Я читаю сочинение Маши и не сразу понимаю, почему все в прошедшем времени.

Поднимаю взгляд и словно вижу перед собой маленькую девочку, оставшуюся без папиной любви. Она сейчас не здесь, не со мной. Мари гуляет в своих светлых воспоминаниях, ищет встречи с отцом. Хотя бы с его призраком.

— Мне жаль, — голос звучит тихо, и на душе появляется неловкость.

Зачем я только согласился на эту игру? Что я хотел доказать себе? Ей? Только растеребил незажившие раны, причинив боль.

«Это было давно», — новая строка, как серпом по сердцу.

Снова «это давно». Такое чувство, что, живя в своей тихом мире, она успела хлебнуть горя сполна. Все, чего я хочу, — увезти ее с собой, спрятать от всего мира. Только я и она.

Но вместо этого оплачиваю счет и вызываю такси, ссылаясь на то, что получил стипендию и могу сегодня позволить нам эту маленькую радость. Дома, завалившись на диван и даже не переодевшись, прокручиваю в голове наш разговор. Мари безумно любит своего отца, и, возможно, что с ним она была эмоционально близка. Перечитывая ее краткое эссе, вспоминаю слова отца о дедушке. О его дедушке. Его звали Слава, как старшую сестру. Мама назвала ее так, потому что знала, как для папы дорог дедушка. Самое удивительное, что она не прогадала. Славка даже сейчас его любимая звездочка, хоть ей уже и за тридцать. Так и Мари, которая, сама того не желая, потеряла частичку себя.

Арсений

Проснувшись рано утром и снова нарядившись как клоун, спешу в универ. Как обычно, паркуюсь около ресторана и, весело болтая с сестрой ни о чем, шагаю в универ. Пары проходят нудно, гнусавый голос седовласого преподавателя не завлекает, и я просто сплю. Мне снится теплый солнечный день, чистый пляж и река. Девушка, сидящая спиной ко мне, ловит солнечные лучи и звонко смеется. Смех ее звучит, словно мягкий колокольчик, постепенно перерастающий в звонкую трель. Я жду, что она повернется и, как в самых страшных фильмах ужасов, начнет смеяться слишком громко и противно. Но этого не случается. Меня будит тычок ручкой в бедро и гневный шепот сестрицы:

— Ты совсем охренел?

— Отвали, — отмахнувшись, встаю и нагло подтягиваюсь, демонстрируя свои кубики.

Краем глаза замечаю удивленный взгляд королевы, скользящий по моему торсу, обтянутому тонкой рубашкой, которая к тому же задралась. Наклон вправо, влево, игра мышцами. Голодный взгляд блондинки продолжает по мне блуждать.

— Идешь? — рычит сестричка, отчего-то сильно расстроенная.

— Ты иди, у меня тут дело еще есть, — спроваживаю ее и поднимаюсь на ряды выше.

Королева, поняв, что я заметил, как она меня разглядывала, прячет стыдливый взгляд за распущенными волосами. Поспешно собирает сумку, хватает телефон и блок зарядки.

— Постой, — касаюсь ее руки и останавливаю, слыша шипение.

— Чего тебе? — резко выдергивает руку, даже не думая повернуться лицом к собеседнику.

— У нас еще запланировано занятие, помнишь? — положив руку на ее живот, притягиваю к себе, нежно целуя мочку уха.

— Я… не думаю, что… это отличная идея, — тяжело дыша и еле выговаривая слова, произносит королева.

— Поверь, это просто превосходная идея, — произношу бархатным голосом, от которого девушки обычно тают, и прикусываю мочку уха.

— Х… хорошо. Только никто не должен об этом знать, — томно ответив, Алена хватает с парты сумку и убегает.

Спешу за ней, понимая, что до следующей пары осталось меньше пяти минут. Но стоит мне поднять голову, как спотыкаюсь на ровном месте, видя грустный взгляд ангела. Она стоит в самом низу и смотрит на меня, едва сдерживая слезы. Проклинаю себя последними словами и, быстро сбежав вниз, покидаю аудиторию.

Мне нужен шикарный бар и желательно стриптезерша, готовая удовлетворить все мои желания. И я знаю одно место.

Алиса

— Постой, крошка, — неожиданно резко дернув за руку, парень разворачивает меня лицом к себе.

Впивается голодным взглядом, медленно осматривает с ног до головы, смакуя каждый сантиметр моей фигуры. Я чувствую себя уязвимой, но пугает меня не это. Запах табака, исходящий от него, попадает в ноздри, и я чувствую, как к горлу подкатывает тошнотворный ком. Ненавижу, когда курят. Эта противная вонь, витающая вокруг курящего, впитывающаяся в его вещи, просто омерзительна. Но самое страшное — она напоминает то, что я хочу забыть.

— Ты что-то хотел? — отвечаю безразличным тоном, только и мечтая поскорее свалить.

Олег Волков, все так же самодовольно улыбаясь, продолжает держать меня за руку и даже не думает отпустить. Глубоко вздохнув, резко выдергиваю руку и, прижав ее к груди, отступаю на безопасное расстояние. К стене.

Гризли, как я поняла, его так прозвали из-за широких плеч и массивной грудной клетки. По мне, так он больше похож на шкаф. Такой старый и тяжелый, который с места могут сдвинуть только несколько человек. Но пугает меня в нем не масса, которой он может раздавить меня в лепешку, если пожелает. Все намного хуже. Он богатенький мальчик, которому стало скучно. А я красивая девчонка, которая избегает общения с парнями. В моем окружении только Арс, и здесь мне этого достаточно, только вот беда — мальчик этого не понимает. Такие, как Гризли, сделают все, чтобы добиться своего. А с его возможностями он способен на многое. Именно это и пугает больше всего. Особенно то, что я уже один раз его отшила. И теперь не знаю, что творится в его голове, кроме одного: охота объявлена, цель — я.

— Хотел пригласить тебя на вечеринку, — плотоядно улыбаясь и пожирая меня голодным взглядом, тихо произносит собеседник.

Рядом с ним я чувствую себя не только уязвимой, но еще и голой. Он так смотрит, что хочется убежать в безопасное место, спрятаться в панцирь и просто не видеть его рядом с собой. Холодного. Опасного. Решившего, что ему все можно.

— Я не люблю вечеринки, — отвечаю довольно честно и разворачиваюсь, чтобы уйти. — Прости, но я уже говорила тебе это.

— Постой, малышка, не так быстро, — дыхание с ароматом табака касается открытой части шеи.

Замираю, чувствуя, как меня бросает в дрожь. Страх — это самая большая беда человечества. А если это чувство вызывает у девушки молодой человек — это крах. Хуже только оказаться прижатой грудью к холодной стене и ощутить мерзкие, пропахшие табаком пальцы на своей шее.

— Отпусти! — рявкаю, пытаясь выбраться из удушающего захвата.

Дыхание сбивается, и Гризли оказывается за моей спиной. Паника накатывает моментально, заставляя урывками хватать воздух. Я чувствую себя как человек, оставшийся беззащитным посреди непроходимых джунглей, наедине с дикой природой и разъяренным медведем. Когда понимаешь свою слабость, но продолжаешь бороться, держаться.

— Не так быстро, малышка, — прокуренный голос раздается у самого уха, огромная лапища начинает гулять по моему животу, вызывая отвращение и рвотные спазмы.

— Что ты хочешь? — произношу сипло, чувствуя подступающие слезы, которые могли испортить макияж.

Господи, какая я идиотка. Меня нагло зажимают в углу, а я переживаю, что испортится макияж.

Нет чтобы вспомнить, что таким, как он, не отказывают. А я сделала этого уже дважды, а точнее, подписала себе смертный приговор.

— Тебя, — оставив легкий поцелуй в шею, он уходит, оставляя меня одну в пустом коридоре.

Странно, но, находясь во власти страха, я даже не услышала звонка на пару. Все мои мысли были далеки от настоящего. Я глупо искала выход из сложившейся ситуации и очень надеялась, что Арс находится где-то рядом. Но его не было. Я осталась одна. И сейчас, находясь в пустом коридоре, я тоже одна. Как в ту ночь, самую страшную ночь, которую я смогла пережить.

Я до сих пор помню голодный взгляд одноклассника, пробирающий до костей. Он пытался ухаживать за мной, а я крутила хвостом, глупо считая, что он ничего не сделает. Ведь я дочь влиятельных родителей, сильная и недостижимая. Так я думала и не понимала, как сильно ошибаюсь. Я такая же, как все, слабая, уязвимая, ранимая. Меня тоже можно сломать, как надоедливую куклу.