— Ты долбанный нацист! — выкрикнул Гарри. — Это против человеческой природы!

— Ничего подобного, Поттер! — возразил тот. — Против человеческой природы - становиться магами и колдовать, не имея генетической склонности. Мы два совершенно разных вида - маги и простые люди! Когда же ты это поймешь! Ты, в отличие от Грейнджер, никогда не уделял учебе достаточного внимания, и не знаешь, что у нас даже разный набор хромосом, что, правда, не мешает спариваться и даже давать жизнеспособное потомство. Тебя никогда не смущало, что от союза мага и человека обязательно рождается ребенок, наделенный колдовскими силами, но никогда не получится рядовой стопроцентный магл?! Это потому что наши гены доминантны, мы будущее, Гарри! Мы, а не они!

- Правильно ли я тебя понял, Том: ты теперь выступаешь за то, чтобы маги мешались с обычным людьми без разбора? — недоверчиво поинтересовался Гарри.

— Да, пусть сколько угодно мешаются с теми, кто уже вкусил магию! Но пора прекратить привлечение стопроцентных маглов к нашей жизни, — отрезал Волдеморт. — Всех же, кто уже привлечен — а их немало — необходимо превратить в магов с помощью пройденной Гермионой процедуры. И тогда следующее поколение будет еще сильнее и могущественнее, обладая свежей кровью простых смертных и чистой кровью, хранимой на протяжении веков!

— Превратить насильно?! Принудительно?! А ты не думал, что мало кто захочет менять свою природу, черт возьми! - возмущению Гарри явно не было предела.

— А ты Грейнджер спросил, как было дело? — парировал Волдеморт, качая головой, как если бы тот сморозил очевидную глупость. — Она, между прочим, согласилась добровольно. И теперь она счастлива! Кто, как не вечно притесняемый изгой волшебного сообщества, захочет стать полноценным его членом, причем уважаемым, значимым, приоритетным? Ты еще слишком молод, Поттер. У тебя пока довольно узкий кругозор, и в этом твой серьезный минус.

— Общество может иначе относиться к маглам, если победа будет на стороне других!!! — крикнул Гарри.

— Поттер, Поттер, маленький Гарри Поттер, — сокрушенно вздохнул темный Лорд. — Тебе забыли сообщить… Победа уже давно состоялась. Вскоре после того, как ты оказался в камере…

Гарри ошарашено замотал головой, пятясь назад. Волдеморт медленно пошел на него, улыбаясь.

— Все эти месяцы в мире господствует новый режим, мальчик мой. Драко Малфоя хоронили в Хогвартсе при всем честном народе, в том числе, и при твоей любимой МакГонагалл. Там были Беллатрикс и Люциус, и другие Упивающиеся. Все стояли бок о бок - те, кого ты считал "хорошими", и те, кого Дамблдор приравнял ко злу во плоти...

— Я не верю! — Гарри хотел крикнуть, но издал лишь сдавленный шепот.

— Орден Феникса и Авроры официально прекратили свое существование, — Волдеморт говорил неторопливо, словно пересказывал сюжет какой-то приятной для него книги. — Многие добровольно остались на своих местах в Министерстве, и этому не стоит удивляться. Вспомни магловскую историю: Париж всегда стоил мессы, таковы люди. И потом, новый режим не так уж плох, народ вполне нормально принимает то, что я тебе озвучил… Тех, кто сопротивлялся, уже практически не осталось - стоило только объявить, что полукровок никто не будет трогать. Умелая пропаганда быстро устраняет несогласных. Поверь, Поттер, как выяснилось, многим не по душе ваши компьютеры, телевизоры и телефоны, большинство хочет жить, согласно многовековым магическим традициям. Смирись, Гарри — ты остался один. Жизнь слишком сильно изменилась за время твоего отсутствия. Теперь тебе остается только один логичный выбор. Мне нет нужды и интереса убивать тебя, честно. Ты неглупый, вполне одаренный талантами маг, выдающийся представитель нашей расы - терять такой генофонд было бы крайне неосмотрительно. Поэтому присоединяйся ко мне. Вместе мы сможем сделать этот мир еще лучше и правильнее.

Гарри зажмурился. Сказанное Волдемортом било у него в висках, выворачивая сознание на изнанку. Больше всего на свете хотелось отторгнуть его слова, проснуться, мозг кричал, что это все ложь и неправда, но внутренний голос отчетливо понимал: такова реальность. Война действительно окончена. Гермиона действительно добровольно согласилась на эксперимент. Волдеморт действительно победил - человек, существо, отправившее на тот свет тысячи жизней, до того, как его озарило! Нет здесь никакой частички добра для Гарри Поттера и больше не за что бороться… А значит, впереди ясно вырисовывается лишь один путь.

— Значит, у меня все еще остался выбор, — медленно проговорил Гарри. — Что ж, пожалуй, ты прав. Я один, у меня не осталось сторонников, и ты отлично все рассчитал. Прямо как большинство истинно "мудрых" правителей, пришедших к власти через кровавую тиранию. Все так, как ты говоришь, и мне осталось одно единственное действие. Я должен выбрать: с тобой или против тебя. Жизнь или смерть. Что ж, в таком случае я свой выбор сделал!

Все произошло как в ускоренной перемотке фильма. Пальцы Гарри Поттера молниеносно выхватили волшебную палочку, перед глазами калейдоскопом вспышек возникли родители в зеленых лучах, Седрик Диггори, Дамблдор, Сириус, Рон, Драко Малфой, все погибшие Уизли. В ушах вихрем пульсировали их голоса и другие звуки, сводившиеся к двум словам. Словам, которые он столько раз слышал и поклялся себе никогда не высказать вслух. Потому что это были слова, несущие смерть, слова, которых не заслуживал ни один человек — во всяком случае, так ему казалось раньше.

Авада Кедавра.

Все было как и прежде в аналогичных ситуациях, только на этот раз нечеловеческий, яростный и какой-то чужой, смертоносный голос принадлежал самому Гарри, надежде мира, которого уже не существовало. Перекошенное лицо Волдеморта и крик, так и не сорвавшийся с его змеиных губ. Зеленый взрыв после Непростительного заклятья и туманное облако того же цвета, поглотившее фигуру великого и страшного Темного Лорда целиком. И тишина. Свершилось.

Гарри зашатался, закрыл глаза, шумно выдохнул и бессильно опустил руку с волшебной палочкой. Вот и все. Вот так, значит, и убивают людей. Он все-таки это сделал. Сделал то, чего так долго от него ждали те, кого уже нет. Последний долг, который он, Гарри Поттер, Мальчик, который выжил, отдал обществу. Все позади, и только в висках стучит, какие-то гулкие звуки наваливаются отовсюду, как будто бы его враг все еще рядом…

— Спасибо, Поттер, — произнес голос, показавшийся смутно знакомым. — Ты очень мне помог.

Гарри открыл глаза, дабы развеять свои слуховые галлюцинации — и не поверил тому, что увидел. На месте, где только что стоял Волдеморт, предстал человек, которого он никак не ожидал когда-либо снова встретить. Человек, которого, если быть честным, он и не видел во плоти ни разу. Призрак, воспоминание, отголосок страшных дней его жизни теперь стоял в паре шагов от него, совсем настоящий и живой, как никогда.

— Невозможно! — прошептал Гарри. — Тебя нет, ты умер! Или… или это умер я?

— Нет, пока что мы оба живы, — холодно усмехнулся тот. — Но в твоем случае это поправимо. Авада Кедавра!

И вновь зеленый луч, циркулирующий в ушах женский крик, переполненное злорадной яростью лицо противника, страшный блеск его черно-синих глаз, дикий нарастающий грохот, щепки разлетающихся камней, падение, глухой удар в затылок, брызги звезд и кромешный мрак.

Это было последним, что запомнил Гарри Поттер.

Ты мой дурман, мое виденье

В ночи бездонной и живой.

Ты демон зла, ты наважденье,

Что не прогнать, тряхнув главой.

Загадки тьмы. Желанья плоти.

Зачем? К чему? По правде? Нет?

Мой крик души на странной ноте,

И вновь потерянный рассвет.

Ты мой обман, мое проклятье,

Развилка на моем пути.

Огнем горю в твоих объятьях,

Вперед мне не даешь пройти.