— Вход лишь для членов банды и союзных организаций.

— Я и есть союзная организация, баран… — Предположительно, продолжительную тираду об умственной отсталости охранного персонала от парня во фраке, прервал удар в лицо, того самого парня, сквозь ширму.

Мужчина перелетел ограждение и упал на широкую барную стойку, разбив своим телом несколько бутылок алкоголя и парочку простых, чистых стаканов. Кучерявый, не удивлённый подобным раскладом дел, спокойно и аккуратно вставал и отряхивался от осколков, попутно выслушивая причитания высокого, толстого мужчины с лысиной и огромным носом, вышедшего из комнаты управления. Сам мужчина был облачён в костюм моряка, что ярко показывала его статус “капитана” в этом заведении.

— Рене Дэ Поул! Лидер банды «клетка» и любитель принимать под крыло ебаных крыс, прошу любить и жаловать!

Рене слез со стойки, взял стакан, предназначавшийся для виски одного из клиентов, и бросил его в голову Толстяка, что тот попятился обратно за ширму.

— А это просто Кан. Ваш лидер, большой человек и любитель играть на публику, прошу любить, а то не успеете, и только скорбеть придётся — После этих слов он прыжками по столам устремился на второй этаж.

После входа в комнату управляющего разгорелся спор о насущных проблемах.

— Кан, какого хрена ты творишь?

— Тебе в деталях или по фактам? — Спросил Кан, убрав пакет со льдом от головы.

— Мне без ответов вопросом на вопрос и больше конкретики.

— Хорошо. Перестрелка в продовольственном магазине, убито четверо ваших, четверо наших, продукция уничтожена, а из всех свидетелей есть лишь, скрывающийся, где-то в Загоне, участник твоей банды. Почему он крыса, если он только свидетель? По нашей наводке стало известно, что моих людей застрелил он, а теперь скрывается от нас. Что скажешь?

— Хуёго. — Рене уселся на кресло, обронив лишь это.

— Это всё?

— Нет, но ты же знаешь правила моей банды, если лидер не устраивает, то его могут сместить на срок в два дня, чтобы попробовал другой выдвинутый ублюдок, и по итогам люди решают кто лучше. Так вот эти два дня я был в усмерть напоен и накурен, а потом бац и всё по пизде, хотел подъехать по делу, а тут… а тут жопа.

— Да, извини, за удар, но ты знаешь, как я отношусь к подобному.

— Знаю, понимаю.

— Давай так, ты приехал по делу. Но есть проблема, реши её, и мы поговорим.

— Ладно. — Спокойно ответил Рене и встал с кресла.

— И всё, никаких торгов, споров и тому подобного?

— Дело есть дело, и оно касается нас обоих, не вижу смысла в торгах, но с тебя новые очки.

— Я запомню это.

— Пожмём руки?

— После работы.

— Как знаешь — Ухмыльнулся Рене и направился к выходу.

В то же время…

Просидев, весьма, долго перед клишированной доской с подсказками, Эван дождался заветного звонка из полицейского участка.

— Да?

— Эван.

— Ты всё узнал?

— Парень из банды «Клетки» только прибыл в их организацию. Его зовут Лерой.

— Где он мог бы прятаться?

— Я понятия не имею, но я узнал у офицеров, что до этого не было Лероя ни в одной из банд. В «клетках» пробыл два дня, как раз в срок переизбрания лидера.

— Думаешь, его заслали? — Поинтересовался Эван.

— С верхов это кому-то делать нет смысла, они и так растопчут нас в любой момент. Боятся лишь очередного бунта.

— Он мог быть подослан бандой «Повстанцев», эти фанатики кого угодно заставят на них работать.

— Ну, этого мы никогда не узнаем, к ним не подобраться.

— Ты прав, а у Лероя есть семья?

— Точно, как я мог забыть, адрес ул. Революции дом три, квартира четыре

— Муж?

— Отец. Лерой старой закалки.

— Отца ебёт, это теперь старая закалка?

— Мудила, он за ним присматривает.

— Понял, схожу, проверю это.

Мгновенно телефон оказался на столе, а на нашем герое уже виднелся чёрный костюм с подкладками. Натянув маску, он выскочил в окно и, зацепившись за карниз окна напротив, устремился вверх, чтобы продолжить свой путь по крышам.

В чуть более неспешном темпе собирался Рене, успевая даже раздать указания подчинённым.

— Внимание, у вас был новый лидер. Обосрался. Я нихера не делал, но не обосрался. Думаю, надо провести работу над ошибками. Пока меня не будет, распределите обязанности, прервите контакты с «Повстанцами» и подготовьте столько товара, чтобы хватало не только на нас. Заранее повысьте зарплаты и отредактируйте торговые пути по территории «Кул-Генга» тоже. Вопросов не задавать, меня ожидать, наркотой не злоупотреблять, друг друга не убивать.

И элегантным прыжком назад, Рене устремился вниз по трубе, после чего полетел на дело, на байке новенькой модели.

Улица Революции, дом три…

Эван заглянул в окно и увидел молодого мужчину, который, волнуясь, тоже выглянул в окно и увидел странный силуэт. Мгновенно испугавшись, мужчина сию секунду бросился бежать в подъезд и наверх, но на третьем этаже перед ним разбилось стекло, и за этим последовал удар в нос.

— Отец? Да ты скорее папик. — Пошутил Эван.

— Чего?

— Где Лерой?

— На заводе электротехники, в паре домов отсюда.

— Ты кого-то ещё ждал?

— Приходил уже один, назвал пидрилой, бросил в меня пару бутылок и сказал, что за мной ещё придут.

— Ох, ну тогда тебе следует ещё ожидать гостей.

Донеслись стремительные шаги снизу, четыре человека в кимоно, поднялись и уже собрались нанести дубинками решающий удар папику, как одного из них ударом через дверь выкинуло в окно. Двое других отделались ударами по лицу своими же дубинками, а последний умудрился сразу дать дёру. Но запнулся и свернул шею на лестнице. Эван подобрал дубинки и прыгнул в окно, проехавшись по проводу, с помощью найденного орудия.

На заводе было светло, Рене не сомневался, что найдёт Лероя, но пока ему это не удалось. Он услышал приглушённый хлопки в комнате уборщика на втором этаже и направился туда. Открыв дверь, он застал интересную картину. Чёрный силуэт с красными глазами, как у демона, избивал его жертву.

— Отойди от него, он мой.

Завязалась драка, в которой у Рене было явно меньше шансов, и он решил использовать свой козырь — Меткость. И кидал всё, что есть под руками. Он попадал по Эвану, в среднем, шесть из десяти раз.

Лерой же начал убегать к работающим станкам, прыгнул прямо на мотор, и его размазало по всему станку и ближайшим стенам.

— Лучше так, чем ко мне в руки — Сказал Эван и хотел ускользнуть, но Рене выбросил его в окно, швырнув в противника стул.

Сейчас…

После небольшого отдыха, Эван направился к выходу из переулка. Он натянул свою маску и услышав небольшой шорох обернулся. Знакомая фигура накинулась на него, повалила на землю и последовали удары в лицо.

— «Лучше так, чем ко мне в руки» ты слабак и идиот, хрен там, ты бы его даже не убил. Ты ведь не такой. Но я никому не скажу, смысла нет, ты сдохнешь, как и он. Пользы то нет.

— Ошибаешься, я его успел допросить, пока ты разгуливал по заводу.

— Что ты узнал?

— Я не желаю зла ни тебе, ни «Кул-Гэнгу» вы держите хоть какой-то контроль. Но переходить мне дорогу не надо.

Выстрелив двумя верёвками из дубинок и обмотав шею Рене, Эван перенял инициативу и сел сверху.

— «Повстанцы» направили его к вам и всё это организовали. Зачем? Этого пока не знаю! Но лезть к ним опасно, а единственный свидетель мёртв. У нас ничего нет, но будет. Этот их шаг провалился, значит, будет другой.

— Не будет шага, пока я не закончу дело.

— Ну, так заканчивай.

— Ну, так отпусти.

Двое мужчин встали друг перед другом и, смотря на небо от усталости, мирно разошлись.

— Эй, дэлбик — позвал Рене Эвана.

— Да?

— Я дам знак, будешь с нами?

— Да.

— Смотри у меня.

Утром Рене всё изложил Кану, и началось их плодотворное сотрудничество. Виги же, придя домой, начал расспрашивать Эвана о последних событиях.

Мрачный и сухой декабрьский вечер в “Загоне” скрашивали лишь праздные пьяные вопли на улице и очаровательно ублюдское освещение. Голые деревья и жухлая оранжево-серая трава. Серое, почти чёрное небо, слегка окрашенное желтизной старых ламп. Не снежинки, из-за чёртовой смены климата. Не за горами празднование нового года, а настроение как в самый мрачный Хэллоуин. Неплохое было бы место для съёмок хорроров или криминальных драм, если бы всё кинопроизводство не сосредотачивалось в Небесном районе. Тем не менее, люди рады что скоро наступит тридцать второй год новой эры. Можно быть уверенным, что каждый третий, вспоминая об этом, думает «дай бог он будет лучше предыдущего.». Они никогда так не ошибаются, как в своих же собственных надеждах. Хотя, кажется, так было всегда. В любом случае, надейся на лучшее, а сам не плошай. А оплошать здесь успел уже каждый, на своём веку. По грязной улице проносились, гонимые ветром, мусорные пакеты и редко, но все же бывало, головные уборы. За немытыми окнами пятого этажа кирпичного здания, знакомые силуэты детективов копались в бумагах и бурно обсуждали последние открытия, касательно их дела о разборках, как оказалось, трёх банд.