Официальные лица рапортовали о «разграблениях», в том числе и потенциальных, несовершенных (курсив мой. - А. Г.) лишь «из-за отсутствия времени». Де Норманди утверждал в письме Кассаню от 23 декабря 1813 г.: «Поведение врага расходится с его прокламациями. Они разграбили и разорили несчастную деревню Сент-Круа, <...> а в Кольмаре они не сделали ничего плохого только из-за отсутствия времени»[448].
Вошедшие в Кольмар французские эскадроны, возглавляемые генералом бароном Самюэлем Франсуа Леритье, являлись авангардом V кавалерийского корпуса. Это была 2-я «испанская» бригада под командованием Монтележье - 2-й, 6-й и 11-й драгунский полки, чьи офицеры выделялись пиренейским загаром[449]. В первых рядах этих драгун в Кольмар торопился уроженец этих мест генерал барон Франсуа-Сигизмунд-Фредерик Беркейм[450], известный своей отвагой еще с русской кампании, где отличился в сражениях при Полоцке и Березине[451].
Лебер, Шюке, Лефевр де Беэн единодушны: население Кольмара устроило драгунам теплый прием. В незашторенных окнах зажгли свечи и фонари, чтобы осветить улицы. Свет горел даже у бедняков, которые по такому случаю не хотели экономить. Солдат приглашали на ночлег, не требуя ордера на расквартирование. Для французов это было действительно необычайным проявлением радушия: брать на постой без ордера или квитанции означало отказаться от надежды на последующее возмещение расходов. «После дневных сцен с казаками присутствие французской кавалерии электризовало жителей», - писал Лебер. Гостям мужчины предлагали вино, а женщины - еду. Кульминацией восторга стало прибытие в 9 вечера в город самого Мийо. Офицеры были вынуждены сдерживать всеобщее ликование и возлияние, чтобы солдаты смогли на утро сражаться[452].
Мийо вечером 23 декабря, после занятия Кольмара, сообщил Виктору новости: по данным разведки, начиная с 21 декабря более 100 000 чел. союзных войск в Базеле перешло на левый берег Рейна. Колонны противника движутся тремя дорогами на Солюр, Бельфор и Кольмар. Мюлуз уже занят, Юненг осажден, новостей из Бельфора нет. Виктор же в Страсбурге надеялся собрать от 8 до 9 тыс. чел. пехоты II-го корпуса при 32 орудиях и рассчитывал на поддержку V корпуса. Мийо же планировал двигаться дальше, пока не встретит противника и не выяснит его силы[453].
Утром 24 декабря в Кольмар вошла еще одна драгунская бригада Коллаэрта из корпуса Мийо, стали возвращаться те, кто накануне бежал из города. Прибыл в том числе и префект Лавьёвиль[454].
В 9 утра Лебер со своим другом совершили утреннюю разведку в поисках новостей: дошли до Винценхейма, но, поскольку там ничего определенного не знали, отправились дальше. В четверти часа ходьбы от Кольмара в тумане их окликнули: «Кто идет?». Они ответили: «Друзья!» Из тумана показались двое французских драгун караульных. После этого, видимо, «разведчики» вернулись в Кольмар. На опустевшем бульваре Шамп-ан-Марс Леберу с товарищем встретился только один человек, который слышал о схватке на дороге на Сент-Круа[455]. Захватив с собой еще двух приятелей, товарищи направились на площадь Дворца Правосудия. По дороге встретили в окружении мужчин и причитающих женщин раненого сабельным ударом и окровавленного драгуна, который мог держаться в седле только при поддержке своего соратника[456].
Штаб-квартира Мийо расположилась в доме мэра, и через открытые окна можно было увидеть самого дивизионного генерала, а также генералов Пире, Леритье, Беркхейма. Вот на улицах города появился и первый пленный, поглазеть на которого собралась толпа любопытных. Это был казак. Он был в темно-синей (как и весь остальной костюм) остроконечной шапке. Его красный кушак оказался окровавленным белым платком. Он держался весьма просто и кланялся на восточный манер, скрестив ладони на груди. Его препроводили в штаб-квартиру[457]. Французские драгуны были полны энтузиазма: кто-то пил вино, которое повсюду разносили в небольших бочонках, кто-то красовался перед местными дамами.
Так Лебер узнал новости об утренней схватке и воочию лицезрел на улицах Кольмара ее некоторые результаты.
Между тем, захватив Энсисхайм, Шайблер 24 декабря в 7 утра выступил дальше по дороге на Сент-Круа-ан-Плен[458] и, преодолев 15 км, через три часа был там. Здесь он соединился с отрядами Шелла и Эберле. Лефевр де Беэн полагал, что Шайблер имел намерение занять Кольмар: конечно, он знал о присутствии в городе французской кавалерии, но, так как бригада Монтележье прискакала уже в сумерках, обманывался относительно ее численности. Более того, рота пехоты, которая располагалась в пригороде на базельском направлении, была ночью переведена в пригород на направлении Сент-Круа-ан-Плен. Дозорные Шелла утром могли наблюдать только этих солдат, хотя ночной шум и иллюминация в городе, конечно, должны были быть для них предупреждением[459].
Утро началось с безрезультатной перестрелки между разведчиками Шайблера и новобранцами из роты 7-го полка легкой пехоты. К 10 утра Шелл получил от Шайблера приказ с отрядом в 50 гусар и 50 казаков войти в Кольмар. Жители Кольмара снова видели у базельских ворот кавалеристов противника, которые решительно скакали вперед, а командиры их кричали «Ура!» и «Vorwärtz!», без сомнения, для того, чтобы «воодушевить своих солдат, которые еще не видели никаких французских войск, кроме когорты резервистов»[460]. Передовые кавалеристы союзников уже достигли первых домов, как из фабурга начали атаку драгуны Монтележье. Можно предположить, что обе стороны по-своему готовились к схватке. Кеппелен писал: «...драгуны рано утром без шумных команд и криков оседлали лошадей и в тишине вышли из города через Базельские ворота»[461]. Надо полагать, что, выйдя из города, они расположились в фабурге и готовили сюрприз противнику. Лефевр де Беэн предположил, что, возможно, Шелл и Шайблер не ожидали встретить серьезного сопротивления: драгуны накануне прибыли в Кольмар уже затемно, и пересчитать их было невозможно, ночные перемещения производились скрытно, дозорные Шелла могли наблюдать лишь роту новобранцев, засевшую в фабурге.
Но развитие событий покажет, что кавалеристы Шайблера также подготовили сюрприз противнику. Союзники, еще вчера столь осторожные, сегодня, зная о прибытии в Кольмар подкреплений, послали вдвое меньший отряд, который с криками и гиканьем изображал «атаку»...
Примерно в километре от города между Кольмаром и лесом Сент- Круа два отряда столкнулись лицом к лицу. Как указывал Лефевр де Беэн, это место затем было отмечено крестом, под которым покоится первый погибший в этом бою[462].
Как потом напишет Journal de l’Empire, «в 11 часов битва возобновилась (sic) и продолжалась до ночи»[463]. Схватка была, конечно, более скоротечной.
Сто кавалеристов Шелла, атакованные четырьмя сотнями французских драгун, быстро повернули поводья обратно. Драгуны 2-го и 6-го полков, преследуя отряд Шелла через кольмарский лес, натолкнулись на основную часть отряда Шайблера - гусар полка Цеклера и казаков Эльмурзина. А. Шюке, а вслед за ним и В. Хейер, писали, что отряд Шайблера «бросился на помощь» отряду Шелла, но все это больше походит на излюбленный тактический маневр казаков - заманить противника в ловушку. На этом этапе не французы, а союзники контролировали ход сражения: драгун остановили и заставили повернуться вспять, захватив 77 пленных, в полном порядке отряд Шайблера начал организованное отступление[464].
