Все посторонние мысли Ксана промелькнули моментом. Воспоминания, злость и смятение остались где-то в стороне. Мальчишка упорно работал над программированием своенравного артефакта, чтобы выжить и не допустить трагедии. Ему еще оставалось зачем жить и ненавидеть. Прежде чем банально сдохнуть, нужно хотя бы отомстить и помочь малышке-Насте.

Внушаемые Костяному желания и образы накладывались сверху на базовые императивы артефакта и … не отторгались. Жезл отбросил желание заполонить своего владельца бесконечным голодом и стал на какое-то время податлив и очень пластичен. Артефакту словно и самому захотелось снова стать чем-то важным для игроков и выполнить заложенную в нем базовую функцию служения людям.

В подземелье меня выдернул Прон и очень неожиданно. Вот мою тушку еще тянут по узкому крысиному лазу не равномерными рывками за пристегнутый к поясу трос и вот я уже вылетаю в подземелье в ворохе мусора и грязи наружу.

— Ты, ублюдок мелкий. Какого хрена ты, пацан, хватаешь своими руками всякое разное и не спрашиваешь у окружающих? А? — Прон был в ярости. И это я подобрал наиболее скромное выражение, чтобы максимально точно описать состояние моего пожилого напарника. — В Провале, тупой мальчишка, все странное — опасно. Смертельно, сука, опасно. А все не известное тебе по определению смертельно вдвойне. По крайней мере в этом проклятом всеми богами месте. Так какого ты, малолетний дебил хватаешь своими кривыми граблями всякую хрень и не спрашиваешь у меня разрешения?

Последний богатырский замах ладонью Прон сделал явно зря. Нет. Я мужика даже не осуждаю за такую злость. И даже не сопротивлялся. Все равно сил особенно не было, особенно после противостояния с артефактом. Но, все же мужчина явно успел обосраться и похоронить в своих мыслях перспективного для него пацана.

Удар моего вынужденного напарника вышел неожиданно для Прона слабым. Нет. Замах и намерение были славным. Я бы от первоначальной инерции удара этого человека летел бы бессознательной тушкой метров эдак десять минимум или меньше, если бы столкнулся по дороге с какой-нибудь пещерной стеной из гранита. Причем наверняка с парой неприятных переломов.

Но почти прирученной мной артефакт отреагировал в соответствии со своей программой. То есть атаковал потенциального агрессора из всех своих изрядно ослабленных за годы голодания в логове крысы сил.

Прон пошатнулся. Да и подзатыльник вышел скромненьким. Ну с точки зрения взрослого мужика , конечно. Меня ослабевший удар бросил наземь с эффективностью фугасного подрыва. Я все же как говориться сильный, но легкий как тот ежик из древнего мультика, который засел в памяти Жигарева и по наследству достался мне. Только и смог понять что-то уже лежа на животе и с трудом собирая в кучу свои мысли. И при всем этом во мне кое-что изменилось — меня перестало прессовать диким голодом артефакта. Полностью и похоже на всегда.

Сожрав кусок жизненной силы Прона Костяной резко успокоился. Его голод потух. Схватив свой кусок артефакт теперь его утробно урча переваривал. И все не давние желания заместить мою личность голодом закончились. Примитивный алгоритм успокоился, после того, как сожрал кусок чужой жизни и принял мои эмоции, как определяющие для него.

Мир для артефакта резко стал нормальным. Есть Хозяин, который определяет задачи для него и сам артефакт накормлен и вполне доволен. Осталась только маленькая деталь до сих пор не решенной. Как там этот злюка-старатель? Живой?

— Ты там как? — Я поднялся на ноги с некоторым трудом. В ухе после прилетевшей оплеухи звенело будто туда набился огромный рой рассерженных пчел.

— Чего это было? — Прон встряхнулся всем телом и с хрустом разогнулся, будто у него в суставах застыла смазка и он с трудом проворачивает давно не работающие механизмы.

— Артефакт. — Я поднес Костяной к зажжённому фонарику внутри развернутого старателем полога-хамелеона и внимательно осмотрел теперь уже точно свое оружие.

Жезл только на вид состоял из кости. Внутрь него похоже был залит какой-то серебристый металл с синеватым отливом. Да и вес у инструмента был вполне ощутим для моих тонких рук. Если таким зарядить по чьему-то черепу, то мало не покажется даже мифическому огру из древних компьютерных игрушек.

— Артефакт Диких! — Прон опознал вещицу в моих руках моментом. Говорил старатель с явственным оттенком прорвавшейся в голосе алчности. Не простая похоже штучка попала мне в руки. Пальцы ветерана непроизвольно сделали даже хватательное движение. Вот только Костяной терпел над собой только одного господина. Сущность внутри него ощеривалась не видимыми клыками и словно ткнулась ко мне в сознание с мыслью-образом.

— Это можно сожрать, хозяин? Или только под накусывать?

Прон почуял опасность всей своей выкованной в холодных пределах Провала чуйкой. Или просто что-то знал о таких инструментах не известных мне Диких. Пусть жезл и выглядел дикарской подделкой примитивных аборигенов, но вот сила внутри бурлила по настоящему могущественная. Не сейчас, конечно, но Костяной мне уже намекнул образами, что его мощь будет расти вместе с поглощаемой им энергией.

-Такие бабки потерял. — Прон сплюнул на пол и растер свой плевок по камню ступней. Его раздражение в этот момент можно было смело намазывать на хлеб. Такая же густая патока из смеси эмоций витала вокруг старателя. И я даже не знаю, чего в этом удушливом облаке вокруг Прона было больше — зависти, злости или банальной опаски перед лежащим у меня в руках инструментом.

— С чего ты взял, что потеряли? — Я постарался не заметить пышущего волнами эмоций взгляда моего напарника. — С этой вещью охота станет куда проще и продуктивнее.

— Этот жезл можно было бы скинуть на аукционе тысяч за сто минимум. А твои крысы вполне могут нас сожрать при очередном выходе. Работа Диких цениться аристо, и они готовы платить за нее очень хорошо. — Прон наконец взял себя в руки и начал собирать наш импровизированный лагерь, обустроенный им для разделки крыс.

— И чего за Дикие такие? — Я сунул артефакт в сделанную на скорую руку петлю из куска оторванной ткани. После все испытаний последнего времени моя одежда и так выглядела куском лохмотьев, а потому жалеть ее не имело смысла.

— Четыре вольных города-поселения в Провале. — Прон окинул взглядом нашу стоянку и чертыхнувшись забрал с собой почти выгоревшие вонялки, которые так и продолжали тлеть по периметру, отбивая запахи крови и внутренностей из распотрошенных крыс.

— Что значит вольных? — Я неподдельно заинтересовался информацией вскользь упомянутой ветераном. –Я думал, что все станции перехода и поселения здесь принадлежат исключительно кланам?

— Почти. — Мрачно буркнул Прон и внимательно оглядел окружающее нас пространство на предмет опасности. Его силуэт чуть подёрнулся темной дымкой, размазываясь в темноте размытыми контурами. — Двигаем, малой. Время.

— И все же? Ты так и не до говорил про эти вольные поселения? — Я осторожно пошел по очерченной пунктирной линией тропой, которую мне прорисовал интерфейс из данных переданных Проном.

— Блин, вот же ты душный пацан, Ксан. На хрен тебе взялось сейчас узнавать про этих отморозков? — Старатель показательно тяжело вздохнул, но через пару минут молчания продолжил мне надиктовать в чат короткий экскурс в историю Провала.

— В самом начале освоения этой планеты сюда за большими и как тогда казалось очень легкими деньгами кинулись миллионы. На Земле тогда было очень голодно. Причем 37 лет назад люди могли стать Принудительно Одаренными на порядок проще чем сейчас. Кланом требовалось много бесплатного мяса. Сами аристо не желали дохнуть тут как тараканы и поэтому помогали с инициацией почти бесплатно, просто заключая со старателями вполне терпимые контракты. Многие погибали после парочки удачных выходов за добычей. Но не все. — Прон замолчал на несколько секунд, вспоминая те дни, которые он похоже частично захватил в своей молодости и потом продолжил гораздо более жестко. — Но те кто выжил из среды первых старателей иногда стали находить здесь не только большие деньги, но и кое-что другое.