– Что здесь произошло… аааа, скорую, вызывайте скорую! – заверещала завуч Лариса Ивановна, войдя в класс.

На этом моменте я обычно просыпался. Открыл глаза и сейчас.

Этот сон периодически преследовал меня. Не просто сон – воспоминание о моей первой в жизни драке. Честно говоря, я уже и сам не помнил, что в этом сне выдумано моим подсознанием, а что основано на реальных воспоминаниях. Вано откачали, скулу восстановили, и даже шрамы на лице видны, только если приглядеться.

А меня перевели в другую школу. Нет, сначала был скандал, постановка на учёт, ругань, разговоры с полицией и психологами, но в конечном счёте они не привели ни к чему – в двенадцать тебя не смогут посадить даже за терроризм.

Меня заставили извиняться – неискренне, потому что в глубине души я знал, что прав, а Вано заступил на чужую территорию, зашёл туда, куда не следовало. И если бы не оторвавшаяся лямка рюкзака, я бы забил его до инвалидности или смерти.

Это мрачное знание я утаил от всех – потому что испугался. Но не последствий – хотя грозящая тюрьмой и «Чёрным дельфином» инспектор по делам несовершеннолетних звучала убедительно. Я испугался себя, а не за себя, испугался того, на что способен.

Тогда я впервые понял, что у меня нет тормозов.

С тех пор я больше никогда не дрался, если не считать инцидент, когда я выкинул из автобуса пьяного дурачка, пристающего к одноклассницам.

А затем пришла игра, и всё перевернулось с ног на голову. Меня заставили делать то, что я так долго избегал. Заставили столкнуться с самим собой.

Мрачно орудуя зубной щёткой перед рукомойником с раковиной, я задумчиво смотрел на отражение в маленькой половинке разбитого зеркала. Худой брюнет стандартных ста восьмидесяти сантиметров, карие глаза, характерный подбородок, узкий нос – не красавец и не урод. Но не о внешности я переживал, пытаясь углядеть в своих глазах… что? Мораль? Тьму? Безумие?

Или ответ на давно беспокоящий вопрос? Это СУР и кровавый первый этап сделали игроков агрессивными, как-то повлияв на психику, или изначально были отобраны люди, подходящие на роль игроков? Всякие скрытые психопаты, моральные уроды, социопаты, мрази и твари?

После победы над Бригадой установилось затишье на пару дней. Полицейские не обращали на нас внимания – постарался Арсений, фамилию и отчество которого я так и не потрудился узнать. Поэтому мы спокойно приступили к усиленным тренировкам и, конечно же, мясозаготовкам.

За денежки Элион заказали из соседнего региона пару громадных холодильников для хранения, заготовки и вяления мяса и колбас. Коптильню Топка соорудила во дворе из подручных средств. И мы втроём принялись разделывать, нарезать, варить, прожаривать, процеживать, запихивать и т.д.

Сначала было интересно – я узнал разницу между натуральными и искусственными колбасными оболочками, научился вялить мясо тремя разными способами и изготовлять бастурму по-татарски и по-кавказски. А потом это всё превратилось в досаждающую рутину. Однако, как пошутила Топка: «Элион надо кормить, а то однажды она нас сожрёт».

Зайдя на кухню, я как раз застал фею и принцессу за переработкой очередной партии мяса. Трупы мы в три руки разделали ещё в первый день, оставив только несъедобные для Элион внутренности типа желудка, кишок и костей. Внутренности измельчили и распихали по пакетам, кости принцесса размолотила в труху, а затем все остатки мясного производства мы захоронили в братской могиле в лесу.

– Пойдём покурим, – Топка вытерла лоб тыльной стороной ладони, оставляя красную полосу.

– У тебя кровь на лбу, – хихикнула Элион, уже довольно ловко разделывая чьё-то бедро.

– Сииимба! – я макнул палец в кровь и провёл по лбу маленькой демоницы памятную по мультику черту. – Объявляю тебя королём львом!

Под хохот принцессы, которой очень понравилась шутка, мы с умывшейся феей вышли на задний двор, где раньше располагался огород, а теперь – аккуратно подстриженная травка. Не газон, конечно, но и не дикие заросли кустарников и сорняков.

Посреди бывшего огорода располагался небольшой шалашик из которого валил дым – импровизированная коптильня. Рядом с ней на бельевых верёвках висело сушащееся мясо, из которого Топка обещала сделать обалденные мясные чипсы.

– Будешь? – Мужик с топором протянула мне сигарету.

От сигареты я отказался, потому что опытным путём выяснил, что втянутый табачный дым сразу же просится наружу в приступе дикого кашля.

А вот из предложенной фляги глотнул.

– Ммм, самогончик медовый, – причмокнул я.

– Как-то ты рано алкоголиком заделался, – фыркнула Топка.

– Да я всего-то глоточек, – запротестовал я.

– Все так говорят.

– Да кто бы говорил! Ты же растущий организм! Ну, то есть нет… – запоздало вспомнилось, что феи вроде как не растут.

Однако, не похоже, чтобы Мужик с топором как-то обиделась.

Где-то минуту мы просто наслаждались тёплой погодой позднего мая.

– Знаешь, – вдруг начала фея. – Та, сука-лиса, она ведь права была на счёт меня.

– Это ты о чём? – осторожно начал я.

– И что я алкоголичка, и что кайф в последнее время получаю только от острых ощущений. Я легко ведь могла от вас двоих свалить, но нет, осталась, сосиски вот заплетаю для демоницы нашей.

– Я думал, что алкоголь – твой основной источник счастья.

– Это у кого-нибудь вроде тебя, молодого и зелёного, алкоголь вызывает позитивные эмоции, – хмыкнула собеседница. – А для меня алкоголь – просто способ поддерживать себя в функциональном состоянии в периоды, когда у нас нет врагов.

– Да ты вроде как, эээ, играешь больше поддерживающую роль, – заметил я.

– Хочешь сказать, что раз я стою позади, то и адреналина там мало? – вдруг во всю глотку заржала Топка. – Ой, Мэлс, ну, рассмешил… Это вы с Элион неправильные, вы бросаетесь в самую гущу врагов так, как будто мы играем в компьютерную игрушку и у вас по десять жизней. А для людей с нормальной психикой даже одного сражения, как у нас, хватит, чтобы убежать далеко-далеко, забиться под кровать и там трястись, про себя повторяя молитвы. Так что адреналина мне хватает. Даже два раза я чуть не откинула коньки: с тем тигром, и когда сражались с ордами химер Скола.

– И что? – поинтересовался я. – Понравилось умирать?

– Нет, – покачала головой Топка. – Мне понравилась опасность. Это… бодрит. Заставляет снова хотеть жить. Делает сигарету вкуснее, а самогонку слаще. Вот только я не об этом.

– А о чём? – поднял брови я.

– Я о лисе. О бешенной стерве Алисе.

– И? – всё ещё не понимал я, обладатель честной двоечки в параметре «Интеллект».

– Откуда она знает? – пыхнула дымом уже второй сигареты фея. – Как она узнала наши психотипы так точно, да ещё и описала их так уверенно?

– Способность? – предположил я. – Что-то вроде «Анализа» или «Сведения о враге». В играх такое есть.

– Ага, и в сведениях психоаналитическая справка, а не актуальная информация о боевых возможностях? – фыркнула собеседница. – Она не похожа на дуру, Мэлс. Взбалмошная явно недотраханная стерва, но не дура.

– И вот чё она недотраханная? – ухмыльнулся я, чувствуя, как приятно греет душу самогон. – Вон у неё какой качок был, а она его со шваброй скрещивала.

– Она считала, что он лох, а женщины не дают лохам.

– А какая разница, если есть желание? – удивился я.

– Ха, не понимаешь ты ещё женщин. Спать с ним она считала ниже своего достоинства. Грубо говоря, если она ему даст, то тоже станет лохушкой.

– Вот ведь бешенная сука, – немного подумав, вынес свой вердикт я.

– Ага, только я не про это вела разговор. Как она узнала о нас так много, Мэлс?

– Она – мастер иллюзий, – наконец-то дошло до меня. – А мы находились под её способностью… Сколько?

– Вот и я говорю, – хмыкнула фея. – Сколько?

Неожиданная мысль холодком пробежала по спине.

– С момента встречи с Аллой? – произнёс я.

– Эта несуществующая Алла, она ведь тебе сразу понравилась, а? Как будто для тебя и под тебя сделана, правда? Симпатичная и эротичная женщина постарше, ммм.