– Посторонись, – ворчливо буркнул седой монах, потеснив Иваныча плечом.

Закатав рукава рясы и поплевав на широкие ладони, он примерился к засевшему в теле твари клинку.

– Благослови, Создатель! – выдохнул старик и, крякнув, метнулся к не желающему умирать монаху.

Павлу оставалось только удивлённо присвистнуть, наблюдая за ловкой работой пожилого церковника.

Раз!

И он уже ухватился за рукоять, торчащую из мечущейся из стороны в сторону спины.

Два!

И на крепких, покрытых шрамами руках вздуваются толстые канаты мышц.

Три!

Старик бьёт ногой в поясницу твари, и клинок с хлюпаньем покидает изменённое тело.

– РУ-У! – заверещал малыш Вали, когда тварь завертелась вокруг своей оси и принялась слепо полосовать когтями воздух.

Седой старик вновь примерился, замахнулся и с кхеканьем отсёк изменённому левую руку. Через несколько секунд процесс повторился, и на землю упала правая рука. Затем, также поочерёдно, пришла пора и нижних конечностей.

Павел с интересом наблюдал за работой пожилого служителя церкви, не забывая при этом поглядывать по сторонам в ожидании новых гостей. Старик орудовал клинком так, будто это было для него обычным рутинным делом. Да, в его движениях не было той завораживающей красоты и лёгкости, которые были у Мишико, когда тот брал в руки оружие и начинал свой танец смерти, но… Но седой церковник не совершал ни одного лишнего движения. Лишь скупые, экономящие силы, но при этом крайне продуктивные действия.

Раскрасневшийся старик удовлетворённо оглядел бьющийся в агонии обрубок и посмотрел на Павла, обнажив в улыбке крепкие белые зубы.

– За сегодня уже третий! Эх, и живучие же гниды, поглоти их пустота! – седой служитель не сводил взгляда своих выцветших глаз с сокрытого глубоким капюшоном лица начинающего мага. – А вы кто такие будете? На столичных братцев не больно-то похожи.

– Путники мы, – коротко ответил Иваныч, откидывая капюшон рясы.

– Путники, значит… – задумчиво протянул старик и внимательно осмотрел пришедшую в себя юную ведьму и жабу, которая по-кошачьи игралась с щёлкающей гнилыми зубами головой твари. – Хороши путники, что могут походя несколько гнилушек в пепел обратить. А к нам какими ветрами занесло?

– Попутными, – угрюмо ответил Павел и протянул руку в недвусмысленном жесте.

– Ох, и весёлый ты малый! – хохотнул старик и, перехватив клинок, протянул его рукоятью вперёд. – Где же тебя так потрепало-то? Вроде, молодой ещё, а рожу тебе будто демоны пережевали, да, прости, Создатель, высрали.

– Мир не без добрых людей, – уже теплее ответил Иваныч, принимая меч. – Ты тоже на смиренного служителя ордена не сильно похож.

– И много ты служителей-то повидал, парень? – при всей кажущейся балагуристости седого церковника, цепкий взгляд его некогда ярких голубых глаз буквально ощупывал начинающего мага.

Иваныч хмыкнул и покачал головой. Ему почему-то импонировал этот крепкий старикан с выцветшими глазами цвета горных льдов.

– Повидал, – усмехнулся юный маг, – Много повидал. Да вот только если не считать паладина, то поговорить удалось пока лишь с тобой.

При упоминании паладина у старика на миг блеснули глаза.

– Дела-а-а, – протянул церковник, задумчиво оглаживая свою бороду. – Видимо, есть нам, о чём с тобой поговорить, парень. Заходи ко мне, как всё… Кхм. Закончится.

– Закончится ли? – поинтересовался Иваныч.

– Закончится, – кивнул старик. – Всё рано или поздно заканчивается.

– Я тебя услышал… – Павел вопросительно посмотрел в глаза служителя ордена.

– Авель, – помог юному магу старик, – отец Авель.

– Я тебя услышал, отец Авель, – продолжил Иваныч и, что-то решив для себя, добавил: – Там в храме… Люди?

– Верно, – подтвердил отец Авель, – где же ещё детям Его скрыться от напасти, как не в доме Его?

– Они там в безопасности? – уточнил Павел.

– Отец всегда позаботится о детях своих, – ответил старик, указав раскрытой ладонью на украшающий шпиль храма символ Создателя.

– Это я и хотел услышать от тебя, отец Авель, – Павел сделал вид, что ничуть не удивился увиденному. – Присмотришь?

– Вполглаза, – кивнул церковник.

– За кем? – вклинилась в их разговор Мали.

– Я надеюсь на тебя, отец Авель! – Павел вновь заглянул в старческие глаза.

– На всё воля Его, – старик осенил себя священным знаком и повернулся к юной ведьме, которая так и продолжала сжимать в руках длинный нож: – Пойдём, дочка. Вознесём молитву отцу нашему.

– Паша! – девушка растерянно посмотрела на начинающего мага.

Но Иваныч, ничего не ответив юной ведьме, повернулся к жабе и потрепал её по холке.

– Тебе тоже придётся пока остаться тут, малыш, – произнёс Павел, заглянув в жабьи глаза. – Я надеюсь, ты не дашь её в обиду?

Малыш Вали тихо заурчал и боднул начинающего мага в ногу.

– Ну и славно, – тихо произнёс Иваныч, наконец поворачиваясь к Мали.

– Ты что задумал? – начинающая злиться юная ведьма ткнула пальцем в грудь Павла. – Ты же не собрался обратно?

– Ты даже злишься, как она, – улыбнувшись, произнёс юный маг.

– Что? – не расслышала Мали.

– У меня нехорошее предчувствие, – задумчиво ответил Иваныч. – Мне нужно вернуться. Там на площади… Всё пошло совсем не так, как предполагалось. Я не знаю, как это объяснить, но я точно уверен в том, что нашим учителям может понадобиться помощь.

– Я ведь тоже могу помочь! – глухо возразила девушка.

– Можешь, – кивнул Павел. – Ты молодец. Но мне будет гораздо спокойнее, если ты будешь в безопасности. Отец Авель не так прост, как кажется на первый взгляд. Да и малыш тебя в обиду не даст.

– Но я тебе не маленькая дево…

– Я скоро вернусь, – перебил юную ведьму Иваныч и аккуратно поправил прядь тёмных волос, которая упала на лицо девушки.

– Паша! – девушка хотела взять начинающего мага за руку, но её пальцы утонули в перламутровом облаке. Сам же начинающий маг появился в нескольких метрах от девушки и спешно уходил в сторону жилых кварталов.

– Пойдём, дочка, – отец Авель мягко взял растерявшуюся Мали под руку и направился в сторону храма. – Он, видимо, знает, что делает.

Юная ведьма подхватила малыша Вали и понуро последовала рядом с церковником, бубня себе под нос что-то нечленораздельное про излишне самоуверенных кретинов и слишком возомнивших о себе болванах.

– А ты не так прост, старый хрыч, – покачал головой Иваныч, стараясь запомнить фигуру, которая возникла над ладонью отца Авеля, когда тот указал ей на шпиль храма, – Ты не так про…

До ближайшего дома оставалось всего с десяток метров, когда очередная безмолвная тварь метнулась из тёмного переулка навстречу Павлу.

– Слишком предсказуемо, – ухмыльнулся начинающий маг, сбросив с себя защитный купол и пытаясь разглядеть движение в облаке пепла.

Тишина.

Иваныч немного выждал и сделал шаг в сторону узкой улицы, из которой выскочил изменённый.

Внезапно по спине юного мага пробежался холодок, и нестерпимо заломило зубы.

– Что за дерьмо? – Павел уплотнил защиту и затравленно озирался по сторонам.

– Такой мягкий… Ещё не готов… Такой вкусный… Он оценит… Вкусный… Скоро… Преклонись… Жнец увидит нас… Он подготовит… – Иваныч обхватил ладонями уши, пытаясь заглушить навязчивый многоголосый шёпот, который зазвучал у него в голове.

В тёмном переулке показался силуэт человека в рясе. Павел оглянулся назад и увидел, как юная ведьма с отцом Авелем подходят к дверям храма.

– Ну, привет, ублюдок, – процедил сквозь стиснутые зубы Иваныч, смотря в светящиеся янтарём глаза неспешно приближающегося монаха.

– Смирись… Преклонись… Такой сладкий… Смерть… Хотим… Уже скоро… Прорва силы… Хотим… Хотим… Хотим… – шёпот становился всё назойливее, причиняя уже физическую боль.

Р-Р-Р-А-Х!

До предела накачанное силой плетение с тяжёлым гудением устремилось к мрачной фигуре церковника.

Павла обдало волной горячего воздуха. Кажется, взрывом снесло несколько домов.