Хозяин дома ухаживал за фруктовыми деревьями, что росли неподалёку на склоне ближайшей горы. Осенью собирал урожай и продавал на базаре яблоки, груши, хурму и гранаты. Таким нехитрым промыслом кормил престарелых родителей, жену и многочисленную детвору. Но с недавних пор и кот приобщился к числу домочадцев, исправно получая паёк. Каким образом он оказался в высокогорье, никому не известно. Возможно, легкомысленные туристы забыли, а может, нарочно завезли и бросили. В те места не так просто добраться: автобус ходит редко. Оттого и не прогнали голодное животное, когда прибилось ко двору. Места и еды хватит, пускай живёт Божье творение, авось сгодится для какого-либо дела.
Небольшая мазанка, где приютили кота, теснилась промеж глинобитных кибиток на скалистом пятачке. Сразу за ней обрывалась гора, а внизу, сверкая на солнце, струилась река, унося на равнины благодатную прохладу ледников. Сверху над мазанками нависла скала, обдуваемая стылыми ветрами, из-за чего по вечерам здесь было особенно неуютно. Короткими летними ночами ветер выстуживал жильё, сквозняком пробираясь сквозь щели и печные трубы. Но днём солнышко проникало повсюду, и жители улыбались лучам, льющимся с небес, восхваляя их щедрость и доброту.
Небольшой горный посёлок, куда судьба занесла кота, с незапамятных времён таился за скалистой грядой. Издревле здесь жили охотники и скотоводы. Они добывали пушнину и разводили овец. Правда, со временем дичи поубавилось, а немногочисленные отары, сподручнее пасти на равнине. Там вдоволь травы и есть где разгуляться. Вот и разбили на склонах фруктовые сады, дабы было чем прокормиться, не покидая насиженных мест. Садовое ремесло освоили не сразу, но деревья на удивление щедро плодоносили, что позволяло собирать невиданный для тех мест урожай. И всё бы ничего, если б не долгие зимы, когда заняться особенно нечем. Вот и спускались на равнину в поисках заработка, со временем забирая туда домочадцев. В этой связи посёлок уменьшался, и вскоре над обрывом ютилось лишь несколько многодетных семей. Остальные кибитки разрушило время, и они пугали детвору пустыми окнами, прохудившимися крышами и распахнутыми настежь калитками.
С наступлением зимы дома обогревали привычным способом – топили буржуйки, единственная возможность согреться в лютые холода. По счастью, недалеко находилась заброшенная шахта, где мужчины рубили уголь и на ослах перевозили к кибиткам. Помимо угля использовали коровьи лепёшки, которые сушили, а затем бросали в топку. Поедая топливо, печь отдавала тепло, и в свирепую стужу возле неё собиралась семья. У такой печи и грелся кот, жмурясь на пламя, ворча на нелёгкую судьбину, забросившую в Богом забытое место. Благо люди не понимали его языка, а то несдобровать бы домашнему любимцу за нелестное мнение о посёлке, где приютили. Но нынче на дворе август, и кот нежился на солнце, лениво общаясь с хозяйской собакой – матёрым алабаем, кому щенком подрезали уши и купировали хвост. Звали алабая – Буран, он был вожаком местной своры и грозою волков, защищая немногочисленных коров и овец. Едва кот появился в посёлке, Буран взял его под опеку, и местные псы недовольно скалились, поскольку отродясь не видели котов, но успели их невзлюбить.
Жил алабай в конуре, но на цепь его не сажали, потому как не агрессивен по природе и не обижал ни хозяев, ни детей. Но для чужаков представлял угрозу, хоть внешне и не проявлял её. Тем не менее те, кто с ним сталкивался, предпочитали не испытывать судьбу. Не случайно сказано: во всём должна быть мера, в этом смысле алабай – идеальное сочетание мощи, преданности и незлобивости.
Его просторная будка, прислонившись к крыльцу, была в двух шагах от водозаборной колонки. И днём, когда бывало особенно жарко, кот подходил к ней, выжидательно глядя на алабая. Под его пристальным взглядом Буран наваливался на рычаг колонки, и вода щедрым потоком обдавала кота. Порой это случалось так неожиданно, что кот едва успевал отпрыгнуть. В такие мгновенья он недовольно фыркал, что-то укоризненно мурча алабаю. Буран делал вид, что сожалеет, а сам скалился. Алабаи – единственные в мире собаки, которые всё время улыбаются несмотря ни на что. Так и жили они душа в душу, своей дружбой удивляя не только хозяина, но и соседей. Благодаря их привязанности случилось нечто, за что коту пришлось дорого заплатить. Но обо всём по порядку.
В один из солнечных дней, ближе к вечеру, хозяина навестили друзья. Стол по обыкновению накрыли во дворе, где жена потчевала гостей отварным мясом, домашними лепёшками и свежими овощами. Утолив голод, мужчины негромко переговаривались, обсуждая прошедший день. Всё это время кот и алабай наблюдали за пиршеством. Собаке изредка перепадали кости, а коту – кусочки мяса, которыми он тут же делился с другом. Правда, для алабая небольшие кусочки всё равно что слону дробина. Он проглатывал их, не мигая, и обращал взор к коту. Тот понял: другу нужно больше мяса и, не задумываясь о последствиях, прыгнул на стол, надеясь урвать жирный кусок на толстой кости. Тот кусок, наряду с другими, лежал на круглом блюде, густо обсыпанный зеленью и мелко нарезанным луком. Блюдо только что принесла хозяйка. Однако ни она, ни тем более хозяин не оценили добрый порыв кота. Женщина от неожиданности охнула, она и предположить не могла, какую беду на себя накликал её любимец!
Не успел кот сообразить, что к чему, хозяин отшвырнул его со стола! Описав дугу, животное приземлилось на лапы, но не устояло и больно ударилось о конуру. Буран попытался прикрыть его телом, но выскочив из-за стола, хозяин отпихнул пса, а коту дал хорошего пинка и прогнал со двора.
Униженный кот, не оглядываясь, побрёл куда глаза глядят. Он шёл и с обидой думал, отчего иногда ему дозволялось прыгать на стол, а теперь, когда там много мяса, с ним поступили несправедливо и неуважительно. Он понуро брёл мимо соседских дворов и вскоре оказался за пределами посёлка, что ютился на скалистом пятачке. Местные псы провожали злобными взглядами. Они понимали, кот теперь бездомный, но страх перед Бураном останавливал. Никто не скалился или, того хуже, не бросался. Каждый опасался за свою шкуру. Буран хоть и не станет увечить, но задаст приличную трёпку, да такую, что клочья полетят. Так и скрылся кот из виду по направлению к горной тропке, связывающий посёлок с районным центром.
Учинив скорый суд, хозяин вернулся за стол и извинился перед гостями. Мужчины сделали вид, будто ничего не заметили, и застолье продолжилось. Они обсуждали разные темы, но мало-помалу разговор свёлся к справедливости, ведь всякий понимает её по-своему и бывают ситуации, когда вполне однозначное событие вызывает совершенно противоположные мнения. Так случилось и на этот раз. Никому из сидящих за столом не понравилась вольность кота, прыгнувшего за куском мяса. Но с другой стороны, он рисковал ради собаки, а такая самоотверженность заслуживает уважение. В свою очередь Буран, когда друга сбросили со стола, прикрыл его телом, за что также поплатился. Тем не менее в будку не спрятался, а покорно разделил участь кота – обрушившийся гнев хозяина.
Само собой разумеется, это не оправдывало проступок животного. Стол, за которым едят люди, – не место для домашней живности, и хозяин совершенно справедливо сбросил провинившегося. Другое дело, стоило ли подвергать изгнанию? Здесь точки зрения разделились, и сомнение повисло в воздухе. Два извечных вопроса вновь оказались на острие иглы. И если определение «кто виноват» не вызывало недоверия, то с тем «что делать», не все присутствующие согласились. В конце концов постановили считать кота виновным, но заслуживающим снисхождение. А потому суровую кару смягчить, дескать, кто из нас не без греха.
Едва прозвучал вердикт, хозяин отправил сыновей вернуть кота. Те бросились вдогонку. Буран тоже был не прочь поучаствовать, но хозяин напомнил ему о службе. Кроме того, он считал, что сыновья справятся и незачем собаке покидать двор. На это алабай склонил голову и вернулся к исполнению своих обязанностей – стеречь покой семьи. К тому времени солнце скрылось за вершиной, и гости с чувством выполненного долга разошлись. Они считали: справедливость восторжествовала и можно с чистой совестью отправиться по домам. Друзья распрощались с гостеприимным хозяином, поблагодарили за вкусный ужин и удалились.
