На следующий день оп пошел по аулу, заходил в каждый двор и просил всех девушек примерять золотой башмачок — только никому он не был впору.

Пришел джигит к дому Фарузиной мачехи. Она вымыла ногу своей дочери, думала, что на мокрую ногу башмачок лучше налезет, долго возилась, но он был слишком мал.

В это время джигнт увидел во дворе Фарузу.

— Пусть наденет башмачок и та девушка, — сказал он.

— Да нет, ей он тем более не подойдет. К тому же она еще никогда не была на свадьбе, — отвечала мачеха.

Но джигит настоял на своем, и Фарузе дали башмачок. Надела она его, все ахнули — словно он был сшит на нее.

— Как хорошо, что славный джигит нашел себе достойную невесту! — стали говорить в ауле и радоваться.

Когда Фарузе пришло время ехать к жениху, она выкатила золотой фаэтон, надела золотое платье, обулась в золотые башмачка и в сопровождении всего аула поехала.

А мачеха с дочкой чуть не умерла от зависти.

29. Три дочери старика

_{Опубл.: ССКГ, 1872. Вып. 6, с. 108—114.}

_{Записана К. Атажукиным в 50-е годы XIX в. Им же выполнен и перевод на русский язык.}

У одного старика было три дочери. Старик этот был беден, не имел средств содержать свою семью. Раз, выйдя в поле и бродя там, наткнулся он нечаянно на яблоню. Сорвал три яблока, по одному для каждой дочери, положил их в свои ноговицы, вернулся к дочерям и сказал старшей из них:

— Сними с меня ноговицы.

— До тебя ли мне, когда я умираю с голоду, — сказала она и не согласилась.

Потом старик обратился с той же просьбой к средней дочери, но и она отказалась. Тогда младшая дочь встала и, говоря: «Бедный отец, когда ты был богат, за тобой все ухаживали, а теперь тебя, обедневшего, никто не хочет знать», сняла с него ноговицы, из которых выпали три яблока.

Тогда старшие девушки попросили младшую, чтобы она дала им по яблоку. Хотя младшая ответила: «За что я вам дам, когда вы не хотели снять ноговиц», но дала им по яблоку.

Тогда старик сказал дочерим, что он поведет их на другой день собирать яблоки к яблоне. Утром он ушел раньше их, сказав, что будет идти и строгать палку, а они шли бы за ним по этому следу. Придя к яблоне, старик вырыл большую яму, накрыл ее ковром; потом, тряхнув хорошенько яблоню, покрыл ковер яблоками.

Когда девушки, придя, взбежали на ковер, все три упали в яму и остались там. Старик, накрыв хорошенько яму сверху, вернулся домой. Старшая из трех девушек попросила у бога, чтобы в настиле ямы проделалось отверстие, хотя бы не больше ушка иголки. По ее просьбе открылось отверстие в настиле ямы. Средняя попросила: «Боже, открой верх ямы и дозволь нам выйти из нее». Как она просила, верх ямы сам собой снялся, и они из нее вышли. Затем и младшая попросила: «Боже, пошли нам одно блюдо, полное лыбжа». Как она попросила, так перед тремя девушками и очутилось блюдо лыбжа. Они хорошенько поели и поднялись потом на яблоню.

Пока они там сидели, один хан, бывший с товарищами на охоте, подъехал к ним и спросил, что они за люди. Те ответили, что они адыге. Тогда хан спросил, какую работу они могут делать.

Старшая сказала, что в один день может приготовить всю одежду на его всадников; средняя сказала, что приготовит одежду на пятьдесят всадников; младшая же сказала: «А я, если рожу, то рожу двух детей: одно дитя мужского пола, другое женского пола; у каждого из них одна половина будет белого золота, другая желтого золота».

Тогда хан, обдумав сказанное девушками, младшую из них выбрал себе в жены, а двух старших отдал своим товарищам. Взяли они девушек и уехали. Прослышав, что хан привез себе жену, устроили большой пир. В скором времени забеременела жена хана; но она еще не успела родить, как хан уехал в дальний путь, откуда не мог вернуться раньше чем через год. В его отсутствие жена его разрешилась и, как говорила, родила близнецов. Но как только она родила, сестры ее прибежали и подменили детей двумя щенками; малюток же отнесли и кинули в воду.

Когда настало время возвратиться хану, к нему выехали навстречу и сказали, что жена его разрешилась от бремени и родила двух щенят. Хан приказал встретившим его тотчас вернуться, зарезать быка, снять с него кожу, не разрезая ее, положить в эту кожу ханшу и привязать потом к воротам. Как только вернулись они, немедля зарезали быка, вложили в его кожу ханскую жену и привязали к воротам.

Брошенные в воду дети были взяты госпожой речной82.

Жена хана, привязанная к воротам, видела каждый день, как дети ее сидели на большом камне, находившемся посередине реки. Увидев однажды, что одна женщина проходила мимо, она попросила у нее немного муки. Та дала ей муки. Тогда ханская жена сделала иа этой муки две лепешки, одну из них замесив на молоке из своей груди, а другую на воде. Лепешки эти она переслала сидевшим на камне детям через одну женщину, шедшую по воду, попросив ее, чтобы она положила те лепешки на большой камень, находящийся в воде.

Женщина отнесла и положила лепешки на камень. Когда дети, по обыкновению, вышли к камню, то увидели на нем лепешки и поспешно схватили их; мальчику попалась лепешка, сделанная на молоке, девочке же — приготовленная на воде. Мальчик, попробовав свою лепешку, вскричал:

— Аллах, аллах, какая вкусная, будто она приготовлена на грудном молоке!

Девочка сказала:

— А мою будто месили на воде.

Говоря так, они съели лепешки. Потом они вернулись к госпоже речной; та спросила их, что они сегодня видели. Дети ответили, что они на камне нашли две лепешки; одна из них, казалось, замешена на грудном молоке, другая на воде, и они их поели. Тогда речная госпожа сказала, что они в таком случае не могут стать ее детьми и отпустила их. Дети отправились в лес. Мальчик выстроил рубленый дом и поселился в нем с сестрой. Ежедневно убивал он оленей, и этим они жили.

Однажды, когда народ собрался сообща принести жертву, один бедняк, не имея, что положить в складчину, пошел в лес, думая, не найдет ли он там или дохлого зайца, или оленя, чтобы присоединять его к общему сбору. Ходя по лесу, он наткнулся на дом мальчика. «Пожалуй, дада, к нам, мы такие же, как ты, люди», — сказал мальчик и затем зазвал его к себе, накормил вдосталь, дал ему мяса, сколько тот мог взять, и отпустил домой. Старик, все удивляясь виденному, вернулся в аул и, отправившись к тем двум женщинам, которые кинули детей в воду, сказал, что он видел какое-то чудо в лесу и хочет сказать о том хану.

— Да пропадешь ты, негодный! Если ты видел какой-нибудь шайтанский дом, то можно ли о том говорить хану?! — сказали женщины и не пустили старика к хану.

Обе женщины отправились потом к девочке и, сказав ей: «Бедняжка, какая может быть у тебя радость, если твой брат не достанет тебе такого-то голубя, находящегося в том-то месте», — вернулись домой.

Вернувшийся брат застал сестру плачущей. На вопрос, о чем плачет, она объяснила, что не будет знать покоя до тех пор, пока он не привезет ей голубя, находящегося в таком-то месте. Пошел брат к речной госпоже и объявил ей:

— Как теперь быть, сестра плачет, требуя, чтобы я принес ей голубя.

— Поразил бы бог тех, которые научили ее этому, — сказала речная госпожа, — но делать нечего, надо за ним ехать. На пути ты встретишь одну грушу, плоды которой будут до того кислы, что невозможно положить их в рот; но ты скажешь, какие они вкусные, сорви три груши, из них одну съешь, а две другие положи за пазуху — тогда ты проедешь мимо этой груши, а иначе она тебя не пропустит. Проехав грушу, ты встретишь очень мутную реку. Ты скажи: какая это чудная река! Слезь с коня, умойся и напейся этой воды — тогда река сделается мелка и ты проедешь ее, а иначе и она тебя не пропустит. После этой реки ты встретишь пески. Скажи: какой чудесный песок, ах, если бы он находился в моем крае! Затем возьми немного песку и положи за пазуху — тогда и пески тебя пропустят. Проехав пески, ты встретишь голубя, сидящего на шандаке. Ты схвати его и скачи назад. Хозяин голубя крикнет тогда вслед тебе: «Хахай, пески мои, не пускайте его!» Но пески пропустят тебя, сказав: «Да принесут тебя ему в жертву! Когда служанки брали песок, ты ругал их, говоря, что они пачкают дверь». Когда приедешь к реке, он снова крикнет: «Хахай, река моя, не пускай его!» Но и река тебя пропустят, сказав: «Да принесут тебя в жертву ему! Когда служанки приносили два ведра воды, ты ругал их, говоря, что они вместо воды принесли песку». Наконец он крикнет: «Хахай, моя груша, не пускай его!» Но и она, ответив: «Да принесут тебя ему в жертву! Когда мальчики приносили груши тебе, ты ругал их, говоря, что они принесли кислых груш», пропустит тебя и ты вернешься домой с голубем.