– Франко, помнишь мы подарили Ленни именной пистолет на его двадцать пятый день рождения? Ты случайно не помнишь его модель?

Амбал на несколько секунд задумался.

– Если мне не изменяет память, по-моему, это был глок восемнадцать.

– А с какой стороны затвора была именная надпись?

– Вот это я уже не помню, а ты зачем это спрашиваешь?

Морелли подошёл к раненному подельнику и показал ему именное оружие. Полузакрытые веки Франко заметно расширились.

– Чёрт возьми, этот он! Я точно помню, потому что сам лично ездил забирать его из магазина. Подожди, но откуда? – удивлению Франко не было границ.

Оба бандита повернулся к груде мяса, которая раньше была Куком:

– Я забрал этот ствол у него, – сказал Морелли.

– А он забрал пистолет у того мальчишки, – амбал перевёл взгляд с Кука на Тома, который слышал весь их разговор, но не понимал его сути.

Итальянец подошёл к прикованному к трубе офицеру и поднёс оружие вплотную к его глазам.

– Откуда? —железным голосом спросил итальянец.

Тому пришлось приложить усилия, чтобы свободной рукой отстранить пистолет от своего лица.

– Я тебя спросил, откуда это у тебя?! – Морелли вновь приткнул оружие к глазам парня. Он сделал это с такой силой, что прижал затылок офицера к стенке позади него.

Том завертел головой и выкрикнул:

– Я ничего не вижу, покажи нормально!

Вопль офицера вернул итальянцу частичку адекватности. Он убрал пистолет на расстояние десяти сантиметров от глаз заложника, так, чтобы именная гравировка была отчётливо видна и повторил свой вопрос.

Том напряг свой мозг. Он пытался соединить воедино незнакомую надпись на пистолете и недовольство Морелли, а главное понять, как он ко всему этому относится. Из раздумий его вывела звонкая боль в темени вызванная сильным ударом рукояткой именного пистолета.

– Ты что тупой? – преступник был в бешенстве. – Я жду минуту, а потом пуля из этого пистолета окажется в твоей туго соображающей в башке.

– Не горячись, он нужен нам, чтобы улететь. Наш план, ты не забыл? – простонал Франко.

– Заткнись! – рявкнул на него итальянец.

– Время пошло, – обратился Морелли к узнику.

Угрозы преступника положительно подействовали на память Тома. Он, не отрываясь, смотрел на гравировку «Ленни», и в его голову начали приходить воспоминания сегодняшнего утра. Перед глазами пронеслась картина, как его брал в заложники местный нарик, мозги которого до сих пор красуются на лобовом стекле их патрульной машины. Он воссоздал сцену бешеной погони и аварию из-за которой им пришлось укрыться в этом проклятом казино. Том вцепился глазами в пистолет и наконец вспомнил, как, выбегая из разбитой машины, второпях перепутал стволы и по ошибке взял оружие убитого наркомана.

В этот момент Морелли приставил пушку ко лбу заложника.

– Постой, постой, – занервничал Том. – Этот пистолет принадлежал парню.

– Какому парню? Как он выглядел? – перебил его Морелли.

– Чернокожий бездомный. Потрёпанный весь, – прерывисто говорил офицер.

– И это всё? – итальянец вновь направил дуло пистолета на голову Тома.

– Нет, нет, – заверещал парень. – У него была тату. Кажется, голая девка. Да! Голая девушка, показывающая средний палец.

После его слов Морелли и Франко синхронно переглянулись. Это не могло не взволновать итак уже встревоженного офицера.

– А в чём дело? Кто этот парень? – недоумевающе спросил Том.

– Знаешь, что я тебе скажу? Ты самый невезучий коп во вселенной, – Франко засмеялся.

Морелли посмотрел на заложника испепеляющим взглядом

– Как ты забрал к него пистолет? Что ты сделал с нашим Ленни? – итальянец стиснул зубы и говорил сквозь них.

После этих слов до Тома начал доходить смысл фразы Франко.

«Он сказал: «наш Ленни». Наверняка это их подельник или близкий друг. Если они узнают, что он мёртв – мне конец.», – пронеслось в голове у офицера.

– Послушай, сегодня утром мы ехали на патрульной машине, – начал Том.

– Быстрее! – рявкнул Морелли.

– На обочине лежал парень, он показался нам подозрительным, и мы его арестовали, – залепетал заложник.

– Где он сейчас?! – крикнул преступник.

– Я здесь, – донёсся откуда-то сбоку приятный тёплый голос.

Итальянец обернулся и увидел, как его давний друг стоял за барной стойкой, наливая себе бокал виски.

– Мы попали в аварию и он сбежал, – сказал офицер, повернувшемуся к нему спиной Морелли.

– Ленни, куда ты уходил? – спросил мужчина у внезапно появившегося чернокожего парня, не обращая внимания на фразу Тома.

– Ходил на второй этаж, проверял, как там ваш новенький. Если не ошибаюсь его Бак зовут, верно? – Ленни начал мелкими глотками иссушать наполненный одноподовым напитком бокал.

– Да, ты правильно запомнил. Что с ним, почему он стрелял? – заинтересовано спросил Морелли.

– С ним всё в порядке, – темнокожий парень удобно, словно на курорте, расположился в старом прогнившем кресле. – Лучше скажи мне, что ты сейчас держишь в руке?

Мужчина по инерции посмотрел на свою руку, будто пистолет в его кисти появился там только что.

– Ах, прости меня. Держи, – вытянув руку с пистолетом, Морелли пошёл в сторону друга.

– Не торопись, посмотри на него внимательнее, – сказал Ленни.

Итальянец снова бросил взгляд на предмет в своей руке. Направив свет фонарика на пистолет, он начал крутить его, тщательно изучая каждый сантиметр именного оружия. Через несколько секунд он обнаружил мелкие крапинки запёкшейся крови, которые он вряд ли бы заметил без подсказки своего приятеля.

– Чья это кровь? – подняв голову, озадаченно спросил Морелли.

Но его вопросу суждено было остаться без ответа. Ошарашенный преступник смотрел на облезшее от старости кресло, в котором несколько секунд назад сидел его друг. Итальянец отчаянно начал обводить взглядом главный зал казино, однако парня нигде не было видно.

– Ленни? – чуть не плача, звал своего приятеля Морелли. До преступника начало доходить, что с ним происходит что-то не то, но его разум всячески сопротивлялся этой мысли.

– Босс, ты меня пугаешь, – Франко смотрел на своего подельника испуганными глазами. – Может тебе лучше присесть?

– Нет, он был здесь, – нервно озирался Морелли. В своих поисках он резко остановил свой взор на Томе.

– Ты! – рявкнул итальянец. – Что ты с ним сделал?! – он подбежал к офицеру и схватил его за волосы.

– Я же сказал, – произнёс Том, терпя жгучую боль, вызванную натяжением его волос.

– Что ты сказал?! – Морелли ударил его кулаком в челюсть.

– Что он сбежал, – оправившись от удара, сухо протянул офицер.

– А почему на пистолете кровь?! – итальянец с размаху ударил его пистолетом по голове.

– Я не знаю, – просипел Том.

Этот ответ явно не устраивал Морелли, поэтому он высыпал на заложника несколько тяжёлых ударов всё тем же пистолетом.

– Будешь дальше отнекиваться? – преступник наклонился к опущенному вниз лицу офицера.

В ответ прикованный парень поднял голову и плюнул ему в лицо кровью вперемешку с несколькими зубами.

– Что ж, я пытался быть хорошим, – Итальянец достал из пиджака свой складной нож и нажал на кнопку выкидного механизма.

Не успел Том испугаться, как вдруг Бишоп, о котором все позабыли, встал и начал элегантно танцевать, волоча за собой привязанное к своей руке кресло. Как профессиональный танцор, он выписывал грациозные пируэты, не обращая внимания на обременяющего его движения стул. Все находящиеся в главном зале в момент переключились на пляшущего детектива.

– Как он мне надоел, – прервал всеобщее затишье Франко. – Интересно, если прострелить ему ногу, он продолжит танцевать? – спросил он у Морелли.

Однако итальянца мало интересовал выживший из ума коп. Это кажется незначительной мелочью, когда рядом находится миленькое личико несговорчивого офицера, которое так и просится на хорошую взбучку. Ничего не ответив своему подельнику, Морелли развернулся к избитому заложнику. Он поднял голову офицера за волосы и приставил нож к его лицу, испещрённому ссадинами и кровоподтёками.