Много званых, но мало избранных

Выражение это употребляется, когда речь идет о том, что среди множества присутствующих лишь очень малая часть достойна чего-либо. Выражение неоднократно встречается в Библии. В притче о брачном пире у царя Иисус говорит о том, что, когда приглашенные на пир не пришли, царь послал рабов звать всех, кого встретят. Однако когда царь увидал среди пришедших человека в плохой одежде, то рассердился и велел казнить его, произнеся: «Ибо много званых, а мало избранных» (Мф. 22:14).

Латинский эквивалент выражения: Multi sunt vocati, pauci vero electi (муʼлти суʼнт вокаʼти, паʼуци веʼро элеʼкти).

Заглавие комедии Шекспира (1600), ставшее поговоркой.

Выражение употребляется в значении: не многое по количеству, но значительное по содержанию; качество, а не количество; глубокое содержание в кратких словах. Выражение это было употребительным уже в Древнем Риме. Так, римский писатель и государственный деятель Плиний Младший пишет: «Ведь надо читать много, а не многое», ему вторит древнеримский теоретик ораторского искусства Марк Фабий Квинтилиан в сочинении «Об образовании оратора»: «Надо развивать ум и вырабатывать стиль, читая много, а не многое».

По-латыни: Multum, non multa (муʼльтум, нон муʼльта).

Так принято называть творческое содружество выдающихся деятелей искусства и науки, а также вообще группу единомышленников. «Могучей кучкой» назвала себя группа русских композиторов, выступивших в 60-х гг. XIX в. с требованием поворота русской музыки к народности и реализму. В состав «новой музыкальной школы», как ее тогда называли, возглавлявшейся М. А. Балакиревым, входили М. П. Мусоргский, А. П. Бородин, Н. А. Римский-Корсаков, Ц. А. Кюи. Само название «могучая кучка» принадлежит В. В. Стасову, близко стоявшему к балакиревскому кружку.

Это выражение используют, чтобы отвергнуть обвинения в подражании кому-либо, чтобы заявить о своей самобытности. Фраза происходит из стихотворного посвящения, которое французский писатель Альфред де Мюссе предпослал своей драматической поэме «Уста и чаша» (1832). Отвергая упреки в подражании Байрону, Мюссе говорит: «Мой стакан невелик, но я пью из своего стакана», имея в виду, что его искусство хоть и незначительно, но самобытно.

По-французски: Mon verre n'est pas grand, mais je bois dans mon verre (мон вер не па гран, мэ жё буаʼ дан мон вер).

Молись и трудись

Это изречение является девизом Бенедикта Нурсийского (VI в.), основателя ордена бенедиктинцев.

По-латыни: Ora et labora (оʼра эт ляʼбора).

Так называют жестокую, неумолимую, страшную, ненасытную силу, беспрестанно требующую человеческих жертв. Молох – жестокое божество западносемитских племен. В Библии упоминается в качестве божества аммонитян. В жертву ему приносили преимущественно малолетних детей. По мнению ряда исследователей, Молох не название божества, а сам ритуал жертвенного сжигания детей, подробности которого мало известны. Особенно широко культ Молоха был распространен в более позднее время в Карфагене (куда он был занесен финикийцами), о чем свидетельствуют тысячи найденных урн с пеплом сожженных детей и многочисленные надписи. Смысл и значение этого ритуала остаются не вполне ясными.

Таким предстает в русских сказках образ изобильной и безбедной жизни. Интересно отметить, что в Библии встречается аналогичное описание земли, куда Моисей должен вывести народ Израиля из египетского плена: «И сказал Господь: Я увидел страдание народа Моего в Египте и услышал вопль его от приставников его; Я знаю скорби его И иду избавить его от руки Египтян и вывести его из земли сей в землю хорошую и пространную, где течет молоко и мед» (Исх. 3:7–8).

Выражение употребляется в прямом смысле: молчание в ответ на какой-либо вопрос расценивается как согласие. Его приписывают римскому папе Бонифацию (XIII–XIV вв.), употребившему выражение в одном из его посланий, вошедших в каноническое право. Однако его использовал еще древнегреческий драматург Софокл.

Латинский эквивалент этого выражения: Qui tacet – consentire videtur (куиʼ таʼцет – консэнтиʼре видэʼтур), дословно: «Кто молчит, тот рассматривается как согласившийся».

Цитата из басни И. А. Крылова «Совет Мышей» (1811). Мыши выбрали в Совет самых умных и расторопных. А такими всегда считались те, у кого самые длинные хвосты. Но когда заседание Совета открылось, все увидели, что там сидит крыса без хвоста. На вопрос Мышонка, почему бесхвостая заседает в Совете, ведь она погубит всех, коль своего хвоста не сберегла, седая Мышь отвечает:

Так говорят о двух враждующих семействах, партиях, людях. В трагедии английского драматурга и поэта Шекспира «Ромео и Джульетта» (1595) влюбленные друг в друга юные герои принадлежат к враждующим фамилиям.

В греческой мифологии Морфей – сын бога сна Гипноса, крылатый бог сновидений. Имя его – синоним сна.

См.: Погрузиться в объятия Морфея.

Афоризм из сборника «Плоды раздумья» (1854) Козьмы Пруткова.

Образное определение поэзии Н. А. Некрасова, заимствованное из его стихотворения без заглавия (1856):

Позднее выражение «Муза мести и печали» стали относить и к другим русским писателям, призывавшим на борьбу с социальной несправедливостью.

См.: Танталовы муки.

Мы должны бережно относиться к близким, любимым, ко всем, с кем нас свела жизнь. Выражение из сказки «Маленький принц» (1943) французского писателя Антуана де Сент-Экзюпери. Лис говорит Маленькому принцу: «Не забывай: ты навсегда в ответе за всех, кого приручил».

Цитата из «Евгения Онегина» (1823–1831, полн. – 1833) А. С. Пушкина.

Эту фразу произносят те, кто, невзирая на трудности, уверен в том, что сможет достичь цели, победить. Цитата из стихотворения в прозе И. С. Тургенева «Мы еще повоюем» (1882): «…Полный раздумья, шел я однажды по большой дороге. Тяжкие предчувствия стесняли мою грудь; унылость овладевала мною… В десяти шагах от меня, вся раззолоченная ярким летним солнцем, прыгала гуськом целая семейка воробьев, прыгала бойко, забавно, самонадеянно! Особенно один из них так и надсаживал бочком, бочком, выпуча зоб и дерзко чирикая, словно и черт ему не брат! Завоеватель – и полно! А между тем высоко в небе кружил ястреб, которому, быть может, суждено сожрать именно этого самого завоевателя. Я поглядел, рассмеялся, встряхнулся – и грустные думы тотчас отлетели прочь: отвагу, удаль, охоту к жизни почувствовал я. И пускай надо мною кружит мой ястреб… Мы еще повоюем, черт возьми!»