Марк молча захлопнул дверь и закатал рукав, а затем сел рядом и поднес руку практически к ее лицу.

Вампир потянулась одной рукой к ножу, но на середине внезапно замерла буквально на пару мгновений.

Парень не успел даже удивиться этой остановке.

Сильный удар спиной и плечом о пол чуть не оглушил его. Мощная рука буквально вдавила в пол, не оставляя ни шанса на побег, а затем его предплечье пронзило адской болью.

Марк попытался второй рукой вытащить ткань для перевязки, но силы резко покинули его.

Он не потерял сознание — нет, несколько долгих минут сквозь боль он чувствовал, как течет его кровь по раздираемой руке и слышал звериные хрипы Кирай.

Но вот его перестало вжимать в пол — вместо этого что-то сдавило его предплечье. Парень повернул голову.

Кирай, пальцами пережимавшая ему вену выше раны, чтобы хоть как-то остановить кровь, закашлялась, но не отпустила руку. Ее лицо было все так же закрыто капюшоном.

Не особенно осознавая свои действия, второй рукой Марк на ощупь достал из сумки ткань и перевязал рану. Это было не так-то просто сделать в такой позе, но за последнее время у него было большое количество практики.

Парень хотел было сесть, но его голова сильно закружилась, и он предпочел остаться на месте.

Убедившись, что он закончил с перевязкой, Кирай отпустила его руку и встала. Она машинально коснулась ладонью лица — пальцы почувствовали что-то липкое и теплое.

Вампир повернула голову к стене, на которой висело грязное, треснувшее в углу зеркало, и увидела на своем лице кровавый след.

От неожиданности она отшатнулась в сторону, а затем медленно провела пальцами по губам, как будто не веря, что это ее отражение.

— Ты в порядке? — негромко спросил ее Марк.

Он увидел в ее глазах боль и непонимание.

— Я… скоро вернусь, — отрывисто произнесла она и быстро вышла из комнаты.

Спускаясь по лестнице, она поспешно вытерла рукавом лицо.

К счастью, она не наткнулась на Ларри и Грейс, и, сопровождаемая лишь взглядом трактирщика, выбежала на улицу.

Небо еще не было полностью темным, поэтому вампир зашла немного глубже в лес, чтобы ее не было видно с дороги.

Она прислонилась спиной к коре дерева и осторожно подняла ладонь правой руки к глазам. Было уже слишком темно, чтобы разглядеть кровь на ней, но обоняние вампира не ошибалось.

Девушка медленно, словно не отдавая себе отчета, поднесла руку ко рту, а затем второй рукой отдернула ее.

Она чувствовала сытость, такую, которой не чувствовала уже давно. А еще она чувствовала отвращение.

И все равно правая рука как будто сама тянулась ко рту…

…Марк спал на кровати прямо в одежде. Его дыхание было чуть прерывистым.

Пользуясь светом ненадолго выглянувшей луны, Кирай оглядела его шею и облегченно выдохнула.

Вампир села на пол, спиной опершись на кровать. Спать этой ночью она не стала.

Утром, после того, как парень обработал рану, они спустились вниз. Пока Марк завтракал, вампир вышла на улицу.

Ларри уже возился с лошадью. Он сказал девушке, что Грейс скоро выйдет, и тогда можно будет отправляться.

Кирай кивнула и сухо извинилась за вчерашнее. Мужчина пожал плечами и ответил, что они и не собирались злиться из-за этого.

Вскоре они вновь двинулись в путь.

Погода была хорошая — было немного облачно и почти не жарко. Они рассчитывали доехать до Мейтона к вечеру.

Дороги рядом со столицей регулярно патрулировались, поэтому Грейс и Ларри выглядели заметно бодрее и спокойнее, чем вчера. Марк же был немного бледнее обычного, и, похоже, чувствовал усталость из-за раны, но всеми силами старался этого не показывать.

Он иногда обеспокоенно посматривал на Кирай, но ничего не спрашивал. Утром они так и не поговорили, а делать это сейчас было бы не к месту.

Вампир сохраняла бесстрастное выражение лица и смотрела на проносящиеся мимо пейзажи.

Чем ближе они подъезжали к городу, тем более ухоженными становились поля, и чаще встречались небольшие домики, телеги, домашний скот, да и просто местные жители. Большинство из них даже не поворачивало головы на скрип телеги. Разве что дети иногда махали им руками. Ларри всегда махал им в ответ.

Лес практически отступил, и с одного из высоких холмов им даже удалось увидеть сияющее белое пятно вдалеке — огороженный огромной стеной город Мейтон.

По пути они лишь однажды остановились чтобы немного отдохнуть. Грейс, за время поездки успевшая проникнуться доверием к своим временным спутникам, попросила Кирай недолго подержать ребенка, пока она что-то достанет из тюков.

Та собиралась было отказаться, но было поздно — похоже, ее согласия женщина особенно и не ждала.

Вампир положила ребенка себе на колени, соображая, что с ним вообще делать, и заметила у него на шее цепочку со спиралью — символом Хранителей. Она отдаленно вспомнила, что многие, особенно деревенские, верят, что это будто бы защищает человека от зла. У Марка, кажется, тоже такая была где-то в сумке.

Кирай подумала о том, что если бы это действительно работало, то она вряд ли смогла бы даже дотронуться до него. Равно как и до Марка.

Ребенок тем временем решил проснуться — то ли от того, что на него смотрели, то ли просто от отсутствия тряски.

Вампир подумала, что сейчас он испугается и начнет плакать, но почему-то он только с удивлением посмотрел на нее, а потом схватился за свою спираль.

— Ну вот опять! — Грейс забрала у девушки ребенка и пресекла попытку съесть кулон. — Уже и не знаю, что с этим делать. Нам говорят, что она перестанет, когда вырастет, но, кажется мне, что не бывать этому.

Ее муж тут же возразил, что все дети такие, и ничего делать с этим не надо. Еще немного поспорив и зайдя в итоге в тупик, они пришли к мнению, что стоит закрепить кулон в пеленках, чтобы ребенок никак не мог его вытащить, что и было проделано.

Через пару часов, почти на заходе солнца, телега подъехала к большим городским воротам. Там попутчики тепло попрощались, пожелав друг другу различных благ — семья, как хозяева телеги, должны были заезжать через отдельный вход, и Марку с Кирай незачем было их ждать.

Путники присоединились к довольно большой очереди из таких же пеших путешественников.

Марк вдохнул и выдохнул местный воздух — к более-менее привычному запаху пыли города примешивался такой новый и слегка беспокоящий его запах моря. Парень посмотрел в ту сторону, где, по его предположению, оно должно было быть, но не увидел ничего — было слишком темно.

Их очередь подходила. Кирай напряглась — она знала, что, несмотря на все законы, вампиров не жалуют в Мейтоне, но врать столичной страже было бессмысленно и даже опасно. На всякий случай она сняла повязку — вдруг в темноте они не заметят ее красные глаза?

На входе было четверо стражников в красных плащах. Двое из них, с секирами, по очереди пропускали всех желающих пройти в город к двум другим, писавшим сведения о входящих в специальные книги.

Марк шел первым — он не сразу разобрался, что делать, но после в меру дружелюбного толчка в спину от стражника с секирой прошел вперед, и, после короткого разговора, оказался внутри.

Следующей шла Кирай. Стражник, сидевший за деревянным столом, попросил ее снять капюшон, затем спросил имя и родной город, а также цель прибытия в столицу, а затем записал все это абсолютно нечитаемым почерком себе в большую книгу.

После этого он поднял на нее голову и коротко взглянул на ее лицо.

— Вампир? — без всяких эмоций в голосе спросил он.

— Да, — негромко ответила она, косясь в сторону стражника с секирой. Может быть, ей показалось, но он как будто сжал свое оружие чуть крепче.

— Клан? — равнодушно уточнил он.

— Кита.

Спустя томительное мгновение сидевший за столом кивнул и поставил себе пометку в книге, а затем все так же безэмоционально напомнил о необходимости соблюдать законы страны в городе, и жестом попросил ее убраться с прохода.

Почувствовавшая заметное облегчение Кирай подошла к Марку и сказала: