Однако Натаниэль отлично понимал: нет никаких сорока восьми часов, и каждая минута может стоить ему свободы, а Нарциссе жизни. Хоть Драконий Чертог и является частью Велирии, но законы королевства там не действуют, а, значит, ни королева, ни де Виньи не смогут добраться до них.

Дрейк залил огонь в камине водой и направился к Нарциссе. Пришло время уходить.

Матильда де Бунье, матушка Нарциссы, любила говорить свои дочерям: “От мужчин одни неприятности”. Эту фразу она повторяла едва ли не каждый день, подобно тому, как служительницы Храма Семи Богов читают молитвы. Правда, когда дочери выросли, фраза изменилась и превратилась в: “Женщине без мужчины нельзя”. И очень сокрушалась, когда у старшей дочери не заладилась семейная жизнь, а младшая вовсе решила отказаться от заманчивой перспективы стать чьей-то женой.

Желтые отблески светоча отражались от грязных кирпичных стен подземного хода. Под ногами с писком разбегались крысы, потревоженные появлением чужаков. Воздух стоял удушливой стеной, и каждый вдох давался с трудом, будто она попала в вакуум.

От мужчин одни неприятности. Фраза билась в сознании Нарциссы неровным пульсом в такт тяжелым ударам сердца. Вцепившись в ладонь Дрейка, она молчаливо следовала за ним в непроглядную глубину столичных катакомб.

Подземные коридоры казались бесконечными. Они уводили вниз, потом неожиданно поднимались вверх, делились на несколько одинаковых туннелей. В какой-то момент Нарцисса вдруг с обреченностью подумала, что никогда больше не выйдет на поверхность, что они так и будут блуждать в пыльной паутине переходов, полных крыс, пауков и многоножек.

Внезапно Натаниэль остановился и поднял руку со светочем над головой. Желтые блики выхватили из тьмы человеческие черепа, протянувшиеся вдоль стен пустой овальной залы. Из глазницы выползла черная, словно лакированная многоножка и тут же скрылась в соседнем черепе.

Испуганно пискнув, Нарцисса впилась в плечо Дрейка и еле слышно прошептала:

— Что это?

Натаниэль бросил на нее быстрый взгляд и сосредоточился на черепах.

— Это Чумной зал. Во время эпидемии драконьей чумы кладбища оказались переполнены. Тогда предок королевы Виттории, король Август Первый, приказал сделать этот склеп. Поначалу сюда просто сбрасывали тела. Горожане возмутились — не традициям так покойников хоронить. Тогда в Чумной зал отправили работать заключенных, приговоренных к смертной казни, пообещав, что даровать свободу тем, кто выживет. Через три года вспышка сошла на нет, а катакомбы остались, — Дрейк протянул Нарциссе светоч. Взгляд изучающе скользил от одного к другому. — Подержи.

— Какая жуткая история! Что вы хотите здесь найти?

— Выход на поверхность, — он сунул руку в чернеющую пустоту между черепами.

По залу прокатился глухой трубный звук, заработали невидимые механизмы. С потолка посыпалась труха, глина и паутина, забивая ноздри. Нарцисса закашлялась, уткнувшись лицом в локоть. На языке вертелись два вопроса: почему они должны бежать и почему именно через катакомбы?

Впрочем, задать их она решила, когда доберутся до безопасного места. “Если доберутся”, - мрачно съязвил внутренний голосок. — “А вообще, крайне безрассудно лезть черт знает куда, доверившись черт знает кому! Особенно после всего, что он сделал!”

Часть стены просела и отъехала в сторону, открыв взору ведущие вверх каменные ступеньки. Натаниэль забрал у Нарциссы светоч и, крепко сжав ее руку, зашагал по лестнице.

Выходом на поверхность оказался подвал заброшенной лачуги. Легкий взмах руки, и светоч погас. Послышалось шуршание ткани, — Дрейк спрятал артефакт в карман сюртука и помог Нарциссе выбраться из подвала.

— Где мы? — она бессознательным движением оттряхнула юбку и огляделась.

С потолка свисала сгнившая балка, возле стен чернело то, что некогда было мебелью, а воздух пропитала затхлость и пыль, от которых першило в горле. Того и гляди из темного угла просочится призрак. Сквозь грязное разбитое окно проступал темно-синий кусочек ночного неба, усыпанного звездами.

— За городской стеной, — негромко отозвался Дрейк

— Я так понимаю, вы мне не расскажите, что происходит?

— Спасаю ваше великолепие от крупных неприятностей.

— А если быть точнее?

— Накануне я был в королевском дворце, — Натаниэль подхватил женщину под локоть и мягко потянул к выходу. — И королева дала сорок восемь часов, чтобы покинуть столицу.

— Но за что?

— А вы не понимаете? — Натаниэль резко остановился перед покосившейся дверью и пристально уставился на Нарциссу. Хоть в темноте было сложно разглядеть выражение его лица, но она была готова поклясться, что на губы исказила сардоническая ухмылка. — Вы правильно сказали: ведьма без опознавательных знаков, являющаяся магической бомбой, может стать совершенным оружием. Полагаю, королева в курсе всех дел де Виньи. Но старается держать лицо и делать вид, что ничего не знает. Она дала сорок восемь часов на то, чтобы мы покинули столицу. В противном случае, меня отправят на пожизненную ссылку за государственную измену, а вы, оставшись без опекуна, пойдете под венец с де Виньи. Догадываетесь, чем все закончится?

— Но если у нас есть сорок восемь часов, чтобы покинуть столицу, то почему мы бежим ночью?

— Вы правда думаете, что Виттория захочет отпустить такой лакомый кусочек? Вы плохо знаете правителей. Готов поспорить, тайная полиция уже переворачивают мой дом верх дном.

Липкий холодок пробежался вдоль позвоночника. Нарцисса невольно ахнула, прижав ладонь к губам.

— И что же теперь делать?

Натаниэль неопределенно пожал плечами.

— Бежать. Доберемся до Драконьего Чертога, там сможете зажить спокойной жизнью. Какой бы безграничной ни была власть Виттории, в Драконьем Чертоге свои законы, которые не может нарушить даже королева. Пока будете там, никто не сможет причинить вам зла, — он легонько погладил пальцами Нарциссу по щеке, выглянул за дверь, и мягкость в голосе сменилась торопливой деловитостью: — Пойдемте, нас уже ждут.

Нечто легонько коснулось кончика носа. Не размыкая век, Дрейк повел ноздрями и нахмурился. Рука сама дернулась, отгоняя неведомое насекомое от лица. Ощущение пропало. “Надоедливые мухи”, - ворчливо подумал Натаниэль и сонно поерзал, устраиваясь поудобней в углу экипажа.

Однако не прошло и минуты, как легкое прикосновение повторилось. Чертыхнувшись, Дрейк приоткрыл глаз, и сон пропал окончательно.

На кончике его носа сидела бабочка. Она медленно потирала передние лапки. Прозрачные серебристые крылышки настороженно подрагивали, переливаясь в лучах закатного солнца.

Стараясь не спугнуть необычную красавицу, Натаниэль коснулся кончиком указательного пальца края крылышка, и бабочка рассыпалась снопом серебристых искр. Дрейк тряхнул головой, выпрямился на сидении и тут же замер.

Серебристые бабочки буквально облепили стенки и сиденье, на котором, свернувшись калачиком, спала Нарцисса. Одни медленно рассекали воздух над ее головой, оставляя после себя серебристый след, другие покачивали крылышками в такт движению экипажа. Пара бабочек пролетели рядом с лицом Дрейка.

Он подставил раскрытую ладонь, и одна из бабочек мирно опустилась на нее.

— Интересно, — Натаниэль медленно поднес ладонь к лицу, с любопытством разглядывая переливающиеся серебряные крылышки. Потом легонько подул, и бабочка тотчас превратилась в мерцающую пыль. — Очень интересно…

Иллюзии, визуализации, мороки, — ведьмы и колдуны способны внушить человеку все, что угодно. Порой даже опытные ведьмоловы не могли отличить реальность от красивой картинки. Но для удержания иллюзии необходимы контроль и сила воли. Находясь в бессознательном состоянии создать их нереально.

Экипаж тряхнуло, и бабочки тотчас рассыпались серебристым порошком в воздухе.

Нарцисса резко выпрямилась и в упор посмотрела на Дрейка. В серых глазах, поддернутых сонной поволокой, отразилось беспокойство.