- Нет, мессиры. Ничего такого.

- Мессиры, - обратился темноволосый трибун. – Определённой чёткости в его словах нет. К тому же, агент, как вы поясните, что, - мужчина подтянул к себе лист пергамента, – согласно протоколу тайной выемки в вашей комнате был обнаружен чёрный флакон объёмом в сотую литра, в котором содержалась травянистая масса в перемешку с частицами блестящей пыли? Как подтвердила экспертиза, это курительный сбор светопыли и сон-травы.

- Что!? – опешил агент. – Я не мог! Мне подкинули!

- Да, Арантеаль, - повернулся к великому магистру трибун. – Когда ты объявился у нас на пороге, мы провели своё расследование в отношении агента и установили, что он по крайней мере имеет наркотические вещества у себя.

- Почему мне не сообщили? – возмутился магистр, а от этой ситуации у меня на губах появилась улыбка.

- Держите, - трибун протянул пергамент. – Это протокол тайной выемки, составленный Аксандером Даль’Кином.

- У трибунала есть вопросы к агенту? – спросил старый трибун и когда молчание обозначило их отсутствие, сказал. – Можете быть свободны. А теперь я прошу пригласить Джеспара Даль’Варека.

В зале объявился седовласый наёмник, в синей куртке, утянутой кожаным панцирем. Пройдя мимо меня, он встал возле большого стола и заслушал привычные вопросы о годах, месте рождения и ответственности. Когда все формальности были уложены, прозвучали главные вопросы. Его появление у меня вызвало смешанные чувства страха и радости.

- Джеспар, два дня назад трибунал вас привлёк, чтобы вы нашли доказательства, которые можно возложить в обвинение в государственной измене Велисария и его приближённых, или не обнаружили таковых? – спросил старый трибун.

Наёмник молчит, что меня и напрягает. Он слегка повернул головой в мою сторону, и края его губ дёрнулись в слабой улыбке, после чего раздался ответ:

- Нет, достопочтенные мессиры, ничего подобного я не нашёл среди них. Всё это вы можете прочесть в моих записках по этому поводу. Единственное преступление, в котором их можно обвинить, так это то, что в подвалах замка Златобород они хранят отличные вина и не дают их никому.

- Может быть, - вмешался темноволосый трибун, - велисариты или новые жители Солнечного берега говорили о новой власти? О новом государстве или чём-то в этом роде?

- Нет. Все разговоры, которые я слышал, это приказы, обсуждения женщин, или предвкушения боя с неримлянами.

- Хорошо. Мессиры, у вас будут вопросы к Джеспару? – обратился старый трибун.

- Нет, - ответили заседатели трибунала и с ними согласился Арантеаль, который немного опешил после случаем с агентом.

- Джеспар, вы можете быть свободны, - секунду помедлив, старый мужчина объявил о переходе к следующей стадии разбирательства. – Теперь нам стоит говорить с обвинителем и подозреваемым, да приговор огласить.

- Арантеаль Теалор, - устремил реплику черноволосый трибун, – скажите, а какие цели вы преследуете вашим обращением? Что бы вы делали со всем войском и планами, если бы в отношении Велисария вынесен был бы обвинительный приговор?

- Моя цель – защитить Эндерал от всевозможных угроз. Если вдруг их измена — это правда, то вся моя работа со светочем окажется напрасной…

«Как же я не заметил этого лёгкого ветерка безумия, который веет от великого магистра», - подумав, цокнул я. Только сейчас до меня дошло, что как только при нём прозвучали слова о том, что возможна смена власти, он сложил всю картину и завершил её ужасным для себя образом – тем как мы разбираем светоч и лишаем его лавров спасителя мира. Но и честности ради стоит сказать, что он, взорвавшись паранойей и желанием во что бы то ни было сберечь главное дело рук своих, угадал с нашим замыслом. Но только это не следствие продуманной деятельности и агентуры, а игра воображения, которая попала в «цель». И он, помешавшись на светоче, сделал ошибку, присущую фанатично настроенным людям – стал действовать сгоряча.

Однако, мне стало не по себе от того, что Арантеаль, великий магистр Святого ордена, совершил такой глупый и наивный шаг. Неужто теперь вся его жизнь крутится вокруг светоча, и идея цикла стала для него смыслом жизни и самоцелью? Как такой человек, заражённый идеей из-за которой меркнет весь остальной мир, может стоять у власти и командовать? Даже сегодняшний трибунал — это следствие его неправильного действия и образа мыслей.

- Я возьму над ними командование, - продолжает объясняться Арантеаль, - а также задействую в починке светоча. С такими войсками мне ничего не стоит и выбить неримлян.

- Ладно, что может сказать подозреваемый?

- Ничего, - ответил я. – Мне, нечего сказать.

Старый трибун поднялся с места, поправ роскошный черниц плащ, вышитый из атласа и громко огласил, что мы на самом финале:

- Теперь, руководясь процессуальными нормами, стоит перейти к голосованию. Кто за то, чтобы на основании данных доказательств, признать Фриджидиэна из Арка виновным в крамольном деянии? – на вопрос председателя не встал ни один из трибунов, все молча смотрят на него. – А кто за то, чтобы снять с него все обвинения? – в этот раз весь трибунал поднялся в мою защиту, а главный трибун продолжил. – На основании общего голосования трибунала, его суверенным решением, Фриджидиэн из Арка признается невиновным в выдвинутых ему обвинениях и может быть освобождён из-под стражи. Дело закрыто, достопочтенные мессиры.

Я с великим облегчением выдохнул. Всё закончилось и люди стали расходиться, а старый трибун заполняет бланк решения, чтобы потом дать его писцу для создания копий.

- Прости меня, - напротив меня встал Арантеаль. – Я должен был ходатайствовать об этом процессе. И я рад, что всё получилось именно так.

- Понимаю, - сдавленно выдавил я, унимая гнев от того, что подозрения Арантеаля всё же обоснованы.

Попрощавшись с ним, мной было решено отправиться и надёжнее спрятать бумаги, где я писал о новом Союзе и пару дней может повертеться рядом со светочем, чтобы Арантеаль подумал, будто мы испытываем к нему интерес. Но меня пихнул тот самый молодой трибун в тёмной одежде с чёрным волосом, кивнув в сторону угла. Мы встали поодаль от входа, чтобы нас не было слышно.

- Мессир Фриджидиэн, господа из Золотого серпа, банка и ферм шлют вам своё расположение, - сдержанно и вполголоса начал парень. – Трибунал благоволит вам в вашем деле спасения Эндерала и готов… закрыть глаза на крайне неубедительные доводы определённых лиц.

- А что с агентом? Он реально на светопыли сидит?

- Прекрасное стечение обстоятельств, не правда ли? – усмехнулся парень. – Знаете, это не самое страшное, за что его можно было поддеть. Он брал взятки от Ралаты, которые тратил в борделе, да и промышлял контрабандой. Так что ему ещё повезло, что у него, так кстати, обнаружилась светопыль.

- Спасибо.

- Помните, что Трибунал приглядывает за вами… в благодарность за грядущие блага от тех, кто примкнул к вам.

Трибун поклонился и отправился прочь. Я же был несколько удивлён тому, что Золотой серп, банк и другие делатели монеты и товара настолько сильно держатся за будущие изменения, что крепко взялись за трибунал и по сути, сформировали его решение.

Ладно, мне всё нужно обдумать и отдохнуть, немного успокоиться и уведомить Велисария о том, что Арантеаль собирался устроить надо мной быстрое судилище. Предо мной пронёсся наёмник.

- Джеспар, благодарю тебя, - говорю я, тоже устремляясь к выходу. – Может, пропустим по кружке?

- Сейчас не до этого. Нас ждёт родина одного звёздника, - отмахнулся Джеспар, - может быть позже. Ты только представь себе – летающий корабль и город в небесах.

- Даже не могу подумать, - усмехнулся я. – Арантеаль готов бросить вас хоть на край мира, только бы достроить светоч.

[1] Трибунал – судебный орган власти при Святом ордене, состоящий из тринадцати высших судей-аристократов, которые стоят над всей судебной власти и судебными органами Эндерала. Трибунал отвечает за рассмотрение самых важных политических дел, которые позволяет Верховный магистр. Так же выступает последней инстанцией в уголовном, административном и гражданском судопроизводстве. Рассматривает в первой инстанции дела между крупными корпорациями, типа Золотого серпа. Так же, с санкции Святого ордена выступают арбитром в спорах между различными органами власти. По прошению Культа Рождённых светом могут рассматривать и споры между жрецами и гражданскими чиновниками, минуя инстанции Святого ордена. Споры канонического права и внутрикультовые споры трибуналу неподведомственны.