Но пока одни веселятся, осознав, что нашли своё место, вторые, просто пытаются выжить. Третьи же напротив и создают проблемы. Речь, конечно о государстве. Проведя год в “Загоне” многое стало ясно. Когда ты, имея работу, не всегда можешь поесть. Когда ты не можешь связаться с полицией из-за их загруженности. Когда сами же люди думаю только о себя, не стараясь никак сплотиться. Вся надежда остаётся на уникальных выходцев из общества, способных перебороть самолюбие и обратить взор на проблемы окружающего их мира. Одного упоминания и огласки этих проблем, порой достаточно, чтобы что-то с этим решили. Но будучи реалистом, становится ясно, что в реальном мире к реальным последствиям приводят, лишь реальные действия.

Интереснейший контраст, на который в этом городе никто не обращает внимания единожды. Практически каждый день, в каждом разговоре и из уст каждого человека можно услышать одно и то же: Как Небесный район возвышается, над Загоном и не оставляет ему и шанса зачерпнуть лучи света. Конечно, это всё не буквально, но смысл вполне ясен и становится невероятно грустно. После самой страшной войны в истории, люди восстановили цивилизацию и снова берутся за уничтожение себе подобных. Природа ли эта человеческая или так располагает судьба. Вопрос, который останется без ответа, от того и интересен. Быть может, есть шанс искоренить сам вопрос, как таковой, и привести человечество к гармонии.

Виги поставил бокал и подошёл к ноутбуку, на котором моргало оповещение.

— Опа! Мне кажется, что мы в деле.

— Что такое? — спросил Эван.

— Перестрелка в продовольственном магазине, копы скоро будут там. Можно попробовать, как обычно, встрять в это дело.

— Конечно, но может, хотя бы выспимся. Мало ли что там.

— Так вот, как мы жаждем приключений? — в усмешку спросил Виги.

— Слушай, нас там и так никто не ждёт, так ещё и не особо любят вообще. А ты хочешь туда под градусом ворваться. Давай, если и будем огребать, то только за то, что мы никак не можем исправить. За нашу наглость и дикий нрав.

— Звучит, как тост.

— Что ж, тогда выпьем. — подняв бокал, сказал Эван, — Вот только немного. Нам же через шесть часов на работу.

— Этого вполне достаточно. — добавил Виги и также поднял бокал, чокнувшись с Эваном.

Герои выпили до дна и, поставив бокалы, как по приказу, развернулись и направились к своим спальным местам.

Виги расположился на этом же этаже и даже в этом же зале, на диване. А Эван отправился на чердак, где у него находилась старая раскладная кровать. Места было немного, но ему хватало. Главное, что можно было легко выбраться на крышу и отправиться по своим опасным делам.

Конец 31 года новой эры.

«Доброго утречка, засранцы! Сегодня у нас в программе будет делиться своим мироощущением троица из северной части Острова. По их словам, все кто ранее их слышали, теперь не могут слышать вовсе… Ахахах… конечно, нет, шутка. Ребята с улицы Слёз не дадут соврать, что сегодня нам не до печали, ведь… жизнь она как… кого я пытаюсь обманывать, все слушатели этого грёбаного радио знают, как я ненавижу этот остров, а почему? Потому что все слушатели, так же, как и я, хотят пустить себя пулю в лоб, лишь от одного осознания того что живут в этом месте, а знаете, что? Я сегодня же после смены выбью себе мозги пушкой, найденной вчера посреди улицы, её никто не подобрал, потому что все уже и так ходят со стволами, а я брезговал до последнего… Эх… вернёмся к нашему чудесному утреннему эфиру и непосредственно к моему сценарию. Троица слюнтяев с улицы, где чаще насилуют мужчин другие мужчины, чем где-либо, исполнит свою хрень сразу после новостей. Долбёжка в задницу, вот он синоним к улице слёз. Итак, мэр и его коалиция говнарей провели подсчёты и пришли к выводу, что для того чтобы не произошла демографическая катастрофа, нужно организованно продолжать сдавать семя в банки спермы, для выращивания искусственных детей. Как они это делают не разглашается, но мало кого волнует это, когда с поставками еды и прочего тоже херня. Блять, я больше не могу, прерви эфир, прерви эфир! Спасибо…». Грубо оборвавшийся голос, из колонки две тысячи сорок пятого года, будоражил людей каждое утро. Кто-то верил парню с радио, кто-то нет, но одно известно точно, слушали его все. То и дело можно было услышать голос этого парня из окон или просто на улице, в проезжающих мимо авто, или забегаловках. Это было незаконно, но весь город не повяжешь, вот копы ничего и не делают. По крайней-мере хочется так думать.

Убирая стакан с кофе от рта и облизывая губы, мужчина аккуратно отключил звук, шипящего дисплея. В каждом доме и помещении можно было установить дисплей, объединяющий в себе сигнализацию, противопожарную систему и, как ни странно, радио. Видимо, чтобы целыми днями слушать про достижения Мэра и его приближённых друзей. Но благодаря неравнодушным людям и форумам, на которых можно всё хорошенько разузнать, теперь через этот дисплей можно подключиться к независимому радио, по которому и вещает этот странный, эксцентричный парень.

— Он в своём репертуаре. — сказал Виги.

— Но сегодня он продержался дольше обычного — Сквозь причмокивание, от поедания пиццы, перебил его голос Эвана из другой комнаты.

— Ты прав, конечно, но этот спор вобьёт последний гвоздь в крышку нашего гроба, если мы опоздаем на место происшествия, тем более, что никто даже не знает, о появлении ребят из частного детективного агентства.

— Да, я уже понял, что завтрак это не моё. — ответил Эван.

На него падали, лишь, лучи солнца, сквозь немытое окно. Но всё равно можно отлично разглядеть длинные каштановые волосы и щетину, а также не богатый наряд, представляющий из себя стандартную рубашку довоенного периода, брюки с упором на «прикрытие шнурков, а не пяток», и армейский бутсы, также довоенного периода. Захватив по пути кожаную куртку телесного цвета и шляпу, больше напоминающую бумажный кораблик, под цвет куртки, он устремился к выходу.

— И мы не частное агентство, мы ведь ещё не зарегистрированы. — дополнил Эван.

— Мы уже год здесь, может исправим это?

— Кому какое дело?

Два молодых человека выходили из небольшого кирпичного дома, на котором в некоторых местах ещё, даже, оставалась краска. На их здании, на крыше виднелся купол, который, как раз и являлся чердаком Эвана. При должном желании, его можно было бы переделать в небольшую обсерваторию и любоваться звёздами. Но героев, пока, не ожидал романтичный уикенд, так что, идея спокойно отправляется в утиль, или хотя бы на будущее. Неопределённое будущее. Идя по грязной, но очень солнечной улице они направлялись к такси, выглядящей как жёлтый, идеально гладкий овальный камушек со дна реки, который обтачивался там долгое время. Однако всю эту иллюзию разбивали в клочья блестящие стёкла и фары чёрного цвета, а также надписи такси.

— Эй, заставите ждать ещё минуту, и я забуду слова: «выпишите чек на нашу незарегистрированную фирму» и попрошу оплату на месте.

Под этим звонким упрёком наши герои сели в машину и Эван сказал:

— Если вам, правда, нужны деньги, и вы не хотите видеть, как мы убегаем из вашего такси, по прибытию, то вам лучше так и сделать.

— Прошу вас оплатить проезд. — вежливо изрёк таксист.

— Конечно. — с улыбкой ответил Эван и протянул таксисту деньги.

— Это те пятьдесят долларов из банки? — поинтересовался Виги.

— Да.

— Ладно. — оба детектива улыбнулись, и такси направилось к месту происшествия.

Автомобиль левитировал в сантиметрах десяти над дорогой, транспорту для подобных целей не позволяли брать выше. Во-первых, из-за низких домов в бедном район. Во-вторых, чтобы не препятствовали движению служебного транспорта. Вот только на весь остров приходится семь полицейских участков, четыре из которых в богатом районе. Разбитые окна, заброшенные дома, внутри которых с вероятностью в восемьдесят процентов тусуются наркоманы с тяжёлыми веществами от «Повстанцев», ряженых клоунов, возомнивших себя сопротивлением. Вот только сопротивляются они и без того шаткому закону «Загона» — так некоторые называют бедную часть острова, мол мы тут как скоты все. Такси остановилось около продовольственного магазина, с первого взгляда было ясно, что тут была перестрелка, но что ещё? Задавал себе этот вопрос офицер, стоящий у места происшествия в окружении своих людей.