– Не, чувак, правда, всё нормально, – выставляя открытую ладонь вперёд ответил Ленни.

– Как скажешь, – итальянец убрал деньги обратно в карман. – Мы бы остались поболтать, но очень торопимся. Без обид, договорились?

– Без проблем.

Ленни опять поочередно обнялся со всеми, кроме Бака.

– Но, если вдруг что, сразу звони, хорошо? – спросил Франко.

– Так точно! – отдал честь Ленни.

Все, кроме Бака засмеялись, и четвёрка бандитов направилась к своему мустангу.

– Что с ним? – садясь в машину, спросил агент под прикрытием.

– Крэк, – сухо ответил Морелли. – Человек за считанные месяцы превращается в ходячий труп.

– Бедный Ленни, – Кук тяжело вздохнул, заводя машину. – Ну почему на эту дрянь садятся лучшие из нас?

Машина тронулась.

– Вы же его друзья, почему не поможете ему? – удивлённо спросил Бак.

– Помочь с чем? Он же сказал: «у меня всё в порядке», —непринуждённо ответил Морелли.

– Но…, – Бак опешил. Он растерялся и долго не мог подобрать нужные слова. – Он же наркоман, они всегда так говорят.

– Послушай сюда, – Франко не на шутку рассердился. – Ленни не сдал ни одного из члена своей банды копам, даже когда ему предлагали скостить срок на семь лет. Позже в камеру к нему подсадили громил, крупнее чем я, чтобы «разговорить» его, а он не сломался. Мало того, он убил их. Изуродовал заточенной ложкой четырёх амбалов! Коп, который заходил на следующее утро в камеру обделался прямо в штаны. Ленни – настоящий мужик! И если этот человек сказал, что у него всё нормально и он справится сам, то значит так и будет! Ты понял Бак?

– Франко успокойся, – сказал Морелли. – Человек не знал всего этого, ему простительно.

Амбал фыркнул и, отвернув свой грозный взгляд от Бака, прильнул к настежь открытому пассажирскому окну. В машине в первый раз за долгое время наступило длительное молчание. Все погрузились в собственные миры, наблюдая за пролетающими мимо пейзажами. Бак, смотря в окно думал о словах Франко. У федерального агента был большой опыт работы в криминальных кругах, однако преступный мир всегда привносил в его жизнь что-то новое. Он начал примерять эту ситуацию на своих друзьях. «Если бы я узнал, что мой напарник начал употреблять, я бы сделал всё от меня зависящее. Не понимаю…» – мыслил Бак. «А, ладно, о чём я только думаю», – он прогнал назойливые мысли из головы. «Нужно сконцентрироваться на деле», – подумал агент.

– Подъезжаем, – Кук нарушил установившуюся тишину.

Мустанг переехала невысокий тротуар и его слегка подкинуло вверх. Кук свернул с асфальтированной трассы, и теперь они медленно катились по земляной дороге, продираясь через цепляющиеся за машину кусты. За густо насаженными деревьями начали проглядывать контуры невысокого здания и проехав ещё метров двадцать машина остановилась.

Бандиты начали вылезать из форда, поочерёдно хлопая дверьми.

– Нужно отнести баллон внутрь, – показывая на багажник, сказал Морелли.

Бак вспомнил, как сегодня с утра они затаскивали в машину этот тяжеленный баллон, и его руки сразу же начали ныть. Открыв багажник, Франко подозвал его и Кука к себе. Втроём они схватились за баллон и Франко сомандовал:

– Взя-яли.

Вместе бандиты подняли ёмкость из багажника и, кряхтя, потащили её вслед за Морелли.

Тропинка была узкой, местами непроходимой. То и дело в лицо ударялись разросшиеся ветки кустарников, поэтому все трое шли с зажмуренными глазами, ориентируясь на голос впереди шедшего Морелли. Итальянец помогал тем, что расчищал дорожку от крупных камней и веток, подбадривал подчинённых воодушевляющими выкриками по типу: «поднажмите, ещё немного!».

Наконец они вышли на вытоптанную полянку, усеянную пустыми бутылками, жестяными банками, картонными коробками и прочим мусором. Место с трёх сторон было окружено непроходимыми зарослями. А четвёртой стороной была стена здания, которое они видели, когда подъезжали сюда. Местами сгнившая почерневшая дверь, ведущая внутрь, была слегка открыта. Морелли подошёл и отворил её настежь, намекая на то, куда его подельникам нужно идти.

Шагнув через дверь, троица упёрлась в столп непроглядной тьмы.

– Сейчас, подождите, – зайдя за ними, Морелли включил фонарик на телефоне.

Тьма сдала свои позиции и обнажила внутренности узкого коридорчика. Краска на стенах была потрескавшейся; там и тут проглядывали чёрные вкрапления плесени. Пол был полностью усеян различным хламом. Его было так много, что трое мужчин несущих баллон, не переставая, спотыкались.

Впереди показался узкий прогал света. Морелли обошёл пыхтящих подельников и ударом руки открыл ещё одну дверь. Бак ненадолго зажмурился от неожиданно нахлынувшей порции дневного света.

– Всё, сдаюсь, – насмешливо произнёс Морелли.

Бак открыл глаза. Перед ними стояли двое мужчин средних лет с пушками наперевес. Один из них был достаточно тучным; пуговицы его на рубашке еле-еле сдерживали, просящий свободы, вываливающийся живот. Стоящий рядом сосед был среднего телосложения, с аккуратно постриженной бородой и стильной стрижкой. «Вот они, те самые люди из-за которых контора стоит на ушах», – подумал Бак.

От тяжёлой ноши руки начинали отваливаться.

– Куда ставить? – тяжело дыша, спросил Франко.

– Вы сами можете хоть что-то сделать? – показывая на барную стойку, ответил Морелли.

Из последних сил, кряхтя и спотыкаясь, троица понесла злосчастный баллон в указанное место. Поставив его на дощатый пол, они наконец смогли перевести дух. Бак вновь кинул взгляд на баллон. Белой краской на нём была выведена химическая формула. Он досконально изучил и запомнил её ещё с утра, однако порывшись во время поездки в интернете, Бак не нашёл ни одну из похожих на эту, что не могло не настораживать.

– Чего застыл, пошли покурим, – вывел его из раздумий Кук.

Выйдя на уже знакомую полянку, троица достала свои папиросы и закурила.

– Так что вы там говорили: в этом баллоне, какой-то новый наркотик? – спросил Бак, изо всех сил пытаясь не закашляться. Все прекрасно знают, что социализация в обществе курильщиков проходит лучше, если ты сам дымишь. Поэтому сосание вонючего дыма было частью его сценического образа.

– Да, Морелли говорит, что это начало новой истории наркобизнеса в Америке, – ответил Кук.

– Как думаете мощная вещь? Я бы попробовал. – сказал Франко.

– У кого что болит, – Кук закатил глаза. – Не советую дегустировать эту дрянь.

– Почему? – недоумевающе спросил Бак.

– Только никому не говорите, – Кук осмотрелся по сторонам, будто в зарослях мог кто-то скрываться и подслушивать их. – Мой знакомый охранял склад с этой хренью, и там же проводили опыты, – он выдержал небольшую паузу и прошептал. – На людях.

– Какие опыты? – с обеспокоенным лицом спросил Франко.

– Ну как какие. Давали подопытным подышать этой дрянью.

– И что с ними было? – спросил Бак.

– Не перебивайте меня. Так вот, знакомый рассказал, что люди, которые пробовали этот наркотик сходили с ума.

– Да не гони, – махнул рукой Франко.

– Я серьёзно, сначала они начинали говорить, что слышат голоса, потом переставали разговаривать с врачами. В какой-то момент они начинали пытаться убить себя: стучались головами о стены карцеров, вязали петли и простыней и вешались на спинках кроватей.

Двое его собеседников стояли с выпученными глазами и не могли проронить ни слова.

– После этих случаев их привязали к койкам. Двадцать четыре часа в сутки они лежали с открытыми глазами и не шевелились, а врачам, которые заходили к ним в карцеры, они твердили лишь одно: «Пожалуйста, убейте нас». – Кук втянул в себя ядовитый дым и бросил бычок на землю. – Но повторюсь, это со слов знакомого.

– Твой знакомый видать тот ещё сказочник, – усмехнулся Франко.

– Хочешь не верь, дело твоё, – Кук направился ко входу в здание. – Пойдёмте, Морелли наверно уже заждался.

Однако в отличие от Франко, Бак не был так скептично настроен. У него был большой опыт работы в ФБР и за столько лет службы он повидал немало. Шагая на второй этаж, он размышлял над историей Кука: «Допустим это правда. Тогда, если эта гадость попадёт на улицы города, то быть большой беде. Надо будет скинуть ту формулу нашим спецам в лабораторию».