Но ещё хуже – мой глаз замечает, что там, где я ожидал поддержки кавалерии, её не было… лорды просто стоят и ждут неведомого момента. Их кони так и не пошли в атаку. Это вызвало настолько сильный приступ гнева, что в бессильной злобе я пробиваюсь вперёд, нанося беспорядочный град ударов. Разнеся секиру топорнику, отбив его удар, мне удалось словить его бочину клинком. Брызнув кровью, он попятился от меня, но острие настигло его. Мои парни поднажали, прикрываясь щитами от бесчисленных ударов и стрел, они держат строй рядом со мной. Я отхожу и тут же щит подставляет солдат. Взмах мечом и лезвие пронеслось по неримлянину – панцирь топорника получил царапину, а сам он рассвирепел. Норманн со светлым густым волосом, в цветах угля и солнца кинулся на мой ряд и размахивая громоздким топором попытался искромсать нас. Воин Эндерала закрывается и топор, едва не ломая ему кости входит в щит. Двое других выскакивают и молниеносными ударами в бок отправляют того в небытие. Окрасив сталь в багровое, они отстраняются, закрываясь щитами, как за стеной.

- Хорошо! – я поднял окровавленный меч острием вверх. – Усилить давление! – клинок опустился и рассёк вражеский табард; под ним оказалась только фуфайка, которая с лёгкостью поддалась и на животе врага проступила багровая влага.

Воины Эндерала встали стеной, лишь бы не пропустить неримлян, но всё же противника больше и это дало свои чёрные плоды:

- Командор! – взывает ко мне воин с перепуганным лицом, одёргивая и указывая пальцем, сквозь мельтешащийся ряд сражающихся. – Противник нас окружает! Нас перебарывают!

Враг рассёк линию наступления – неримляне прорвались за строй и хлынули в тыл. В это же время с нерадостными воплями до меня дошло – противник опрокинул правый фланг и берёт нас в кольцо. Десятки людей и аэтерна в один момент оказались беззащитными. Ряды смяло и ухо услышало предсмертный стон народа, многие пали под напором мечей, копий и топоров. Ряды стиснулись возле меня – грудь сдавило, повернуться некуда, мы скользим между друг другом, мокрые от крови и дождя… нас стягивают со всех сторон!

Молния ударила рядом со мной, испепелив бойца, затем ещё одна – вражеский чародей заработал из тыла – мы же для него как мишени на блюде. Мельком пронёсшийся топор должен был сразить меня, но молодой паренёк с силой оттянул мой шиворот и сталь яркой лентой пронеслась возле глаз. Он сам попытался вступить в бой с топорником, но неудачно – грубое лезвие впилось ему в шею и вскоре он оказался в объятиях мягкой травы.

С яростью в душе я направил меч вперёд, но удар был парирован, а затем только стальные пересветы лезвия были видны – настолько быстро закрутился его топор. Я выставил щит, пытаясь прикрыть тело… удар-хруст, удар-хруст и ещё один удар – край щита просто отлетел. Швырнув в его голову обломок, моя спата выписала дугу и оцарапала его панцирь, высекая хорошую царапину. Звон разнёсся, когда щит пришёлся прямо в лоб врагу, он покачнулся, но не потерял в смертоносности, и я метаю меч. На этот раз лезвие пробивается у горла и проходит в зазор у самого доспеха. Словно не веря в произошедшее, воин хватается за воздух, сжимая его у рукояти меча. Он делает шаг и тут его силы покидают – топор глухо пал на землю, а затем и его тело зашуршало у ног.

- За очищение! – вопят неримляне. – Смерть религии!

Со звоном прощается с ножнами второй меч. Полуторный клинок, коим я орудовал в том проклятом храме теперь тяжелит мне руки. Врагов немереное количество, и они повсюду. Вздев меч, я отразил первый выпад и мгновенно перехожу в ловкий пирует. Меня прикрывает десятка воинов, щитами и мечами отгоняющая наседающих неримлян. Клинок в моей руке быстро пляшет – отражает удары и наносит их. Я ставлю блок и носок сапога быстрым ударом погружаю под коленку какого-то темнокожего коринфянина. Он взвыл и согнулся, попытался присесть, но получил второй удар – сапог разбил ему нос и он, заливаясь кровью рухнул на спину. Тут же его прикрыли свои с гербовыми орлами на эгидах, которые сошлись щит в щит с эндеральцами, и мы ощутили их яростную атаку.

Но как бы не бились – нас теснят и окружают… всюду кровь, под ногами тела и наших и врагов, а позиции отброшены ближе к мосту – повернув голову я вижу его всего в десятке километров. Мы рассечены, я чувствую, что правый фланг окружён и ему скоро придёт конец… но надежда приходит неожиданно, радуя и придавая сил:

- Лорды! В атаку! – услышал я принесённые ветром слова и почувствовал, как дрожит земля.

Выставив длинные пики перед собой, сотня всадников тремя рядами двинулась к нам на встречу. И теперь уже охвативший нас фланг неримлян оказался в окружении. Я краем глаза увидел, как кавалерия, быстро преодолев зелёное поле на полном скаку врезалась в полуразвернувшуюся пехоту. Пики насквозь прошили кольчуги и фуфайки, кони сшибали топорников и панцирников, раздались болезненные крики агонии, хлюпанье и треск... я не знаю, сколько неримлян погибло в этой атаке, но не меньше сотни были просто вмяты в траву. Погрузившись во вражеский строй, лорды обнажили клинки и рассекли неримские ряды хлесткими ударами широким мечей.

Враг попытался развернуться, но и тут его ожидал сюрприз. Сквозь вопль битвы моё ухо приласкал тонкий свист, который с каждой секундой становился сильнее. Над головой небо разрезали точки - разрозненный поток стрел обрушился на головы неримлян. Они в изумлении встали, пытаясь защититься, подразделения сковала ещё одна лавина залповой стрельбы лучников, давая теперь нам возможность маневрировать.

Вырвавшись из когтей неминуемого поражения, я двинул войска вперёд. Прорубая себе путь через жёлто-чёрные ряды, эндеральцы стали выравнивать линии и порядки. Мои руки, крепко держа рукоять, вели клинок, опускали лезвие на врага, сокрушая его щиты, кольчуги и тела.

Всадники, истребив оконечность правого фланга Нерима стали рваться к центру неримского построения, медленно опрокидывая строй и заставляя их отступать. Высвободившийся, обескровленный и практический уничтоженный правый фланг Эндеральской армии стал отходить назад, уступая место кавалерии, не унимающей бешеного напора. Доспехи всадников, их нежно-синие табарды стали бордовыми и скользкими мечи затупились, но они продолжают вести коней и кромсать врага, отталкивая его.

Лучники хороши - сеют смерть среди противников, но заговорили «голоса» посерьёзнее. На головы врага упали тяжеленые камни, сносящие по два-три человека. Пара катапульт фермеров заработала по тылу противника, сметая относительно свежие отряды.

- Отходим! - был дан приказ и неримляне стали откатываться.

Враг, закрываясь щитами, прикрывая подразделения своих же, организованно попёрся обратно, на исходные позиции. Чародей же закрывает неримлян всполохами огня и молний, выжигающих эндеральцев до тошнотворной вони горелого мяса.

- Стоять! – я приказываю и моё слово разнеслось по всей единой армии – воины встали единым рядом, образуя ровную линию и подняв щиты, чтобы шальная стрела не оборвала нить жизни.

Двадцатка всадников прорвалась через вражеские ряды и ринулась прям к чародею. Тому оставалась только лишь размахнуть руками и направить поток жаркого огня в сторону конников. По ушам с неописуемой болью ударил звук конского жалобного ржания и нечеловеческого вопля, я смотрел на то как люди заживо превращались в уголь, как их доспехи стали для них сковородкой и в сердце вызревал цветок гнева.

На поле боя появился ещё один колдун – облачённый во всё голубое, в сверкающем нагруднике он стал выставлять ментальные щиты, отражая молнии и огненные шары.

- Испепели его! – я обратился к чародею, - или перенеси меня к нему!

Я бы уговорил ошарашенного мага, но нас окружило полсотни кавалеристов. Рыцари, с жутким видом, не терпели промедления и тут же один из них огласил:

- Противник прорывается у Клиффвотча! – взывает конник. – Он у самой крепости! Фриджидиэн, с нами!

Я лишь взглянул на вражеского мага, который уносит ноги. Желание возмездия за павших отступило перед ужасом неминуемой катастрофы – Нерим может пробить центр нашей обороны и прорваться к самому Арку. С печалью осознавая, что там контрудар нанести некому, я отступился от гнева и быстро взобрался на предоставленную лошадь, выдавив: