Пришлось оправдываться.

— Нет, ну я, конечно, знаю, кто они такие и чем они занимаются. Просто захотелось узнать подробности.

— Артефакторы делают артефакты, особые магические штуки, которыми пользуются всякие аристократы, — буркнул парень. Мою попытку помочь он не оценил и разговаривал со мной только из вежливости. — А Заклинатели умеют зачаровывать вещи и материалы так, что они обретают новые свойства.

— А можно не быть Заклинателем, но при этом изготавливать артефакты?

— Можно, способы разные есть, но артефакты Заклинателя всё равно будут сильнее! — не без гордости ответил он. — Артефакты моего Рода особо ценятся и стоят очень больших денег. Дед мой целое имение купил…

Последняя фраза предназначалась Алине. Он пытался впечатлить её деньгами, но девушка не обращала на него внимания. По всем признакам получалось, что он её не впечатлил.

Зато вопрос о деньгах заинтересовал меня.

— И что, на этом можно заработать?

— Можно! — кивнул он и тут же помрачнел. — Но не тебе! Тебе с твоей репутацией туда вообще лучше не лезть. Да и таланта к этому у тебя нет…

Это не было оскорблением. Просто он указывал мне на моё место. Собственно, я заниматься артефакторикой и не собирался. Для этого нужны способности и долгое обучение. Ни первого, ни второго у меня не было.

Просто я собирал всю возможную информацию.

Перебрасываясь редкими фразами, мы втроём покинули территорию Академии и распрощались у ворот.

Стоило мне выйти на улицу, как на меня набросился ожидавший меня всё это время Альфред.

— Господин! Наконец-то! Вы смогли сдать экзамены? Вы… поступили?

Он так и сгорал от нетерпения и напрочь позабыл о своей сдержанности.

— Да, Альфред, меня приняли!

— Йу-ху! — выкрикнул он, вскидывая руку над головой и пускаясь в танец.

— Но только на платное, — опустил я его с небес на землю. — Вышло бы и на бесплатное, но один препод сделал всё, чтобы меня завалить.

— Я же говорил, господин, что они попытаются так сделать! Аристократы подлые, — горячо согласился он со мной. — Кроме вас, конечно же…

Мы с ним двинулись к дому. Разумеется, пешком. Мимо пронеслась машина, в окне которой я увидел Нестерова, на ходу проведшего ладонью по горлу.

Мои приключения только начинались. Просто мне не будет, это точно…

Мальчишка вышел из ворот Академии в сопровождении двух студентов, что-то сказал камердинеру, ожидавшему его у входа, и тот пустился в пляс.

О том, что за ними наблюдают две фигуры, стоящие на крыше одного из соседних зданий, они даже не подозревали. Лица фигур скрывали сплошные маски, а очертания тел — просторные и длинные, до пят, одеяния. Даже ближайшие родственники не смогли бы их опознать.

— Значит, мальчишка выжил, — произнёс Пересмешник, провожая Оскурита мрачным взглядом. — Как это получилось? Вы уверяли, что ваш человек сработал чисто и переехал его намертво…

— Так и есть! Всё было сделано по плану. Мальчишка не должен был выжить, — отозвался Ворон. Глядя на идущего внизу Оскурита, он морщился, как будто один его вид вызывал у него физическую боль. — Более того, когда его привезли в больницу, мои люди подтвердили, что он был мёртв. Они не могли ошибаться!

— Не могли ошибаться… Но, тем не менее, ошиблись! — Пересмешник ответил немного громче и злее, чем хотел. Усилием воли он заставил себя успокоиться. — Хотя… Вы же слышали легенды об особенных способностях Оскуритов, верно? Их контакты с Тьмой слишком глубоки. Что, если маленький Оскурит воспользовался её помощью?

— Не хочу показаться грубым, но вы правильно сказали. Это всего лишь легенды. Возможно, что Тьма когда-то и помогала Оскуритовым, но она давно от них отвернулась. Пришествие Черноты — последний раз, когда она откликнулась на их зов. С тех пор ни один из Оскуритов так и не сумел её призвать, — ответил ему Ворон с ноткой скепсиса. Ему не нравился этот разговор. Но он привык мыслить логично и должен был рассмотреть все версии, даже самые невозможные. — К тому же мы не можем не учитывать, что мальчишка с самого детства был лишён каких-либо способностей. У него не было ни силы, ни Дара. Тьма никогда не избирает таких… бесполезных.

Пересмешник не стал отвечать сразу. Он легко, одним неуловимым плавным движением, переместился на другой край крыши. Его холодный взгляд уткнулся в удаляющуюся спину.

Тут случилось то, чего никак не могло быть.

Этот мелкий пакостник, ничтожный Оскурит, обернулся и посмотрел точно на него.

Это не было совпадением, случайно брошенным взглядом. Мальчишка почувствовал его и обернулся, точно найдя Пересмешника среди множества других крыш.

Пересмешнику потребовался весь его хвалёный самоконтроль, чтобы не дать волнению захватить его разум.

— Как он… — вскинулся Ворон, но Пересмешник успокоил его движением руки.

Этот взгляд ничего не значил. Пусть мальчишка и смотрел на него, видеть ни его, ни Ворона он не мог. Слишком хорошо они укрылись, слишком много артефактов и Дара использовали, чтобы их мог заметить кто-то за исключением самых могущественных Одарённых.

Он был прав. Оскурит буравил его взглядом несколько секунд, а затем, ничего не увидев, отвернулся, продолжив свой путь.

— Вот это, дорогой Ворон, меня и смущает, — задумчиво произнёс Пересмешник. — Этот выкормыш Тьмы не демонстрировал ни намёка на особые силы. Настоящий позор Благородных. Гвоздь в крышку уважаемого в прошлом семейства. Но в последние дни он показал отличные боевые способности и, пусть и дилетантское, но всё же владение Даром.

— Я слышал об этом, — снова поморщившись, ответил Ворон. — Этот мальчишка, Воронов, сыграл нам отличную службу. Насколько я знаю, его направил Ястреб, специально для того, чтобы определить, в каком состоянии пребывает Оскурит. Их дуэль продемонстрировала, что он в прекрасной форме, в куда лучшей, чем до покушения…

— И он продолжает становиться сильнее. Мой контакт в Академии, присутствовавший при проведении экзамена, сообщил прелюбопытнейшие вещи, — произнёс Пересмешник, провожая взглядом скрывшегося за поворотом Оскурита. — Он сумел разглядеть замену конверта, подставив другого, а затем блестяще, без единой ошибки, справился с тестом. Его физические показатели были не из лучших, но у него есть необходимый опыт и ему мешала только временная слабость. Возможно, ваше покушение нанесло вред его здоровью, и он не успел до конца восстановиться…

— А бой? — жадно спросил его Ворон. — Неужели он смог выстоять в бою против Нестерова? Он же отличный боец, обученный секретным техникам Рода!

— Увы, но он продемонстрировал себя лучшим образом, — вздохнул Пересмешник. — Более того, он сумел использовать неопознанную технику. Никто не сумел понять, что именно он применил…

Они оба замолчали, обдумывая сказанное.

— То есть вы хотите сказать, что… — осторожно начал Ворон. — Что мальчишка и в самом деле может использовать древние силы своего Рода? Первый за два поколения?

— Пока сложно сказать что-то определённое. Но я боюсь, что мы наблюдаем весьма тревожные знаки, — сдержанно отозвался Пересмешник. — Его силы выросли за сутки. И продолжают расти. А значит, он остаётся для нас угрозой. Он знает о нас. И если сложит два и два, поняв нашу причастность к покушению, то сможет сделать свой ход. Это может помешать нашему большому плану. До него осталось меньше месяца. Мы не можем ошибиться…

Ворон задумался, а затем резко кивнул, как будто на что-то решившись.

— Я правильно понимаю, что вы хотите, чтобы я попытался снова?

— Да. Именно этого я и хочу, — ответил Пересмешник, глядя своему собеседнику прямо в глаза. — Марк Оскурит должен умереть.

— Значит, так оно и будет. И в этот раз я не ошибусь…

Пока мы с Альфредом шли по улице, меня не покидали какие-то странные ощущения. Как будто кто-то таращился мне в спину, буквально буравя меня взглядом.