— Если вы не возражаете, я бы хотел поговорить. — начал Шеф.

— Да, я, честно говоря, тоже. — ответил Мэр, заправляя рукава. — Я недостаточно делаю для этого города?

— Что?

— Для нашего города, государства, страны, империи. Называй, как хочешь. Вот для меня это дом. И чтобы навести в нём порядок я пожертвовал вообще всем. Мечтами, близкими, самим собой. А всё ради цели. Я бы даже сказал ради миссии. Тебе это знакомо?

— Примерно с такими мыслями я выходил из кулинарного института. — улыбнулся шеф.

— Ха-ха, конечно! — Мэр расплылся в улыбке. — Поэтому ты решил что меня и ждать не стоит на этот банкет. Это ведь твой триумф, верно?

— Сэр, я не понимаю. Страйронд говорил что вы вернётесь с минуты на минуту и ничего страшного не будет, если мы начнём без вас.

— И продолжите и закончите. Страйронд — ублюдок, каких ещё нужно поискать. Но он предан мне. А тебе этот ресторан дал он? Твой второй шанс, после всех твоих оппозиционных выходок. Ты его решил просрать.

— Я не понимаю, как я могу быть виноват, если…

— А и не поймёшь, дураки не меняются, Джозеф. — Мэр накинулся на Шеф-повара и, схватив его за верхнюю и нижнюю челюсть, порвал ему пасть.

Нижняя челюсть отвисла к груди и с неё обильно лилась кровь. Основная часть головы отогнулась назад и открылось горловое пространство. Мэр поднялся со своего места и стал ссыпать еду с тарелки в открывшуюся кровавую бездну. С хлюпающими звуками овощи и мясо проваливались в горло и утопали в крови Джозефа. Среди булькающих звуков, Мэр различил и странный шорох, который доносился со стороны. Обернувшись, он увидел официанта, который держал в руках его пиджак.

— Подай мне его, малыш. — тихо сказал Мэр, протянув раскрытую ладонь парню.

Официант медленно подошёл к Мэру и вручил ему его пиджак. Мэр тут же накинул его официанту на голову, плотно обернул и стянул так, что голова молодого парня лопнула и, вслед за падающим телом, посыпались ошмётки мозга, куски черепа и пролилась кровь. Мэр сделал глубокий вдох и выдох, расправил рукава, застегнул на них пуговицы и направился к выходу, набирая кого-то по интерфейсу на часах.

— Стокман, бери бригаду своих парней и пулей на место. Адрес отправил. С бедным, молодым официантом и подающим надежды поваром расправились бандиты из Дельтаунских бастардов. Выступление на утреннем шоу, пресс-релиз и дальше ты сам знаешь. Не мне тебя учить.

Мэр открыл дверь заведения и выйдя на улицу облегчённо выдохнул. По всё тому же интерфейсу часов, он сделал пару кликов и проверил информацию на погибшего официанта. После чего сделал очередной звонок.

— Белини. Да мне плевать который час, слушай меня. Завтра вечером в лотерее победит Элизабет Доусон. Тебе и не нужно знать кто это, не твоего ума дела. Она победит и всё. Нет. Из призового фонда ничего не бери. Я сам переведу ей на счёт, точнее сделаю запрос в банк, но не суть. Элизабет Доусон, да. Запиши, забудешь ещё, идиот.

Мужчина тяжело выдохнул и взглянул на звёздное небо, которое было особо звёздным в эту ночь. Мэр опёрся на перила балкона и закрыл лицо руками. Холодный ветер заставлял руки слегка дрожать. Растерев лицо, а после и руки, он направился к машине. Которая блестела и предательски отражала светящуюся вывеску заведения, которое таит в себе два преступления. Лишнее, но сладкое убийство в угоду своего эго и необходимое, но постыдное убийство в защиту своей персоны.

Человек в чёрном костюме, с множественными ранениями лежал среди коробок в непонятном и слабо освещённом помещении. Тьма, окутавшая его, давила на него так же сильно, как шум волн, что не давали погрузиться в сон и словно эхом отзывались в самом сердце. Адские шум и морская качка вынудили чёрный силуэт начать двигаться. Какой никакой свет попадал внутрь этого помещения через дверные щели и пару иллюминаторов, расположенных на потолке. Этого хватало, чтобы, во время движения, блеск свежей крови создавал в тени хоть какие-то контуры поднимающийся фигуры. Встав, он пошатнулся от движения корабля и головной боли. Человек снова свалился на пол. Он попробовал встать снова и в потёмках заметил неприятную картину. Единственная дверь, которую он видел, начала открываться и четверо вошедших людей, с удивлением, стали выяснять причины пребывания незваного гостя на корабле. Которого, к слову, они обнаружили после того, как включили свет в этом грузовом отсеке.

— Ты кто такой? — спросил матрос.

Задавший вопрос, мужчина сунул руки в карманы и выпрямил спину. В мерцающих лучах лампы, что, вероятнее всего, скоро перегорит, стояли четыре мужика в красных робах. Трое из них были примерно одного, среднего, телосложения, но вот последний заметно выделялся на их фоне своими выдающимися габаритами.

— А не насрать ли кто он такой? Здесь никого быть не должно, кроме нас! — заявил седоволосый мужчина, вступив в перепалку со своим же товарищем.

— Нет. Может он под прикрытием, от Мэра или Галиона? — возразил ещё один, почёсывая свои русые, отросшие, неухоженные усы.

— Я не хочу проблем. — сказал Эван, стягивая с себя рваную маску.

— Но ты их нашёл, безбилетник! — ответил самый крупный из четвёрки и принялся задерживать человека в чёрном.

— Ну ладно. — прошептал Эван, продолжая покачиваясь стоять в свете бледно мерцающих ламп.

Два стремительных удара, для человека таких размеров, как этот матрос, метра два с небольшим, не достигли своей цели. Эван уклонился от парочки ударов, но тело напомнило ему о ранениях резкой болью, что гулом прошла по всему телу. Из-за этого ему пришлось блокировать последний удар, так как он уже не успевал увернуться. Герой рухнул обратно в груду коробок, из которой он недавно с таким трудом выбирался. Матрос достал из кобуры на ремне нож. В его руках, это разумеется был нож, а вот в руках любого другого человека, стандартных габаритов, это скорее тесак. Лёжа среди коробок, Эван бегло осмотрел окружение и подобрал отломанную линзу от своей маски, вложив её между пальцев в кулак. Он остался лежать на земле и ждал, когда самоуверенный бугай подойдёт поближе. Нужный момент настал и детектив оттолкнулся от коробок прямо к ногам противника и проскользнул между ними, нанеся режущий удар в ахиллово сухожилие, которое располагается на фронтальной стороне голени, над пяткой. Мужчина закричал и тут же свалился на одно колено, ухватившись за свою рану. Эван подобрал его нож и стал угрожать остальному экипажу.

— Ну давайте, кто хочет проверить живучесть своих сухожилий или чего другого.

— Ты ублюдок, как мне теперь работать? — сказал громила.

— Скажи честно, ты об этом думал, когда нападал на меня? Где мы сейчас? — поинтересовался герой, взглянув на остальных членов экипажа.

— Сложно сказать, находясь в трюме, не находишь?

— Ну, так пойдём наружу… -

— Нет! — прервал Эвана один из четвёрки.

— Выйдем только мы! Если ты не заметил, то нас всё ещё больше. — сказал другой мужчина, с густой чёрной бородой, и члены экипажа принялись окружать Эвана.

— Трое? Никакой подмоги, а кто за штурвалом?

— Очнись, хрен, — возразил матрос, — какой год на дворе? Электроника… Но тебя это уже не должно заботить, до следующего ты не доживёшь. — вся троица набросилась на Эвана, повалив его с ног.

В пылу ожесточённой борьбы никто и не заметил, как сильно мотыляет корабль. То ли волны разбушевались, то ли та самая «Электроника» сбоит и взяла курс на затерянные под водой цивилизации минувших столетий. Но всё было куда прозаичнее, никто не следил за показателями датчиков и соответственно никто и не знал о потере сигнала. Судно теперь напоминало бесконтрольный бумажный кораблик, который несут сточные воды ливневых углублений. Закономерный итог — корабль совершил экстренную остановку по средствам кораблекрушения.

Мерцающие блики солнца и отражения на поверхности кристально чистой воды. Пальмовые ветви, то тянущиеся друг к другу, то расстающиеся. Голодное чириканье птиц и беспокойное стрекотание, ещё не съеденных кузнечиков. Всё это сопровождало людей, несущих человека в чёрном на самодельных носилках, в чащу джунглей.