Старенькая и высохшая, будто камышинка, женщина, которая одиноко век вековала в своей хатке у колхозного подворья, однажды тоже собралась с духом, чтобы сесть на машину времени. Наконец-таки села, побледнев лицом, и после команды Хомы сгинула вместе с машиной, будто наваждение. Как поехала с бледным лицом путешествовать во времени, так и вернулась с бледным лицом.

— Хома Хомович, я ж тебя просила показать Содом и Гоморру! — сказала укоризненно.

— А разве я вам, Дарина, показал не тот Содом и не ту Гоморру? — удивился грибок-боровичок. — Что же вы там видели?

— Ой, видела, видела… И большую звезду, которая светит красными и черными лучами… А еще клубок змей, а из этого клубка смотрит большое око… А еще кремневые топоры и черепки, а еще пепел и головешки… А еще видела, как солнце взошло над землей, как дождем пролились огонь и сера и затопили города… И как жена Лота оглянулась на страшные руины — и превратилась в соляной столб.

— Значит, Дарина, вы таки побывали в Содоме и Гоморре!

— Ой, Хома Хомович, не в том Содоме и не в той Гоморре я хотела побывать, а на войне, которая моего сына Миколу убила. Да еще я хотела попасть в тот день, когда ему судилось погибнуть, я хотела бы отвести ту пулю руками от него…

— Да вы ж не божья матерь, Дарина…

— Каждая мать для своего ребенка — богоматерь!..

Всякий народ просился у грибка-боровичка на машину времени, чтоб проведать день завтрашний или послезавтрашний, заглянуть в прошлое. Один яблоневец хотел попрощаться и поговорить с родной матерью, которая нежданно умерла и на тот свет преставилась, не успев сыну и слова сказать на прощание; другой что-то забыл доделать во вчерашнем дне и хотел отыскать топор под лавкою; какая-то баба не доругалась с соседкой из-за межи или курей и поэтому сегодня хотела взять свое. Если бы грибок-боровичок давал каждому свою машину, чтоб изо дня нынешнего в день вчерашний ездили, то рассыпалась бы она от частого употребления, как рассыпались могучие стены Иерихона от звука священных труб, позднее прозванных иерихонскими… Хорошо, что конструкция была несовершенна, поэтому старший куда пошлют отказывал просителям:

— Могу отправить вас в древний Вавилон, могу показать вам царя Навуходоносора, познакомить с библейским Авраамом, который покидает легендарный город Ур… А какое чудо — лунные глиняные быки из Урука!.. Кто хочет посидеть под дубом Авраама?.. Напиться воды из колодца в Беер-Шеве?

Со временем уже только детвора каталась на машине времени. А взрослый люд, во-первых, оскомину уже набил от этих путешествий, во-вторых, жена или теща косо и неодобрительно смотрят на эти блуждания во времени, когда человек хаты не держится, в-третьих, работа твоя в поле или на механизированном стане стоит, пока ты, скажем, путешествуешь во времени и подряжаешься строить пирамиду Хеопса или пересыпать из пригоршни в пригоршню песок в Синайской пустыне…

Машина времени имела и другой существенный недостаток. Чудотворец Хома наобещал, что на этом транспорте-вездеходе можно путешествовать во времени не только в прошлое, а и в будущее. Какое это прошлое — мы уже знаем: Троя, древние Вавилон и Ассирия, Голгофа в Иерусалиме, египетские фараоны, владения царицы Савской, которая, по свидетельству одной пытливой молодицы, таки вправду имела козлиные ноги. А будущее?

Конечно, кому не захочется заглянуть в завтрашний день? Да еще так, чтобы не жертвовать во имя будущего всю свою жизнь, а сел на машину — и уже там! И уже ты посмотрел и знаешь, на ком женишься, если сейчас холостякуешь; и какое повышение по службе получишь, если в тебе сильна карьеристская жилка; и узнаешь, в какую напасть угодил не твой враг, а близкий друг, который порой тебе кажется злее врага. Ох-хо-хо, сколько интересного можно подглядеть в будущем уже сегодня, когда это будущее еще только почкуется и вырастает в бутон!..

Но у старшего куда пошлют один конфуз следовал за другим. Вот, бывало, усядется человек в машину времени, чтобы в будущее лететь, Хома крутанет перламутровый рычаг управления резко вправо, а машина почему-то не заводится — и все. За этот перламутровый рычаг уже брались не только самые сильные мужчины, а и опытные механизаторы, но, как назло, машина стояла на месте, хоть рычаг и двигался. Ну, конечно, кое-кто про себя считал, что Хома хитрит, что грибок-боровичок жалеет будущего для яблоневцев. Мол, в прошлое — всегда пожалуйста, а в будущее — ни за что, потому что будущим хотим вдвоем с Мартохой попользоваться, так чтоб аж из горла торчало…

Эти разговоры про машину времени не могли не дойти до председателя колхоза, и Михайло Григорьевич Дым, выбрав свободную минутку, завернул в гости к старшему куда пошлют. Уже постаревший, с тронутыми сединой висками, с протуберанцами морщин и морщинок под глазами, он внимательно разглядывал машину времени, которая замерла на своей привычной стоянке под ясенем.

— Значит, надумал идти впереди прогресса, Хома? — спросил он, сияя мудрым взглядом.

— Инициатива моя! — похвастал Хома. — Если есть белка, значит, будет и свисток!

— Сложную эволюцию пережил твой гений, Хома. Сам подумай: от ясновидения, магии, иллюзионизма, знахарства и всяких предрассудков вроде макробиотического дзена и сорокадневного голодания ты перешел в ряды борцов за технический прогресс!

— Не без вашей помощи, — напомнил грибок-боровичок, застенчиво переступая с ноги на ногу, — я додумался до такой машины!

— Говорят, ты и парад планет обещаешь организовать?

— Дурное дело не хитрое, — не стал скрывать свои творческие замыслы народный умелец.

— Сам управишься?

— Попробую сам, а в случае чего обращусь к колхозу за помощью.

— Конечно, сообща и батьку легче бить, а парад планет — начинание хоть и интересное, но еще неведомое… Поэтому вот что я тебе скажу, Хома. Хорошо, что ты, народный умелец, не стоишь в стороне от прогресса, дерзаешь. Но не кажется ли тебе, что дерзаешь ты без должной ответственности? Ну подумай. Та тетка Одарка Дармограиха с твоей помощью подалась к ассирийским царям в древнюю Ниневию, шляется по дворцам, зачитывается клинописными табличками в библиотеке Ашшурбанипала. Тот дядька Илько Дзюнька забрался черт знает в какое столетие, очутился в Иерусалиме, потащился на Голгофу, поглазеть на то, как там распинают Иисуса Христа. Еще кто-то добрался до Египта, помогал возводить пирамиду Хеопса, будто там рабов мало, будто там пирамиду не возведут без яблоневского колхозника. Разве всех колхозников наших проконтролируешь, как они во времени путешествуют? Того и гляди, наш ледащий Иван или хитрый Степан прибьются к фанатичным жрецам в Вавилоне, а отчаянные Василь или Микола возглавят бунт рабов в Древнем Египте… Да ведь они, наши хлопцы, всю историю вверх ногами перевернут! А кто будет отвечать? Михайло Григорьевич Дым! Ибо отпустил своих людей болтаться во времени и бить баклуши. Ну подумай!.. Работы в колхозе хватает, земля требует рабочих рук, а эти руки устремились в Содом и Гоморру, а те глаза высматривают, правда ли, что у царицы Савской козлиные ноги! Видишь, чем оборачивается твоя самодеятельность для колхоза, для общего блага. А для моего авторитета?.. Что бы про меня сказали в Сухолужье или в Большом Вербном, если бы узнали, что я оставил горячие дела в колхозе и тоже махнул в гости к пророку Моисею или к пророку Иезекилю? Да надо мною председатели колхозов всей Украины смеялись бы…

— Я ведь хотел как лучше, — прошептал грибок-боровичок, будто громом небесным прибитый. — Да не такая уж эта машина вредная, в колхозе пригодилась бы на какой-нибудь работе.

— На какой работе? Чтоб по чужой истории рыскать?

— Подчитаю кой-какую литературу, отрегулирую управление, глядишь, и в будущее поедут люди, найдутся охотники.

— Ой, Хома, хоть ты и замахнулся аж на парад планет и эту твою инициативу я поддерживаю, но разве на такой машине времени наш колхоз «Барвинок» уедет в будущее? Гай-гай, Хома, наша философия — это не машина времени, а ударный труд. И кому еще помнить об этом, как не старшему куда пошлют? Чем больше и лучше работаем — тем ближе наше будущее, так что не надо наш народ сбивать с толку такими утопиями, как твоя машина времени.