Мой байк терпеливо ждет меня, и я перебрасываю через него ногу, мгновенно чувствуя себя как дома. Мое лицо озаряет грубая ухмылка, когда я запускаю двигатель и чувствую, как он урчит подо мной, звук оглушает в ночной тишине.

Я нажала на газ.

Подлетая к подъезду, я не могу не смотреть в маленькое зеркальце и думать, сколько раз я собираюсь улизнуть из этого дома сегодня вечером. В первый раз это была катастрофа, и, хотя я делала то, что должна была делать, я не чувствовала себя прекрасно. Надеюсь, в этот раз все пройдет более гладко.

Мой желудок сжимается, когда я приближаюсь к воротам в конце подъездной дорожки, но облегчение мгновенно наполняет меня, когда я обнаруживаю, что они широко открыты. Я лечу прямо через него, доводя свой байк до предела.

Я должна ехать быстро. Кинг признался, что у парней есть устройство слежения на моем байке, и пока солнце не будет светить мне набок, я никак не смогу найти его и засунуть обратно прямо в задницу Карверу. Так что до тех пор мне нужно сделать это как можно быстрее, потому что я абсолютно не сомневаюсь, что по крайней мере один из парней услышал бы мой байк и сейчас едет за мной.

Я натыкаюсь на второй набор ворот и как можно быстрее ввожу код, прежде чем, наконец, выбираюсь на главную дорогу и взлетаю, как ракета.

Я осматриваю улицы, обыскивая закоулки в поисках цели. Адреналин начинает пульсировать во мне, так как мне почти невозможно усидеть на байке. Потребность начать рвать дерьмо слишком сильна во мне.

Я смотрю на свою руку поверх руля и вижу свои пустые костяшки пальцев, отчаянно желая, чтобы у меня было любимое оружие, но сегодня вечером мне придется обойтись без него и ударить немного сильнее. После сегодняшней ерунды Карвера я сомневаюсь, что бить сильнее будет проблемой.

Я проезжаю мимо неряшливого клуба на окраине Рэйвенвуд-Хайтс, и мой байк замедляет ход, когда я смотрю на него. Над входом есть мигающая лампочка, которая дает мне понять, что, если вы придете с нужной суммой наличных, все возможно.

Ухмылка растягивается на моем лице. Это не просто грязный клуб, это ебаный бордель.

Идеально.

Я останавливаю свой байк прямо у входа в переулок и замечаю мужчину прямо у стены здания, его лицо прижимается к окну отдельной комнаты, когда он безумно дрочит.

Я смеюсь. Это будет слишком просто.

Адреналин пульсирует во мне, когда я соскальзываю с байка, впервые за несколько недель чувствуя себя собой.

Каждый мой шаг отдается эхом в переулке, и к тому времени, как я дохожу до середины, голова мужчины отодвигается от грязного окна. Его глаза расширяются, и, опасаясь, что я собираюсь арестовать его за то, что его член выставлен на всеобщее обозрение, он быстро засовывает его обратно в джинсы.

— Хочешь хорошо провести время, да? — я мурлычу, медленно подбираясь ближе к нему и водя языком по губам. — Я могу прикончить тебя, если хочешь.

Парень смотрит на меня, и я вижу именно тот момент, когда он предполагает, что я одна из работающих девушек внутри клуба.

— Ну, и тебе привет, — бормочет он, отталкиваясь от стены и направляясь ко мне, его глаза блуждают по моему телу и тут же решают, что ему нравится то, что он видит.

Я позволяю своему взгляду пробежаться по его телу и прикусываю нижнюю губу.

— У тебя есть наличные? — спрашиваю я, понижая тон. — Ничто не бывает бесплатно.

Злобная ухмылка растягивается на его лице, когда он роется в заднем кармане джинсов и достает бумажник. Он быстро просматривает его, прежде чем снова поднять голову, чтобы встретиться со мной взглядом. — У меня всего сто пятьдесят.

Я вступаю в него, провожу пальцами по его груди и медленно кружу вокруг него.

— Мне кажется, этого достаточно.

Из его горла вырывается взволнованный хриплый смех, когда он обнимает меня за талию и делает вид, что достает деньги из кошелька.

— О, да, — бормочет он, потянувшись к моему телу, позволяя костяшкам пальцев блуждать по моим изгибам и будучи слишком наглым, когда он погружает пальцы в верхнюю часть моей майки, заталкивая деньги в чашечку моего лифчика. Его кожа на моей заставляет меня броситься, но я не собираюсь останавливать его. Получение денег никогда не входило в мои планы, но теперь, когда я стала им, надирать ему задницу будет намного приятнее.

— Как ты хочешь это сделать?

— Ты мне скажи, — говорю я, подходя ближе и наклоняясь к нему. — Но я не собираюсь лгать, жестко и быстро — моя специальность. Теперь меня это действительно возбуждает.

— Где?

Я прижимаюсь к нему, упираясь руками в его грудь и прижимая его к кирпичной стене клуба.

— Мне кажется, здесь все в порядке. Всегда есть что-то захватывающее в возможности быть пойманным.

Чертовски неряшливая ухмылка искажает его лицо, глаза закрываются, а руки снова падают на мою талию. Он идет, чтобы втянуть меня в себя, и я готовлюсь к бою, возбуждение растет во мне, зная, что я, наконец, смогу удовлетворить этот внутренний зуд.

Моя рука сжимается в кулак, и как только я откидываюсь назад, сильная хватка охватывает мое запястье и оттаскивает меня от цели. Моя спина ударяется о деревянную ограду, окаймляющую переулок, как раз в тот момент, когда я мельком вижу высокого мужчину, который ударяет кулаком по виску извращенца, мгновенно нокаутируя его.

Парень рухнул на землю, и после того, как я выпрямилась, я лечу обратно к пришельцу. Он кажется гораздо большей мишенью, но, черт возьми, я знаю, что справлюсь с ним.

Мужчина оборачивается в самую последнюю секунду, и передо мной мелькает лицо Карвера.

— Что? — я спотыкаюсь, беру себя в руки, но прежде чем еще одно слово успевает вылететь из моих уст, разъяренный Карвер хватает меня за руку и дергает мою жалкую задницу прямо из переулка.

Я спотыкаюсь, отчаянно пытаясь не отставать от его длинных, быстрых шагов и не упасть на задницу, пока он тащит меня обратно к своей Escalade. Я борюсь с его хваткой, не желая ничего, кроме как врезаться кулаками в его идеальное лицо и ненавидеть его за то, что он заставляет меня сомневаться в себе. Как он посмел? Почему эти ублюдки не оставят меня в покое?

Карвер идет прямо мимо моего Ducati, и я отчаянно дергаю его за руку, прежде чем он устает от моей ерунды и обхватывает меня своей сильной рукой за талию, отрывая от земли.

Меня запихивают прямо на заднее сиденье его Escalade, и я качаюсь по нему. Вторая дверь закрыта. Я тянусь к ручке и обнаруживаю, что этот ублюдок поймал меня в ловушку с детским замком. Он садится прямо на водительское сиденье и, оставив позади мой Ducati, трогается с места, его шины визжат по асфальту.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — требую я, вскакивая с заднего сиденья и пытаясь добраться до него, пока он едет, но, как молния, он хватает меня за руку и сильно тянет, каким-то образом заставляя мою задницу приземлиться прямо на переднее сиденье рядом с ним.

— Я? — требует он. — Я здесь не гребаная проблема. Тебе не нравится одна вещь, которую я говорю, и то, как ты с этим справляешься, приходишь в какой-то захудалый публичный дом и набрасываешься на какого-то извращенного придурка? Давай, детка, — усмехается он. — Я знаю, что у тебя чертовски низкие стандарты, но я думал, что даже у тебя класс немного выше.

Я бросаюсь на него, гнев пульсирует во мне, как лесной пожар.

— Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, — кричу я, но его рука вырывается, и я отбрасываюсь обратно на свое место, его сила не похожа ни на что, свидетелем которого я когда-либо была. — Ты действительно считаешь меня настолько униженной, что я стала бы трахаться с ним, чтобы вот так насолить? Да пошел ты.

— Тогда какого хрена ты делала? Потому что это чертовски похоже на то, что ты собирался встать перед ним на колени.

— В чем дело, придурок? Ревнуешь?

Он усмехается, и я снова пытаюсь отбиться от него, но меня тут же отталкивают обратно в кресло, на этот раз с чуть большей силой, чтобы донести его точку зрения. Я смотрю на него, мои челюсти сжаты, но мысль о том, что он так низко думает обо мне, не укладывается у меня в животе, не то, чтобы мне было насрать на то, что он думает.