— Гронн, ты слышал что-нибудь про зелье воскрешения? — полюбопытствовал, пока мы тянули поклажу.
— Всё никак не успокоишься? Выдумка это. Кем-то придуманная алхимическая байка про эликсир, способный воскресить любого, — спокойно ответил тот, — нет ничего, что могло бы воскресить навсегда умершего, даже магии такой не существует. С алхимией связано много историй и всегда найдётся олух, который в это поверит. Возьми хоть Яра Властного. Вроде и король, правитель людских земель, но просто помешан на забытом ремесле. Не понимаю таких. Гонятся за тем, чего уже давно нет…
— Может всё-таки алхимия не такая уж и выдумка, раз сам король ей одержим?
— Уверяю тебя, Стас. Всё что осталось от алхимии — это редкие зелья лечения, как то, что выпало с гоблина-шамана. Хорошее подспорье в бою, но не более того.
— А как же зелье характеристики, что когда-то попалось мне? Тоже выдумка?
— Я таких не встречал, поэтому ничего сказать не могу.
Скептицизм дварфа отбивал всё желание признаваться в необычной находке на мельнице. Вряд ли он мог назвать истинную цену такого зелья, поэтому решил умолчать.
— То есть, получается, в Варсаге много знают про алхимию?
— Может быть. Лишь только Яр назначил награду за любые достоверные сведенья о ней, в столицу хлынула прорва любителей наживы. Ничего хорошего из этой затеи не вышло. Тех, кто обманывал вздёрнули прилюдно, а про остальных ничего неизвестно. Я бы на твоём месте не связывался с этим и избавился от алхимического барахла, но тут тебе решать.
— Понятно.
Подкатив телегу впритык к бревенчатому вольеру, натужно выдохнули. Гроннигах отпустил оглобли и пробурчал:
— Ну и тяжёлая, зараза!
— Согласен. Сейчас передохнём и приступим к кормёжке.
— Что значит приступим? — распалился дварф. — Идея твоя, тебе и вожжи в руки! Я больше не притронусь к этой дряни.
— Ты предлагаешь мне одному раскидывать эту кучу?
— А что? Времени ещё полно, а мне чего-то вздремнуть захотелось. Так, что пойду и я прилягу. Желаю тебе успехов, Стас, — заулыбался тот.
Не ожидая такой подставы, я мысленно произнёс: «Вот же жук!»
Оценив масштаб работы, слегка приуныл.
— Мда… Такую кучу буду до вечера раскидывать… Ладно, глаза боятся, а руки делают, — пробормотал я и снял с себя всю одежду, чтобы не заляпать её в гоблинской крови.
Забравшись на вершину катафалка, неспешно принялся кидать в загон, отрубленные дварфом, части гоблинских тел, при этом старался дышать исключительно ртом, чтобы не давать рвотным позывам больше причин реализоваться. Мраморные монстры сразу накинулись на упавшую в вольер конечность зеленокожего, поднимая под собой столбы пыли.
Визжание тыкварей потихоньку сходило на нет.
— Всё-таки голодные, — заключил я.
Зачарованные существа яростно поглощали останки гоблинских тел, причём нередко из-за какой-нибудь конечности начиналась нешуточная драка.
Вы получили 35 единиц опыта
Тут же забегал глазами по месту свежей тыквенной перепалки. Оба зачинщика казались целыми и невредимыми.
— Странно.
Затем перевёл взгляд на Каску и понял. Новая игрушка приказала долго жить, так и не сумев выбраться из когтистых лап. Пантера выпустила из цепкой хватки мраморного тыкваря, несколько раз попыталась придать тому движения, подталкивая носом и осознав, что играться больше не с кем, тут же потеряла интерес и направилась к загону.
— Э нет! Остальных трогать я тебе не позволю. Рано ещё! — спрыгнув с телеги, обратился к пантере, преграждая путь к беснующему вольеру.
Каска демонстративно фыркнул и повернул к лесопилке.
— Так-то лучше, — проговорил вслед Каске и снова взобрался на телегу.
Ближе к полудню катафалк опустел на две трети. Хоть со стороны процедура выглядела мерзко, отвращения у меня уже не вызывала. Всё превратилось в рутину, подчинённую одной цели — так надо для дела.
— О-го-го, чем ты их так выкормил, — удивилась незаметно подошедшая Левзея, а затем завидев меня, выкидывающего из телеги в загон гоблинские ошмётки, добавила. — Фу-у-у! Ужас какой! Что это такое?! Омерзительно!
— И я рад тебя видеть, Левзея, — улыбнулся я, выглядывая из повозки.
— Чем ты их кормишь?
— Гоблинами, которых мы прикончили.
— Мерзость, как тебе такое только в голову пришло?
— Да просто подумал, что они голодные, вот и вопят, а из еды только зеленокожие, — я поднял одну из гоблинских конечностей и демонстративно кинул тыкварям.
— Ну и идеи у тебя.
— Зато работает. Вон, смотри! Все уже шестого уровня, а некоторые седьмого и даже восьмого!
— Долго тебе ещё?
— Ну если бы мне помогли, то за час управился.
— Даже и не думай. Я ни за что не прикоснусь к этой гадости.
— Ясно. Где Гронн?
— Спит ещё. Даже не знаю что хуже, визги тыкварей или дварфский храп. Думаю пойти поохотиться, добыть дичи на обед, а ты, как закончишь, обязательно вымойся, я тебя и на десять шагов близко к себе не подпущу. Уяснил?
— Как скажешь. Можешь не торопиться. Я тут ещё порядком зависну.
— Порядком зависну? — смутилась лучница.
— Так говорят в моём мире, когда речь идёт о долгой и нудной работе.
— Странное выражение. Хотя чему я удивляюсь… Ладно, бывай.
Глотнув воды из бурдюка, продолжил кормёжку. Спустя несколько часов телега опустела и тыквари перестали суетится, погружаясь в сон с набитыми до отвала брюхами.
— Вот и всё…
Спрыгнув вниз, размялся и облил себя водой, тщательно вымывая следы гоблинской крови с рук и ног. Большая часть тыкварей перевалила за десятый уровень. Оставалось только дождаться вечера и устроить левел ап[1]. По моим прикидкам тыкварям необходим минимум одиннадцатый уровень, чтобы после их смерти я и Левзея могли достигнуть двадцатого. На руку играл ещё тот факт, что если у кого-то в команде уже был набран предельный уровень, то весь полученный опыт перенаправлялся на тех, у кого это предел не набран.
— Вижу ты закончил с прокачкой зачарованных монстров, — забасил довольный Гроннигах, выбравшись из лаза.
— Как видишь. Мог бы и помочь, а то я спину не чувствую.
— Я тебе и так помог. Не мешал, — рассмеялся дварф и хлопнул меня по плечу.
Гроннигах заглянул за забор и осмотрел мраморных тыкварей.
— Ты погляди, они начали меняться.
И действительно, монстры стали выше, а их головы вытянулись. общий внешний вид напоминал уже не тыквы, а брокколи.
— Как придёт Левзея, предлагаю начать сбор опыта. Опасно давать им развиваться дальше. Кто знает, в кого они превратятся ещё?
— Верно подмечено. Собственно, а где она?
— Ушла на охоту, должна скоро вернуться.
Гроннигах настороженно посмотрел на меня.
— В какую сторону она пошла?
— Туда, — указал рукой в сторону леса, — думаешь с ней что-то случилось? Жизни вроде полные. Негативных эффектов нет. Я слежу за её показателями.
— Вижу. Давно ушла? — осведомился дварф.
— Часа два назад примерно.
— Подозрительно.
— Почему сразу подозрительно? Может просто живности поблизости не оказалось и она углубилась в лес. Тут была территория гоблинов, если ты не забыл, наверняка они перебили всё зверьё по округе.
— Знаю, но проверить не мешало бы.
— А как же тыквари? Когда они проснутся, могут снести бревенчатый загон. Вон как вымахали.
— Хм. Давай его укрепим и пойдём за Левзеей. Не нравится мне это.
Бегло пробежав по кругу загона и подперев его брёвнами, отправились по следам лучницы. Шаг за шагом мы пробирались сквозь бесконечные заросли кедрового леса.
— Видишь что-нибудь, а то я потерял след? — спросил дварф.
— Да, похоже на шерсть Каски, он пробегал здесь, — указывая пальцем на кусочек черного пушка, оставленного на ветке низкорослого кустарника.
— Ага, увидел, значит мы на верном пути. Идём дальше.
Через пол часа мы вышли на небольшую поляну, укутанную лиловым вереском, из которого в редких местах выступали полуразрушенные надгробья. По центру виднелся склеп, поросший ярким зелёным мхом. Он напоминал вход в какое-нибудь подземелье. Тёмно-серые остроугольные камни опоясывали его по кругу. Мне сразу вспомнился Каменистый Арбор, но эти валуны не походили на те, что носил на себе монстр Выжженной Пустоши. Имели слишком правильную форму, намекающую на рукотворное происхождение. На каждом из них был выцарапан мистический символ.
