— Я тебе сигналы подавал, — улыбнулся Бо.

— Так это ты с меня петлю стаскивал? — обрадовался Рэм, вспомнив странное сползание стального троса.

Бо только рассмеялся:

— Железо-о — оно живо-е!

— Да, — согласился Дерен, — я увидел, что ты готов. К тому же ритм нарастал, события ускорялись. Было понятно, что развязка — дело ближайших секунд. А тут петля из стального троса стала извиваться, как уж!

— Я тоже понял! — Рэму стало вдруг так хорошо, что даже усталость слегка отпустила, и он приподнялся на локте. — И команды узнал! Они у меня на автомате отработаны!

Дерен улыбнулся ему в ответ.

— Летят, — сказал Бо, повернув голову так, словно он прислушивался.

— Ловишь уже? — спросил лейтенант и посмотрел на спецбраслет, сдвинутый выше локтя больной руки. — А я ещё нет.

— Да когда они уже радиоподавление снимут! — возмутился Рэм. — Чего они тянут!

— Скоро, — нехорошо усмехнулся Дерен. — Как только люди Берга нас увезут с Прата, тогда и снимут. Боятся, что я успею Мерису доложить.

— Вальтер! — Рэм возмутился до глубины души. — Но ведь нельзя же так! Ведь если бы ты не отменил приказ Берга, Тетракис успел бы взорвать Прат!

— Это Армада. — Лейтенант уловил-таки что-то на браслете и начал быстро набирать текст.

— Мы должны были действовать так, как положено, а не так, как будет результативно, — пояснил за него Бо.

— А кому ты пишешь? — спросил Рэм Дерена, но тот не ответил.

Небо потемнело: над развалинами зависли тяжёлые десантные шлюпки.

Маячок на браслете Рэма позеленел и ожил. На таком расстоянии шлюпки продавливали канал.

— 22-я бригада возвращается! — пояснил Бо. — Они первыми сядут. Не мешай, Вальтер пытается с комбригом договориться, чтобы он сообщил о случившемся Мерису.

— Это тоже будет против устава?

— Конечно, — кивнул Бо. — Но комбриг — человек смелый. Если он захочет нам помочь, то генерала не испугается.

Хатт был как обычно спокоен, улыбчив. И не устал ни капельки, словно и не лазили всю ночь по пещерам.

— А ты не боишься? — испытующе посмотрел на него Рэм.

— А чего мне бояться? Штрафбата? — расплылся в улыбке Бо. Он легко поднялся и протянул Рэму руку, помогая встать. — Интересный опыт. Но думаю, что до этого не дойдёт.

Рэм вздохнул. Ему в штрафбат не хотелось даже гипотетически. Он слышал от капитана, каково там бывает, и проверять не собирался.

В капитанской и навигаторской по вечерам часто рассказывали всякие ужасы про войну на грунте, про штрафные и «трупные» команды. Дерен, видя, что на Рэма такие рассказы действуют плохо, частенько прогонял его спать.

Десантники, не дожидаясь, пока шлюпка выкинет язык домагнитного трапа, попрыгали вниз. Часть из них тут же отправилась обследовать периметр, а шестеро двинулись к пилотам.

Они были в тяжёлых доспехах — не поймёшь, кто скрывался за непрозрачными шлемами.

— А почему у меня только в горле был порошок? — спросил Рэм у Бо и пощупал языком ранки во рту. — Я же носом дышал?

— Ну всё! — сказал Дерен, закрывая подключение на браслете и поднимаясь навстречу десантникам. — Рэм отлежался! Зря мы ему горло спасали! Теперь погибнем под лавиной вопросов!

— Он согласился? — спросил Рэм. — Комбриг?

Дерен пожал плечами:

— Файлы я ему сбросил. Это уже его дело решать, как поступить. Грата.

Грата — не судьба, — говорил Дерен. — Она даёт выбирать свой путь, решать, что тебе дороже — покой твоего тела или улыбка совести? Знаешь, как хорошо, когда тебе напоследок улыбается твоя родная совесть?

Бо улыбнулся и легонько щёлкнул Рэма по носу.

— Я тоже думал, что люди носом дышат, — сказал он. — Но фильтр в носу тебя испугал, и ты начал хватать воздух ртом. Вот и наглотался взрывчатки, ташип. А создать фильтр ещё и во рту — это отняло четыре с половиной секунды. Люди… — он развёл руками.

Шестеро десантников поняли его жест, как угрозу и датчики плазмы на гэтах у них в руках — тяжёлом светочастотном оружии — стали наливаться алым.

— Отставить!

Комбриг шёл сзади. Шлем был открыт и из него торчала загорелая бритая голова. Теперь было видно, что бритая — волосы чуть-чуть отросли.

Эта голова что-то мучительно напоминала Рэму, какие-то старые голографии, которые он видел в капитанской.

Комбриг раздвинул защищавших его десантников и вышел вперёд.

— Ну и что там, внизу? — спросил он Дерена.

— Как ты и предполагал — взрывчатка, — ответил лейтенант. — Твоя схема оказалась рабочей процентов на восемьдесят. Взрывчатка под городами была заложена давно, и обнаружить её шансов у нас не было, если бы не радиоподавление. Повстанцам приказали взорвать Прат любой ценой, и они стали долбить камень и тянуть провода. Им был нужен большой, красивый и эффектный взрыв. Сразу со всех точек. Я думаю, что делалось это под Север. Под переговоры, что сейчас идут. Планета должна была погибнуть, но не сдаваться проклятым южанам.

Комбриг улыбнулся, кивнул Дерену, а потом озабоченно посмотрел на его посиневшую руку. Из-за разобранного рукава компрессионной формы она сразу бросалась в глаза.

— Я имею право в медблок вас сунуть, на эмку, — сказал он и посмотрел вверх.

— Не успеем, — покачал головой Дерен.

Над площадью крутилась ещё одна шлюпка, среднетоннажная.

— Берг — рвёт и мечет, — нахмурился комбриг. — Он связывался сегодня со мной.

Дерен пожал плечами: шлюпка заходила на посадку.

Лейтенант комбрига ни о чём не просил. Рэм понимал — это грата. Тут каждый выбирает свой путь сам.

Минута — и к ним уже бежали особисты Берга. В новенькой форме, красивые такие.

Их было два десятка, чистеньких, сытых выспавшихся. И Дерен был прав — всё, что они планировали — в наручники «героев» и на «Дагон», в ставку генерала Берга.

Пока Мерис не выцарапает, ему нужно было успеть вытрясти из пленников как можно больше.

Рэм, увидев наручники, стиснул зубы. Это были тяжеленые браслеты полного контроля, жёлтый уровень. Килограммов пять весом.

Для посиневшей руки Дерена это было…

Парень посмотрел на подобравшегося хатта. Кивни сейчас Дерен, и Бо справится с особистами и без оружия.

Десантники не вмешаются. Они глядели на уродов, прибежавших на всё готовенькое, с таким же холодным презрением, как и Рэм.

Но Дерен не сказал ничего, только протянул руки.

Тяжёлые наручники защёлкнулись на запястьях лейтенанта Дерена, и у Рэма сами собой сжались кулаки. Вот же гады!

Да они все двадцать не стоят загубленной компрессионки Дерена!

Датчики полыхнули радугой противоречивых сигналов. Наверное, их простенькому интеллекту было трудно определить эмоциональное состояние узника.

На вооружении в Армаде были и обычные наручники — две магнитных полоски — но особисты Берга притащили эту махину с пультом, который держал один из них. Показалось, что иначе будет не круто, да?

Казалось бы — зачем такие предосторожности? Особистов охраняли шесть десантников с гэтами, более чем достаточно даже для ареста комбрига. Не революцию же они здесь ожидали увидеть?

Но пришли стадом. Две дюжины особистов в комбинезонах с домагниткой, похожих на пилотские или десантные, шесть вооружённых бойцов.

Командовал довольно молодой парень. Высокий, узкоглазый. Он не побоялся встретиться с Дереном взглядом, и сделал это зря.

Дерен не был особенно сердит, и сопротивляться тоже не собирался, но парень покачнулся и чуть не поздоровался с каменным крошевом, которое на Прате называлось площадью.

Охрана вскинула гэты, а один из особистов замахнулся станнером, планируя врезать пилоту по башке рукояткой. На всякий случай.

— А ну, отставить! — высокий плечистый особист в лётном комбинезоне с сизым «силовым» отливом появился, словно из-под земли. — Микаэль Кохен, начальник дежурной группы координатора крыла! — рявкнул он.

С ним было всего двое парней в таких же комбинезонах. Но чувствовал он себя уверенно и в лишней охране, видимо, не нуждался.