На самом деле подобное поведение не свойственно мне. Не было такого раньше, чтобы на тусовке я находила, да что там, даже выискивала объект для своего интереса. Как правило, моя жизнь и без того перенасыщена яркими событиями, захватывающими мое внимание всецело и без «мальчиков». Что же происходит со мной в последнюю неделю? Может, это гормоны? И зря я думала, что способна отдавать все свое время и жизнь просвещению, игнорируя такую чепуху, как плотские потребности?

Тем временем концерт близился к завершению, и Лева с едва различимой хрипотцой, вызванной двухчасовым пением, обращался к ликующей публике. Воспользовавшись моментом, я в очередной раз бросила взгляд в тот самый угол. Но к счастью или разочарованию, не обнаружила человека в футболке на том месте, где он провел почти весь вечер. Либо он встал, и я смогу-таки его разглядеть, когда подойдет ближе, либо ушел, что тоже неплохо, потому что я наконец перестану пялиться в их сторону.

Довольная своим выводом, я, улыбаясь, осмотрела наших слушателей. Вид стоящих в обнимку, дружно смеющихся вместе и глядящих на меня Кэт с Густавом малость резанул глаза. Не знаю, когда смогу привыкнуть к союзу двух моих самых близких друзей, таких разных и, казалось, несовместимых по натуре своей. Тем не менее выглядят счастливыми, а это не может не радовать. Оборачиваясь на Леву, я вдруг резко вернула взгляд назад к публике, на персону, стоявшую слева от Кэт и пристально смотрящую на… Меня! Сердце замерло, я вдруг забыла, как дышать. Что за наваждение? Я не могу так ошибаться!

Зазвучавшие аккорды финальной песни вернули мое сознание к действительности. Я подключилась, механически исполняя мелодию. Однако сконцентрироваться было весьма сложно. Я вновь посмотрела обратно, столкнулась с пристальным взглядом и шарахнулась от него. Не буквально. Физически я, благо, могла еще устоять на месте. Но в мыслях такой бардак. Я постаралась отключиться от них, чтобы не запороть финал и завершить концерт красиво. Для этого я полностью отдалась музыке и, когда композиция подошла к концу, была абсолютно удовлетворена качеством своего исполнения.

Аудитория рукоплескала нам. Обожаю этот момент. Разумеется, это энергия не от тысяч людей, но и от нескольких десятков довольных слушателей можно зарядиться на славу. Я, как обычно, опустила голову в низком поклоне. А когда подняла, сразу стала искать Его. Теперь уже можно.

Личность, интересовавшая меня, стояла на том же месте. Он не хлопал, как остальные, руки его были сложены на груди. Впрочем, на его лице однозначно читалось одобрение. Губы растянуты в улыбке, смотрит на меня. Смотрит глубокими темными глазами, поразительно необычно играющими в огнях софитов. Прямые брови, вздернутые к вискам, немного хмурятся, будто он пытается что-то понять. Что-то неведомое мне. Его внешний вид опять заставляет усомниться в том, что это Он. Волосы цвета жемчуга торчат кверху, в прическе, напоминающей ирокез, только в духе Эйнштейна, что ли, будто это не укладка, а он просто спал вниз головой. Поверх футболки цвета хаки, с эмблемой пришельца на груди, накинут коричневый пиджак в стиле стимпанк. Странное сочетание. Что там ниже, невозможно разглядеть. Но в целом смотрится очень смело и даже… стильно. Колоритный персонаж повернул голову, чтобы оценить моих друзей, стоявших слева от него, и вернул внимание ко мне.

И если бы не прошлый раз в «Кубе», сегодня, скорее всего, я снова сомневалась бы, Он ли это. Однако теперь, когда я вижу его, именно Его, в третьем уже обличье, сомненья в сторону! Складывается впечатление, что все это странная и весьма извращенная игра, правила которой известны лишь ему, а мне остается только подыгрывать. Ну что ж, как порой говорит Густав, к черту стратегию – начинается спонтанная игра!

Я широко улыбнулась Ему и, о черт, опустив лицо вниз, спрятала его за изрядно промокшей от пота прядью волос, чтобы скрыть боль, причиненную чрезмерно широкой улыбкой. Разумеется, когда я снова вернула взгляд, народ стал расходиться к столикам, а Его и след простыл, что вполне предсказуемо в рамках ведомой Им игры.

Участники группы, и я в их числе, спустились в зал. Принимали благодарности от слушателей, общались с друзьями. Густав с Кэт вручили мне одинокую герберу фиалкового цвета, зная о моем негативном отношении к огромным букетам и мишуре, к ним прилагающейся.

– Ты неподражаема! – обнял меня Густав.

– От души! – присоединилась Кэт, крепко обхватив нас обоих.

– Черт, Катька, я порой забываю, какая ты сильная. Мне кажется, у меня пару ребер хрустнули, – смеялась я. – Спасибо, друзья! Мне очень важно ваше мнение.

– Извините, могу я присоединиться к вашим обнимашкам?

Хриплый голос, неожиданно прозвучавший за моей спиной, заставил нас отпрянуть друг от друга и обернуться в его направлении. Обратившийся к нам мужчина, примерно двадцати семи лет, был среднего роста, длинные волосы, убранные в хвост, нестриженая борода, байкерская куртка. Типичный представитель субкультуры.

– Ну так что, обнимемся? – с широкой улыбкой он протянул руки с короткими пальцами в приглашении.

– Да не вопрос, конечно! – первым среагировал Густав и крепко зажал не ожидавшего такого поворота незнакомца, который тут же попытался оттолкнуть его от себя.

Кэт бросила на меня лукавый взгляд, я ухмыльнулась – негласный сговор, и мы дружно зажали бедолагу между собой. Пару мгновений он безуспешно брыкался, а когда сдался, мы не выдержали и в голос рассмеялись.

Разомкнув объятия, мы вместе вопросительно посмотрели на него. Окончательно растерявшийся байкер не заставил себя долго ждать и, малость заикаясь, стал объяснять настоящую причину своего к нам подката.

– Хм… Эм… Д-да-а, молодцы, д-девчата, – смутить умеете. Хе-хе! Ну, а я хочу сказать вам, в первую очередь, с-спасибо. Спасибо за сегодняшний вечер. Мы с-с ребятами стараемся не пропускать ваших к-концертов. Типа фанаты, – заржал он. – Серьезно! У вас отличная группа. И ты, малышка, ее талисман!

Да что за!.. Когда уже это уменьшительное «ласкание» прекратится?

– Спасибо, это очень приятно! Но наш талисман и лидер – наш солист! – я махнула головой в сторону Левы, увлеченно болтающего с кем-то неподалеку от нас.

– Т-ты ошибаешься, малыш, – не согласился байкер, но спорить не стал. – Ну, а во вторую, – он полез за пазуху кожаной куртки, – один товарищ поп-просил меня передать тебе к-кое-что. – Он извлек из глубин кармана непонятного вида сверток. Вручив презент мне, он продолжил скалиться и даже подмигнул Кэт.

Я бросила оценивающий взгляд на друзей. Кэт подмигнула с вызовом в ответ, Густав нагло улыбался, нисколько не напрягаясь.

– Спасибо! – я приняла небольшую, по ощущениям, коробочку, обернутую крафтовой бумагой. – А кому мне быть благодарной за этот «знак внимания»? Твой товарищ здесь? – Я посмотрела по сторонам в надежде увидеть знакомый силуэт.

– Ха! Д-детка, зачем бы ему было привлекать тогда меня? Будь он здесь, сам вручил бы и сказал тебе, чё хотел, – заржал он. – Неотложные дела не позволили ему это с-сделать. А может, просто хотел остаться и-инкогнито, как знать. Но он успел отметить твое мастерство, н-не сомневайся.

– Разумеется! – выдавила улыбку я, все равно еще раз быстро осмотрев окружающих.

– Спасибо, дружище, за подарки, за теплые объятья. Но нам пора, – вмешался Густав в диалог, оттягивая нас с Кэт за локти.

– Говори за себя, может, девчонки хотят продолжить этот вечер в компании н-настоящих мужчин, – с нахальной улыбочкой байкер, подмигивая Кэт, облизал губы, скрытые за густой растительностью.

– А вот это уже хамство! – упрекнула я, опередив комментарии друзей, которые могли отреагировать менее дружелюбно.

– Пардон! Не мог не спросить… мало ли.

Едва распрощавшись с байкером, чьего имени мы так и не узнали, друзья посвятили меня в свои планы. После концерта состоится афтепати у Густава дома, что меня не удивило. Тусовку заранее согласовали с родителями, которые любезно уехали с ночевкой на дачу. Но вот чего я не ожидала, так это того, что список приглашенных окажется весьма внушительным: позвали не только тех, с кем я в дружеских отношениях, но и знакомых, которых сочли интересными.