказывал своему командиру и команде разные истории, связанные со службой и обучении в военному делу, а когда подходила ночь, то начинал назначать постовых.

В один из дней плавания, когда под палящим солнцем было невозможно находиться. Команда маленького судна натянула тент, спрятавшись от обжигающих лучей.

— Твоей бы дочке понравилось у нас в столице. Там девчонок, конечно, мало служит, но, думаю, твоя дочурка навела бы там шороху.

— А что будешь делать ты? Ты ведь тот ещё «каркадил».

— Мне семью кормить надо. Так сказать, назвался зайцем, полезай в нору кормить зайчат. У всех свои интересы связывать свою жизнь с армией, но знаешь? Я бы хотел инструктором у новичков служить! Мне кажется, мои ученики были бы лучшими. Хотел бы обучать следопытов. Ух… Мой отец был следопытом, кстати. А до него его отец, а до его отца…

— Понял тебя.

— И всё забываю спросить тебя анхель, почему мы спустили парус. Также никуда не уплывём.

— Скоро узнаешь, мой кареглазый друг.

Пару дней корабль, с переодетыми под обычных матросов солдатами, просто дрейфовал в открытом море. Команда начала сомневаться в адекватности своих командиров, но, как говориться, солдат спит, служба идёт. На третий день, поставленный наблюдающим, солдат кинулся к своему начальству.

— Командир Чоррис! Там корабль! На горизонте корабль!