— Мы с тобой очень похожи, Нарцисса, — наклонил голову Эжен. — Оба не умеем останавливаться вовремя. Обоим интересно, когда ставки повышаются. Кстати, — он руку в карман сюртука руку и вытащил шпильку с красным камнем. Нарцисса автоматически потянулась к прическе, и ту же секунду в груди разлился холод. — А твой опекун в курсе, что ты его используешь?

Держи друзей близко, а врагов — еще ближе. Особенно таких, как де Виньи — холодного, расчётливого, одержимого до одури собственной идеей, а потому непредсказуемого, как землетрясение на островах Южной Коалиции.

Нарцисса смотрела из окна гостиной вслед барону, шагающему прочь от замка. Между зеленых кустов промелькнул серебристый кафтан, и де Виньи, на мгновение остановившись возле кованой калитки, повернулся в сторону замка. Взгляд устремился в аккурат на окна гостиной, и ведьма тут же отшатнулась. На красивом лице барона промелькнула мерзкая усмешка. Он знал, что она следит за ним. Но ему больше всего нравилось ощущение собственной власти.

Артефактор мог бы вынудить Нарциссу пойти вместе с ним — ни слуги, ни охрана не смогли воспрепятствовать ее добровольному уходу. Но вместо этого де Виньи предпочел уйти, оставив ведьму в полной растерянности. Ему было мало просто так заполучить желаемое. Будучи моральным садистом по натуре, барону нравилось наблюдать за душевными терзаниями жертв. В сознании Нарциссы ясной картиной раскрылось понимание в общем-то пустого визита: де Виньи пришел, чтобы показать — ей никуда не сбежать и не спрятаться от него.

Не умеет останавливаться и любит повышать ставки. Де Виньи захватывала сама игра. Забрать сейчас с собой ведьму, значит, лишить себя удовольствия наблюдать чужое отчаянье. А он как всякий психопат не мог отказать себе в этом.

Нарцисса скривилась. Увидев страх на ее лице при виде шпильки, барон гадостливо улыбнулся и сообщил, что его ждут дела. Только что сидел в глубоком кресле и, самодовольно ухмыляясь, крутил в длинных холенных пальцах артефакт, — и вот его уже нет. Только терпкий парфюм с древесными нотками да ватные от страха и волнения ноги напоминали ведьме, что перед ней был не призрак, а реальный человек.

Со стороны города донесся тяжелый гул колокольни — башенные часы на Торговой Площади отбивали двенадцать часов дня.

— Обед подан, ваша светлость.

Нарцисса вздрогнула и обернулась. На обычно невозмутимом лице Стивена проскользнула тень обеспокоенности.

— Мерзкий человек этот барон, — ведьма зябко поежилась и сцепила пальцы. От беспокойства в висках начало неприятно ломить. — Очень мерзкий. Скажите, от лорда Валлори нет известий?

— К сожалению, нет, — ровно отозвался дворецкий, однако в голосе проскользнула едва слышная нотка растерянности.

Нарцисса отошла от окна и внимательно посмотрела на Стивена.

— Марси сказала, что у барона была подписанная королевой бумага. Что это за бумага?

— Он — доверенное лицо Ее Величества королевы Виттории в составе следственной группы. Она наделила его полномочиями следователя, — озадаченно нахмурившись, дворецкий торопливо добавил: — Не мог не пустить его.

Конечно, не мог. Будучи в столице, он вряд ли бы допустил де Виньи на порог дома. Однако сейчас, с одобрения самой королевы… Интересная картина вырисовывалась. Но она совершенно не нравилась Нарциссе. Смутные подозрения терзали душу. Но не обретая формы, они разрастались до невиданных размеров. Будь Натаниэль дома, де Виньи вряд ли бы осмелился заявиться в замок с видом человека, которому все дозволено.

Черт бы побрал Дрейка! Где его носит?! Шанс обещал, что они вернутся самое позднее через три дня. Однако прошла практически неделя, и ни от Шанса, ни от Натаниэля не было вестей.

— Все в порядке, Стивен, — механически улыбнулась Нарцисса. — Вы сделали все, что смогли. Я прогуляюсь. Пообедаю позже.

Вымощенная светлым кирпичом дорожка змеилась между кустами заозерских роз. Она огибала мелкий искусственный пруд, ведя в дальней беседке, где ведьма любила проводить время. За беседкой начиналась небольшая роща с разлапистыми деревьями, похожими на столичные клены.

Лишь оказавшись под тенью деревьев Нарцисса с удивлением поняла, что никогда не была в этой части сада. Она растерянно огляделась. Беседка с ее белоснежными колоннами осталась далеко позади. Сквозь сочную зелень пробивались солнечные лучи, которые ложились яркими пятнами на мелкие розовые цветы. С низкой ветки резко вспорхнула мелкая птица, потревоженная чужим присутствием, и, громко оглашая рощу мелодичным возмущенным свистом, исчезла в кронах деревьев. Здесь не было слышно ни окриков садовников, ни шума отдаленного шума города. Только заливистое пение дроздов и пестрых птиц, похожих на южных, которых Нарцисса видела в энциклопедии еще в далеком детстве.

Решив, что у нее еще предостаточно времени, она двинулась в глубь рощи.

Дорожка виляла между разросшимися кустами орешника. Светлые кипичи покрылись мхом, где-то они вовсе отсутствовали, а между стыками пробивалась высокая изумрудная трава. Это место было давно заброшенно, и Нарцисса, повинуясь проснувшемуся любопытству, вскоре вышла на крутой обрыв.

Между черными острыми скалами шумело море. Словно сонное чудовище с переливающейся чешуей, оно рокотало, разбиваясь пенистыми волнами о скалы. Белые чайки парили над ним, будто замерли на одном месте. Губы покалывало от привкуса соли, и Нарцисса подставила лицо свежему морскому ветерку и ласковому солнцу. Совсем как в детстве, когда она вместе с тетей Агатой отправились на курорт Западного моря.

Ведьма приблизилась к краю, замерев в паре шагов от него. Тревоги растворились, будто их не было вовсе. Она закрыла глаза и раскинула руки, будто собираясь воспарить над обрывом. Сердце восхищенно затрепетало в груди, а в голове зашумело от эйфории. Интересно, а знает ли Натаниэль об этом месте?

Нарцисса поймала себя на мысли, что с непривычным теплом вспоминает о хозяине Драконьего Чертога. Такой сильный, такой отчаянный и смелый. Он оберегает ее от этого подонка де Виньи и не побоялся пойти даже против самой королевы. Ее, Нарциссу, прежде никто и никогда не защищал. А Натаниэль не раздумывая спас ее, при этом лишившись своей руки.

Сделалось грустно. Обманывать Дрейка подло, и Нарцисса вдруг подумала, что обязательно во всем сознается. Она не станет ждать, пока барон выдаст ее. Она придет и честно признается Натаниэлю, что использовала Кристалл Драконьего Зова, чтобы склонить его на свою сторону. А еще признается, что любит его. Ведь такого мужчину, готового на все ради женщины, невозможно любить. Вот только она побудет здесь еще немного, вернется домой и…

Чьи-то руки сомкнулись на ее талии и резко потянули назад. Потеряв равновесие, Нарцисса буквально свалилась в чужие объятия.

— Что. Ты. Здесь. Делаешь?! — на потемневшем от гнева лице Натаниэля проступил чешуйчатый рисунок.

Нарцисса непонимающе уставилась на Дрейка и глуповато хихикнула. Серые глаза подернула мутная пелена, будто ведьма решила ополовинить бутылку северского крепкого и не рассчитала сил.

— Просто, — она уперлась руками в грудь и попыталась опереться на ноги. Однако коленки подкосились, и, если бы Натаниэль не держал ее в руках, наверняка бы свалилась на траву. — Тут так красиво. Почему ты мне раньше об этом месте не рассказал?

Она залилась счастливым смехом. Надо же, стоило ей только подумать о Дрейке, как он тут же материализовался, словно по мановению волшебной палочки. Только вместо радости, его лицо было каким-то понурым и даже злым.

— Пойдем.

Он потащил ее в сторону рощи, но Нарцисса уперлась и нахмурилась, совершенно не понимая, почему Натаниэль ведет себя так… по-свински. Здесь, на краю обрыва было так хорошо, а он почему-то зол.

— Я не хочу. Куда ты меня тащишь?

— Нарцисса, на тебя действует Драконий Источник, — проговорил Дрейк, но его голос казался таким далеким, будто он находился в нескольких метрах от нее. — Тебе нужно скорее уйти отсюда. Иначе все может закончиться печально.