Карта 34. Восточноуральские и западносибирские памятники эпохи ранней бронзы.
а — поселения аятского этапа; б — могильники аятского этапа; в — поселения андреевской культуры; г — поселения с гребенчато-ямочной керамикой; д — поселения сартыньинской культуры; е — поселения игрековского этапа; ж — могильники игрековского этапа; з — поселения с керамикой, вызывающей игрековские ассоциации.
1 — Палкинские стоянки; 2 — Аятские I, II поселения; 3 — Шигирский торфяник; 4 — Горбуновский торфяник (Береговая I стоянка и VI разрез); 5 — Кокшаровское погребение; 6 — Кокшаровское поселение; 7 — стоянка в верховьях Концы близ пос. Советский; 8 — Малый Атлым; 9 — Шеркалы XI, XIII; 10 — Сартынья; 11 — Салехардская I стоянка; 12 — Ташково I; 13 — Комплекс стоянок Андреевского озера; 14 — Андреевская II стоянка; 15 — Липчинка; 16 — Шапкуль VIII; 17 — Шапкуль VI и Малый Барашек; 18 — Ипкуль I, VIII; 19 — Одино; 20 — Новочекино V; 21 — Венгерово 1а; 22 — Сопка IIIa; 23 — Кама II; 24 — Марково II; 25 — Каргат VI; 26 — Киприно; 27 — Ордынское; 28 — поселения Могильники I, II; 29 — Игреков Остров; 30 — могильники на Мусульманском кладбище и на Большом Мысе; 31 — Ново-Кусково; 32 — Шайтанка III.
5. Лесостепное и таежное Тоболо-Иртышье. Поселения с гребенчато-ямочной керамикой.
Памятники с гребенчато-ямочной посудой известны на большей части Западно-Сибирской равнины: в таежном и лесостепном междуречье Иртыша и Ишима, в Тюменском Притоболье и даже в Восточном Казахстане. Гребенчато-ямочную керамику во всем хронологическом диапазоне ее существования отличают две основные особенности: заполнение поверхности сосудов полосами узоров, выполненных наклонными оттисками гребенчатого штампа (нередко также насечками, гладкой или гребенчатой «качалкой»); обязательное деление орнаментального поля несколькими рядами ямочных вдавлений.
В пределах интересующих нас периодов выделяются два основных этапа гребенчато-ямочной орнаментальной традиции. Первый, относящийся к позднему неолиту и эпохе раннего металла, характеризуется остродонной и круглодонной формами сосудов; второй (бронзовый век) — плоскодонной посудой. Если говорить о первом этапе, то основная трудность, с которой неизбежно сталкивается исследователь, заключается в том, что керамику этого времени в Обь-Иртышье трудно разделить на неолитическую и энеолитическую. Для тундровых и глубинных таежных районов аналогичные трудности возникают при попытке хронологического членения керамики бронзового века. Дело в том, что гребенчато-ямочная орнаментальная схема очень консервативна. Мы зачастую не в состоянии судить, является ли столь огромная гребенчато-ямочная область территорией одновременного существования родственных групп населения или она свидетельствует лишь о разновременных миграциях в пределах Западно-Сибирской равнины носителей гребенчато-ямочного орнаментального комплекса.
Переходное время от неолита к бронзовому веку (байрыкский этап). Для этого периода в пределах гребенчато-ямочного ареала сейчас выделяются две группы памятников — байрыкская, локализовавшаяся в основном в Тюменском Притоболье, и екатерининская в Среднем Прииртышье. Керамика байрыкской группы имеет приостренное либо округлое дно и слегка отогнутый венчик (рис. 90, 5, 7, 9). В тесте прослеживается примесь песка и шамота. Орнамент покрывает всю внешнюю поверхность сосудов. Характер декоративной схемы традиционен: однообразное чередование широких поясов из рядов наклонной гребенки (иногда гребенчатой качалки) с поясами ямочных вдавлений. Ямки круглой или овальной формы. В Тюменском Притоболье керамика этого типа найдена на поселениях Байрык-Иска I, Ипкуль II, VIII, на Андреевском озере и в других местах.
Перечисленные памятники почти не дают каменных орудий. На поселении Байрык-Иска II найден лишь один каменный предмет — небольшой сланцевый топорик весьма неспецифичной формы (рис. 90, 4); возможно, это объясняется небольшой площадью раскопа — около 25 кв. м (остальная часть памятника разрушена при строительстве дамбы). Зато здесь встречено несколько обломков цилиндрических глиняных грузил с шляпковидными торцами, аналогичных тем, которые были описаны при характеристике андреевской культуры. Интересно, что поселения с гребенчато-ямочной керамикой этого времени, исследованные в окрестных районах (лесостепное Поишимье, Среднее Прииртышье, Восточный Казахстан), дали довольно много каменных изделий, преимущественно скребков, ножевидных пластин, наконечников (Чернецов, 1953а, табл. XI; Генинг, Голдина, 1969, табл. IV–X; Косинская, 1974, рис. 1, 8-14; Чалая, 1972, рис. 3–5), при полном или почти полном отсутствии рыболовческих орудий. Скорей всего это обстоятельство было связано с преобладающей ролью рыболовства в Тюменском Притоболье, насыщенном многочисленными проточными озерами.
Есть основания предполагать, что байрыкская группа памятников в целом синхронна липчинской. Об этом говорит, например, обычность для липчинской керамики Тюменского Притоболья разделительных ямочных поясов, что явилось, возможно, результатом влияния гребенчато-ямочной орнаментальной традиции. Следует также иметь в виду, что цилиндрические глиняные грузила со шляпковидными концами, найденные с гребенчато-ямочной керамикой байрыкского типа, в равной, если не в большей, мере типичны для ямочной посуды андреевской культуры, которая датируется началом бронзового века. Все это позволяет синхронизировать байрыкскую группу памятников с липчинской и андреевской и относить ее ко второй половине III — началу II тыс. до н. э.
Жилища, которые было бы можно связать с байрыкской керамикой, пока не выявлены, в равной мере не известны и погребальные комплексы.
Екатерининская группа памятников в Среднем Прииртышье изучена значительно лучше главным образом благодаря работам А.И. Петрова. Широкой площадью раскапывались поселения Екатерининка I, II, Окунево III, IV. Екатерининские комплексы типологически выделены на поселениях Бичили, Хутор Бор I, Александровка I и др. Керамика екатерининского типа известна из разведочных шурфов и сборов в пунктах Луговая I, Журавлевка II, Ямсыса IV, V, VIII и пр. (Петров, 1980, с. 5).
Для екатерининской посуды характерна полуяйцевидная и полушаровидная форма, иногда со слабовыраженной шейкой. Она изготовлялась из хорошо промешанной глины с примесью шамота и небольшой добавкой песка и слюды. Орнамент покрывает всю внешнюю поверхность сосудов. Он располагается однообразными горизонтальными поясами из наклонных оттисков короткого гребенчатого или гладкого штампов, в виде рядов гладкой либо гребенчатой качалки, неоконтуренных решетчатых лент, выполненных прочерченными или гребенчатыми линиями. Иногда узоры наносились отступающей лопаточкой или даже отступающей палочкой. Орнаментальное поле делилось рядами ямок; последние имели, как правило, полукруглые или месяцевидные очертания. Нередко наряду с ямками роль таких разделителей выполняли одинарные или двойные гребенчатые зигзаги (Петров, 1980, рис. 3, 4, 12). По облику и месту в орнаментальной схеме они напоминают зигзаги на поздненеолитической и энеолитической посуде гребенчатого ареала, локализовавшегося в Восточном Зауралье и Нижнем Приобье (поселения Шапкуль I, Сосновый Остров, Честыйяг и др.), что, возможно, свидетельствует о связях среднеиртышского населения с восточноуральским и нижнеобским. Западные соответствия улавливаются и в некоторых других деталях орнаментации. Так, екатерининская налегающая гребенка специфической подтреугольной формы, по справедливому замечанию А.И. Петрова, удивительно напоминает шапкульскую гребенку, а отступающая лопаточка — отступающую манеру нанесения узоров на липчинской посуде. Отдельные фрагменты керамики екатерининского типа были встречены в слоях бронзового века (Черноозерье VI, Кокуй II, Одино и др.). Все это позволило А.И. Петрову определить время существования екатерининских памятников концом неолита, началом бронзового века.
