– Хочешь всем доказать, что умеешь маневрировать на крейсерской скорости не хуже Говадра? – спросил Гардон.

– Нет, сэр!

– Тогда какого черта тебя с курса снесло? У меня два человека на корпусе работали. Какой был приказ?

– Без команды не менять параметры полета.

– Была команда?

– Нет, сэр!

Рэд выпрямился и заговорил негромко и размеренно, словно подводя итог:

– Твоя вахта – двенадцать часов. Один просчет – конец карьеры. Есть сомнения, что я тебе это организую?

– Нет, сэр.

– Вот и хорошо. Спасибо за помощь, Говард. Макс и Виктор, вы можете занимать каюту.

Говард покачал головой, но ничего не сказал.

У стыковочного тамбура Рэда догнал Виктор, подошел, расправил плечи, с наслаждением потянулся и шумно выдохнул.

– Я к тебе, – заявил он. – Мы поменялись. Говард в каюту ушел.

– Странно, – сказал Гардон. – Я думал он туда девчонку все-таки отправит и сам поведет.

– Рэд, чего ты на нее срываешься?

Рэд поднял голову и печально посмотрел на бортинженера.

– Ты не понимаешь, что мы чуть не разбились на встречных скоростях из-за того, что ей нравиться корабли водить? – негромко спросил он. – Я бы, может, и увернулся… но сколько бы мы потом кувыркались между «Флэшками» одному богу известно.

– Ну ведь не разбились. И сманеврировала она очень нежненько – отзеркалила траекторию, считай, высший пилотаж.

– Твою мать, – Гардон хлопнул ладонью по переборке грузового отсека. – С тобой еще объясняться не хватало на предмет высшего пилотажа! – он помолчал. – Сумасшедший дом какой-то: девочка эта чокнутая, истребители, летающие крепости… Пойдем спать, Виктор, я устал как собака, – он ухмыльнулся, – если, конечно, утечки нет.

– Если стопорные элементы сцепки целыми остались, – ответил Виктор, галантно пропустив командира вперед.

– Ну спасибо тебе! Я все думал, когда ты мне это припомнишь?

– А девчонке все равно попало сильнее, чем надо, – сказал Блохин, пролез по стыковочному тамбуру вслед за Рэдом и зевнул, развалившись в кресле вездехода, – демонтаж можно было в ангаре провести, если бы кто-то раньше задумался.

На сей раз выспаться удалось. Рэд вылез из вездехода только ко второй половине дня. В кабине в кресле первого пилота сидел Говард. Он кивнул вошедшему капитану и сказал:

– Я ее немного раньше отпустил.

– Угу. Что у нас?

– Режим автоматического следования. Контрольное пилотирование.

– Сопровождение?

– Молчат, – усмехнулся Говард, – треплются по своим секретным каналам или игрушки гоняют, или порнуху. Набор развлечений известен.

– Вы телепат, Говард? – чуть улыбнувшись, спросил Рэд и уселся в кресло второго пилота.

– Я летал на «Флэшке», когда она еще называлась «Экспериментальная-1», – пояснил Говард. – Основные схемы содраны с «Экстрима». Базовая модель адаптирована к режиму дальнего следования, и изделие все-таки можно считать отличным от прототипа в лучшую сторону. А вам как? Понравилась машинка, господин капитан?

«Вот господа офицеры не знают, какие люди катают диппредставителей и почту»! – подумал Рэд.

– Хорошая машина, – согласился он.

– Тогда почему вы не с ними, а с нами?

– Гражданский космофлот, – пожал плечами Рэд, – я везу Ласкиса.

– Не-ет, господин капитан, – Говард отрицательно качнул головой, – они так не летают. По крайней мере, я не видел.

Он неожиданно замолчал, словно сказав: «Не хочешь говорить – не надо».

– От моего ответа что-то зависит? – удивился Рэд, подумал и предпочел ясность недосказанности. – Ну хорошо. В военный космофлот мне дорога заказана. Я комиссован. Почему вы спрашиваете, Говард?

– Айна, – пояснил дед.

– Ага. Вы тоже считаете, что я слишком жестко…

– Нет, я как раз считаю, что ты прав, капитан. Она ничего не воспринимает всерьез. Звездная пыль в глазах. Лишь бы штурвал в руки, да приключений побольше, растворяется в системах корабля – мир не нужен! Поговори с ней, – попросил Говард.

– О чем?!

– Тебе лучше знать… О том, чем все это заканчивается. О ценах, о том сколько стоит власть над расстоянием и гравитацией – за что-то ведь тебя списали… Меня девчонка не слышит, как будто на разных языках говорим. Она ко мне привязалась, уж не знаю, за какие заслуги, а я… боюсь я за нее. В космошколе прыгнула через курс, стипендиатка от Департамента. На базе – всеобщая любимица. За три года работы ни одного прокола, избаловалась вконец. Добром не кончится.

Вывод был неожиданным.

– Почему же не кончится? – озадаченно спросил Рэд.

– Потому что так не бывает. Долго…

– Говард, боюсь, вы не к тому обратились. Весь этот… восторг от полетов проходит с возрастом и опытом без всяких усилий со стороны окружающих. Я вообще сомневаюсь, что после утреннего нагоняя услышу от нее что-нибудь кроме: «да, сэр» или «нет, сэр», что бы я ни сказал.

– Зря. Попробуйте, господин капитан. Может, не сейчас…

Говард замолчал. Рэд кивнул и задумался. Он не представлял себе, что это может быть за разговор. За краткий курс психологии у него в дипломе как раз стояла откровенная «липа». Равно как и за историю космонавтики. «Надо было хоть для интереса полистать, – подумал Рэд. – Ох, Говард, ну уж от тебя-то я проблем не ожидал, особенно такого порядка! Что я ей скажу? „Срочно выходи замуж, рожай детей“. „Посмотри на меня и не работай пилотом, если жить хочешь“? Так ведь она на меня таращится, открыв рот, и не услышит точно так же, как тебя! Мне бы с Клэр разобраться, а ты мне молоденьких девочек подсовываешь на воспитание. На кой черт мне все это сдалось! Лучше б меня тогда эти „Астриксы“ сожрали к чертовой матери».

Он заглянул в каюту. Макс с Виктором что-то вполголоса обсуждали, сидя за столом. По каюте плавала модель сервера крейсера и с десяток проекций терминалов. Айна, свернувшись калачиком, спала на свободной койке прямо в рабочем комбинезоне. Медные кудри, не сдерживаемые заколками, рассыпались по подушке, и одно невесомое колечко, оказавшееся у полуоткрытых по-детски губ, шевелилось в такт ровному дыханию девушки. Ангелочек, по чьей-то прихоти заброшенный на борт космического корабля, и ради нелепой жестокой забавы наделенный безграничной властью над ним. Той властью, от которой нет спасенья. Хотелось сейчас же, немедленно подхватить Айну на руки, унести, увезти отсюда туда, где она не услышит дыхания Вселенной, где ее не приманит призрачным блеском ни одна из звездных дорог. На Аналог-2, на Землю-1, в клинику Клайна, куда угодно… Он вспомнил выражение ее лица, когда она взялась за штурвал «Курьера». В то утро, когда он сел к ней вторым пилотом. «Бесполезно, Говард, – подумал Рэд, потерев виски руками. – Девчонка одержима Пространством, и чем бы это для нее не кончилось, из космоса ее не вернешь. Дай бог на базу вернуть…»

Он сделал неопределенный жест в ответ на вопросительный взгляд Виктора и вернулся в рубку.

Говард хранил молчание, корабль шел на автопилоте, истребители изредка переговаривались в контрольных пунктах. Рэд откровенно маялся от безделья, изучая те обрывочные сведения об управлении «Астриксами», которые ему предоставил Дэйв. Следующие сутки пути прошли ненамного веселее. Макс с Виктором терзали бортовые компьютеры «Санты» и «Курьера», пилоты вблизи района Альгарро шли в ручном режиме, сменяя друг друга каждые шесть часов. Рэд связался с Хальтоном и еще раз согласовал действия «Курьера-9» и истребителей сопровождения.

– Если объект просто чихнет маршевыми двигателями, мне будет его не догнать, – сказал Гардон. – Если он все-таки погонится за вами, курс должен быть встречным с «Сантой».

– Встречные скорости, учитывая ходовые качества объекта, исключают стыковку…

– Я знал, что ты это скажешь, – перебил Рэд, – но все равно, заведите его на нас. Может, что получится.

– Да, сэр.

– Отпустите «Курьер» у границы оцепления на один прыжок. Пойдете следом. Встретимся не раньше, чем объект проглотит наживку, договорились?