— Входи, — войдя в тускло освещенное помещение произнёс он, на ходу расстёгивая рубашку.

Было неправильно его разглядывать, но я не могла отвести от своих глаз. Даже измотанный, уставший он был прекрасен. Его тело было будто из стали отлито. Мускулистая грудь, широкие плечи… Вид мужского тела будоражил, завораживал меня. Было не время для подобных мыслей и на эти глупости, но ничего не могла с собой поделать. Не получалось взгляда оторвать…

— Я помогу, — прикрыв за нами дверь, шагнула к брюнету, стараясь взять себя в руки и не показать свою внезапную растерянность.

Поморщившись, Ричард скинул с себя безнадежно испорченную деталь одежды и повернулся ко мне. Оторвав свой взгляд от его чёрных глаз, посмотрела на рану, при виде которой стало дурно. На его предплечье была глубокая ножевая рана, из которой обильно шла кровь.

— Нужно наложить швы, — сглотнув, со знанием дела проговорила я.

— Не стоит. Обойдусь плотной повязкой. Напрасно волнуешься, я и сам справлюсь.

— Я сделаю, — произнесла твёрдо. — Есть нить и игла? — спросила его, игнорируя его слова.

— Должны быть, — ответил, удивленно смотря на меня. — Эмма, я многое о тебе знаю, но медицина… откуда взялись эти познания? — смотрел пронзительным взглядом, желая получить ответ.

— В тайне от отца я училась, так что можешь смело довериться мне, — шумно выдохнула. — Игла… — напомнила ему, внимательно осматривая рану.

— В ванной, — махнул в сторону двери, давая свободу моим действиям.

Его взгляд, обращенный на меня, был таким проникновенным, глубоким, что мне становилось не по себе. Желая скрыть свою неловкость, метнулась к двери. Оказавшись в ванной, немного перевела дух и принялась искать что-то, что походило на аптечку. На полке возле стопки махровых белоснежных полотенец без особого труда обнаружила то, что искала.

Взяв в руки белую пластиковую коробку, нашла в ней всё, что мне требовалось. Шприцы, неизвестные мне препараты, иглы, хирургические нити… целый арсенал. Переварить увиденное было сложно, но удивляться было глупо — это же Фостеры…

Справившись с замешательством, вернулась в комнату к Ричарду, который к моему приходу успел расположиться на кровати.

— Смотрю, шить раны это для вас привычное дело, господин Фостер, — подойдя к постели, проговорила всё же, не удержавшись от комментария.

Испытывала странную смесь чувств. Разбег от сочувствия к гневу и обратно. Этот мужчина против воли держал меня в этом доме. Сознательно превратил мою жизнь в ад. Разумом ненавидела его, но тело, помня сладкие ласки, стремилось к нему как мотылёк на огонь. Желало с дикой одержимостью…

Его тяжёлая энергетика подавляла так, что периодами становилось трудно дышать. Одним только взглядом был способен сжечь до тла… как за мой вопрос пытался это сделать прямо сейчас.

— Окружающим не всегда нужно знать о происходящем в нашей семье, — проговорил расслабленно, не отпуская мой взгляд. — Начинай, — кивнул на мои руки, в которых была коробка.

Вспомнив, для чего нахожусь в его спальне, стала растирать руки антисептиком и готовиться к не самой приятной процедуре, которую я выполняла всего единожды и под чётким руководством моей подруги-наставницы.

— Будет больно, — предупредила его, присев на край постели. — Обезболивающего не нашла.

— Не страшно, — небрежно произнёс, устало прикрыв веки.

— Ты прав. Страшно было в лесу… — произнесла, пытаясь его отвлечь, перед тем как вонзить острие иглы в его кожу.

— Испугалась? — спросил, ни капли не поморщившись от боли, когда я осторожно принялась стягивать его рану.

— Да… и, если бы не ты… спасибо, — произнесла, стараясь аккуратно затянуть первый шов.

— Ты меня благодаришь? — удивился он. — Немного неожиданно.

Открыв глаза, посмотрел снова на меня.

— Да… — кивнула. — Ведь это я сама убежала и угодила в руки психа. Генрих — твой брат… — прикусив губу, произнесла, признав совершенную мной глупость.

— Не называй его моим братом, — скривившись, раздражённо произнёс Ричард. — И… заканчивай уже.

При имени второго брата Фостер старший будто превратился в дьявола, и от этого стало жутко.

— Секунду ещё потерпи, — продолжила, чтобы как можно быстрее выполнить свою задачу и не испытывать его терпение.

Наложив ещё один шов, принялась обрабатывать рану и накладывать повязку, чтобы не занести инфекцию.

— Спасибо тебе, — после продолжительной паузы неожиданно сказал он уже спокойным голосом.

Услышав слова благодарности, немного расслабилась.

Улыбнувшись ему, коротко кивнула и поспешила в ванную, где можно было скрыться от его глаз и перевести своё дыхание.

Что со мной творилось? Находясь с ним рядом, сердце начинало биться словно птица в клетке. Постоянно чувствовала на себе его взгляд. Жаркий. Голодный. Невыносимый… И не сбежать от него, не скрыться… От такого, как он, это невозможно.

Успокоившись, вышла в комнату, где всё так же недвижимо лежал мой мучитель.

— Ответишь на вопрос? — собираясь уже уходить, спросила его, смотря в чёрные глаза, от которых дыхание затруднялось. Мельком посмотрев на него вспыхивала как огонь… Плавилась как свеча…

— Возможно, но при одном условии, — отозвался он, на мгновение прикрыв свои веки. — Ты побудешь немного со мной, — похлопал здоровой рукой по тёмно-синему покрывалу рядом с собой.

Проклятое наваждение. Рефлекторно отзывалась на его ласковый голос. Теряла контроль над собой, желая ему подчиняться.

— Но у меня тоже будет условие, — набрав в лёгкие воздуха, ответила ему. — Ты не станешь распускать руки.

Чертовщина творилась рядом с ним. Говорила ему о том, чтобы не смел прикасаться, в то время как сама безумно этого желала.

— Не беспокойся, — усмехнулся, не открывая глаза. — Сейчас я ни на что не способен, — произнёс, растянув губы в очаровательной улыбке.

— Ричард Фостер? Не способен? — приподняла бровь, улыбаясь в ответ. — Не может этого быть.

Подошла к постели и прилегла рядом с ним, стараясь откровенно не пялиться на мужчину.

Несмотря на бледную от потери крови кожу сейчас он казался мне красивым, как смертный грех. Совсем не представлял для меня никакой опасности. Хотелось доверять ему. В то время, когда доводы рассудка указывали на то, что лучше бы было уйти, сбегать совсем не хотелось. Напротив, к нему словно магнитом тянуло.

К тому же я желала получить ответ на свой вопрос, а точнее опровержение слов Дэйва.

— Тебе придётся этот секрет унести с собой в могилу, — прохрипел он, улыбнувшись.

Это было сказано в шутку, но по коже пробежал мороз.

— Дэйв сказал, что теперь вы меня никогда не отпустите… потому что я узнала вашу семейную тайну.

Ричард промолчал, натягивая мои нервы в струну.

— Ответь мне, — испугавшись его паузы, стала настаивать на ответе. — Опровергни, умоляю.

Неужели это действительно так? Неужто мне придётся всю жизнь прожить в этом доме. С двумя братьями. Это виделось мне ещё ужаснее, чем то, о чём говорил Дэвид, намекая о нашем с ним союзе.

— Эмма, я не позволю, чтобы ты страдала. Если ты захочешь от нас уйти, то не стану этому противиться, но…

— Но? — затаив дыхание, с надеждой и страхом в голосе спросила его.

Отчего то это “но” прозвучало страшнее всего, и внутри меня всё сжалось.

— Тебе придётся немного задержаться и выполнить свою часть уговора, — как стеклом в трепещущую плоть вонзил своим словом, напомнив о “грешной ночи”.

Тянуло разрыдаться. Сию же секунду, но… сжав пальцы в кулак, сухо ответила ему:

— Выполню. Когда буду к этому готова, и я сама решу, кто из вас станет моим первым.

Решила тут же уйти. Оставаться с ним рядом желание молниеносно пропало. Молча поднялась с постели и быстро вышла за дверь.

Это невыносимо. Когда это всё закончится? Почему они так желают меня, будто я — единственная женщина на Земле? Что за наваждение такое?