Я продолжаю идти, не позволяя дерьмовой неуверенности Сары портить мне утро. Я на полпути к своей классной комнате, когда теплая, большая рука обхватывает мой локоть, и меня дергают в маленькую кладовку, моя спина ударяется о заставленные полки.

— Черт возьми? — я визжу, как только включается свет.

Кинг стоит передо мной, обнаженный, как будто у него есть какое-то право делать со мной все, что, черт возьми, он хочет сейчас.

— Я думал, что сказал тебе не связываться с Ноксом.

Моя бровь приподнимается, и я недоверчиво смотрю на него.

— Ты что, блядь, издеваешься надо мной? Я позволила тебе трахнуть меня, и вдруг ты думаешь, что можешь указывать мне, с кем я могу и не могу говорить? Отвали, Кинг. Не знаю, понял ли ты это, но я не из тех девушек, которые относятся к этому дерьму легкомысленно.

— Я больше тебя не предупреждаю.

Я поднимаю подбородок, глядя прямо в эти темно-синие глаза, которые могут преследовать меня до самой смерти.

— Я большая девочка. Я могу позаботиться о себе. Мне не нужно, чтобы ты швырял мне эту странную защитную чушь. Я не твоя девушка, даже близко.

Его челюсти сжимаются, и ярость выплескивается из него настолько сильно, что, если я присмотрюсь, я уверена, что увижу пар, идущий из его ушей и носа, как в детских мультфильмах.

— Он плохой.

— А ты нет?

Чертова тишина.

— Да, именно так я и думала, — я прижимаю руки к его груди и заставляю его отступить на шаг, но я иду прямо с ним, давая ему понять, кто именно здесь контролирует. Я шагаю красиво и близко к его телу, моя грудь скользит по его груди. — А теперь, есть что-нибудь еще, что ты хотел бы от меня потребовать? — бормочу я, касаясь губами его челюсти, и мой тон снижается до соблазнительного шепота. — Может быть, быстрый и жесткий трах? Боже, если бы ты только знал, как хорошо было, когда твоя сперма вытекала из меня прошлой ночью. Это сводило меня с ума. В ту секунду, когда я снова скользнула под простыни, у меня не было выбора, кроме как прикасаться к себе, думая о твоих руках, твоем языке, твоем твердом, как камень, члене, бьющемся внутри меня снова и снова.

Кинг глубоко рычит, прежде чем схватить меня за талию и толкнуть на полку. Мои штаны спали за две секунды, и, не колеблясь, его член высвобождается и входит глубоко внутрь меня. Мне приходится прикусить губу, чтобы не выкрикивать его имя и не дать члену факультета прийти и разоблачить нас.

Настойчивые толчки Кинга ясно дают понять, что я не его любимый человек, но, черт с ним, он тоже далеко не мой, но электричество, которое пульсирует между нами, бесспорно. Почему я должна быть так сексуально совместима с таким мудаком?

Он трахает меня жестко и быстро, его пальцы трутся о мой клитор и дают мне именно то, что мне нужно, пока я не кончаю вокруг него. Кинг кончает со мной, его пальцы впиваются мне в талию и обязательно оставляют синяки, но я приветствую это.

Он замолкает, переводя дыхание, и остается сидеть глубоко внутри меня на мгновение дольше, чем необходимо.

— Ты в порядке? — спрашивает он, чертовски хорошо зная, что это было намного сложнее и быстрее, чем прошлой ночью.

Он медленно выходит из меня, и я стону от этого чувства.

— Я в порядке.

Кинг кивает, прежде чем посмотреть на мое тело и съежиться.

— Стой спокойно, — говорит он, оборачиваясь и осматривая полки. — Позволь мне найти тебе что-нибудь, чтобы привести тебя в порядок.

— Вау, какой джентльмен, — говорю я, поправляя майку и следя за тем, чтобы сиськи не выпали. Он игнорирует мой комментарий, и я не могу не наблюдать, как он ищет. — Итак, скажи мне, босс знает, что мы затеяли?

— Нет, — усмехается он, находя раскрытый рулон бумажного полотенца и бросая его мне, — И не собирается. У него будут мои яйца, — Я поднимаю бровь, отрывая несколько листов. — Даже не думай говорить ему.

— Никогда не говорила, что буду.

— Я вижу, что это написано у тебя на лице. Ты думаешь об этом.

Я пожимаю плечами и спрыгиваю с полки.

— Я не могу отрицать, что эта идея меня не интригует, но я так же не дура. Если я пойду и расскажу Карверу о наших маленьких внеклассных мероприятиях, то есть большая вероятность, что это больше никогда не повторится, и я не знаю о тебе, но, черт возьми, это будет позор.

Кинг кивает, и я понимаю, что это все, что я собираюсь от него получить, поэтому я показываю ему, чтобы он повернулся, чтобы у меня было немного уединения, чтобы привести себя в порядок. Я делаю это как можно быстрее и только застегиваю кожаные штаны, когда он оборачивается, и его глубокие глаза сверкают.

— Итак, прежде чем мы выйдем из этой двери, и ты снова возненавидишь меня, ты говорила правду? Ты действительно сделала это, думая обо мне?

Я смеюсь, прежде чем потянуться к двери.

— Ты никогда не узнаешь.

Свет выключается, и когда я открываю дверь, позволяя больничному свету из коридора залить маленькую кладовую, я нахожу Карвера, стоящего прямо за дверью, прислонившись к противоположной стене. Из-за моей спины раздается приглушенное «бля», и все, что я могу сделать, это ухмыльнуться.

Кинг мгновенно уходит, и когда резкий взгляд Карвера поражает меня, я делаю вид, что облизываю губы, давая ему понять, что именно там произошло, но, прежде чем он успевает сказать хоть слово, я поворачиваюсь и ухожу, без сомнения оставляя бушующая буря позади меня, когда я смеюсь про себя, никогда так не гордясь тем, что попала кому-то под кожу.

Натягивая свои высокие сапоги на место, я смотрю на свое отражение, чувствуя себя более чем готовой к бурной ночи. Неделя тянулась так, как я и предполагала, но знание того, что у меня назначено свидание с моей новой лучшей подругой в одном из лучших клубов города, действительно поддерживало меня. Тем не менее, два эпических оргазма, которые я получила от Кинга в начале недели, тоже очень помогли.

Я не оставалась с ним наедине со времен кладовой, и что-то мне подсказывает, что это было сделано намеренно. Он держится на расстоянии, и я не могу отделаться от ощущения, что все это имеет прямое отношение к Карверу, этому гребаному глушителю моллюсков или какому-то женскому эквиваленту членоблокатора.

Мои губы накрашены моей любимой сливовой помадой, глаза подведены, и не прошло и минуты, как волосы собраны в высокий хвост. После того, как я снова надела кастеты на пальцы и закрепил тонкое черное колье на шее, мой фирменный образ готов.

Я проверяю свой телефон и нахожу сообщение от Эмбер.

Эмбер: Ухожу сейчас. Встретимся там в десять.

Идеально.

Уинтер : OК.

После попытки засунуть телефон в задний карман и неудачной попытки, потому что кожа слишком тугая, я засовываю его в лифчик, прежде чем перепроверить, достаточно ли у меня денег на ночь, пачка сигарет, зажигалка и мое поддельное удостоверение личности. Идеальное сочетание, чтобы обеспечить лучший вид ночи. Хотя будет лучше, если я разберусь, где живет чертов Кинг, и проскользну в его окно, чтобы отплатить за услугу.

Уже далеко за десять вечера, Курт уже вырубился на диване, а Айрин нигде не видно, и ускользнуть из дома легче, чем когда-либо должно было быть.

Я оседлала свой байк и через несколько мгновений уже лечу по дороге, с ревом проносясь над холмом в конце улицы. Я быстро добираюсь до города и, объехав клуб, нахожу безопасное место для парковки мотоцикла. Я вешаю шлем на руль и глушу двигатель, прежде чем обойти клуб.

Я тут же нахожу Эмбер стоящей на обочине и высматривающей меня в обтягивающем черном платье, которое совсем не в ее обычном стиле. Я не могу не задаться вопросом, носит ли она его только для того, чтобы соответствовать мне, прежде чем решить, что мне все равно. Если это то, что она хочет носить, то так тому и быть. Я могу одолжить ей свою помаду и найти запасное колье, если она хочет, но я провожу черту на своих сапогах. Никто не доберется до этих плохих парней.