Оррин фыркнул.

– Никто не в силах одолеть армию Дальбрека.

Я пристально посмотрела на Оррина.

– И все же Морриган делал это много раз в нашем непростом прошлом. Или в Дальбреке не изучают историю?

Оррин бросил на меня полный неловкости взгляд, а затем снова опустил глаза в кружку с супом в своих руках.

– Это было очень давно, Лия, – вмешался Рейф. – Задолго до правления моего отца. И твоего тоже. С тех пор многое изменилось.

От меня не ускользнуло, что он невысокого мнения о политике моего отца, и, как ни странно, это разожгло во мне оборонительную искру, побуждавшую встать на защиту родителя. Хотя, впрочем, это было правдой. Я ведь и понятия не имела, какова была сейчас армия Дальбрека. Но я знала: за последние несколько лет армия Морригана значительно сократилась. И теперь я задумалась, а не это ли и было замыслом канцлера – сделать нас более уязвимой мишенью? Хотя вряд ли, будучи хранителем казны, он был способен добиться всего этого в одиночку, пусть и с поддержкой Королевского книжника. Значит ли это, что с ним в сговоре были и другие члены Совета?

Словно почувствовав резкость своего замечания, Рейф опустил руку мне на колено.

– Сейчас это уже не имеет значения, – добавил он. – Если такая армия действительно существует, то без расчетливых амбиций Комизара она рассыплется в прах. Малику не хватит мудрости, чтобы возглавить войско, а уж тем более чтобы сохранить расположение Совета. Скорее всего, он вообще уже мертв.

Видение того, как надменная голова Малика катится по полу Санктума, согрело меня. Я пожалела о том лишь, что не была той, кто оправил ее в этот путь. Но кто еще мог занять место могущественного Комизара? Чивдар Ставик? Наместник Янос? Или, может быть, рахтан Терон? Из тех, кто остался в Совете, они, бесспорно, были самыми мерзкими и властолюбивыми, однако – я была просто уверена в этом – ни один из них не обладал достаточной хитростью или изощренностью, чтобы завоевать преданность остального Совета, а чтобы воплотить в жизнь ошеломляющие амбиции Комизара – и подавно. Но если на карту было поставлено так много, разве не сгодилось бы и такое допущение? Морриган должен был быть предупрежден о возможной угрозе и подготовиться к ней.

– Да, две недели форы, – произнес Джеб, пытаясь вернуть разговор к более приятной теме о нашем преимуществе во времени. Он отломил себе еще ломоть барсучьего мяса. – Когда мы уходили, в Санктуме царил хаос, а учитывая, что за власть сейчас развернется нешуточная борьба, они не смогут сразу выдвинуться к переправе.

– Но они сделают это. – Свен пристально взглянул на Рейфа холодными серыми глазами. – Вопрос не в том, как скоро это произойдет, а в том, сколько их будет. Теперь враг будет охотиться не только за принцессой. Ты тоже станешь желанным трофеем. Кронпринц Дальбрека, не просто укравший то, что им дорого, но и уязвивший их гордость обманом.

– То была гордость Комизара, – поправил его Рейф, – а он мертв.

– Предположительно.

Я недоверчиво оглянулась на Свена; сердце сжалось в холодный тяжелый комок.

– Нет, это точно. Я дважды всадила в него нож и провернула лезвие. Его кишки рассыпались на ленточки.

– А вы видели, как он умер? – уточнил Свен.

Видела ли я?

Я замерла, не желая торопиться с ответом.

– Он лежал на земле, задыхаясь. Делая последние вдохи, – сказала я. – И если он не истек кровью, то яд, попавший в его кишечник, точно должен был его прикончить. Это очень мучительная смерть. Да, способ медленный, но всегда эффективный.

Присутствующие обменялись настороженными взглядами.

– И нет, я еще никого не пыряла ножом раньше, – пояснила я. – Но у меня три брата, и все они солдаты. Они ничего от меня не скрывали. У Комизара не было шансов выжить после этого ранения.

Свен сделал долгий глоток из своей кружки.

– А вы были ранены стрелой в спину и свалились в бушующую ледяную реку. Не самые лучшие шансы, и все же вы здесь. Когда мы покидали площадь… Комизара там уже не было.

– Это еще ничего не значит, – ответила я, сама слыша, как в моем голосе нарастает паника. – Его тело мог унести Ульрикс или кто-нибудь еще. Он мертв.

Рейф поставил свою кружку на камень, и ложка в ней со звоном ударилась о стенку.

– Она права, Свен. Я сам видел, как Ульрикс тащил тело в проход. И я узнаю труп, когда вижу его. Комизар, вне всяких сомнений, мертв.

Повисло напряженное молчание, а затем Свен тихо уступил, опуская подбородок.

Я и не заметила, как подалась вперед, но теперь, ослабев от усталости и с влажной от пота спиной, я откинулась обратно на гору одеял, которые принес для меня Рейф.

Он вытянул руку и пощупал мой лоб.

– У тебя снова жар.

– Это всего лишь огонь и горячий суп, – воспротивилась я.

– Что бы это ни было, тебе нужно отдохнуть.

Тут я спорить не стала. Я поблагодарила Оррина за ужин, и Рейф помог мне добраться до моей постели. Последние несколько шагов вымотали меня окончательно, я едва могла держать глаза открытыми, пока Рейф помогал мне устроиться. Подумать только, это был самый приятный разговор и самое приятное мое времяпровождение за все последние дни.

Он наклонился ближе, убирая пряди влажных волос с моего лица, и поцеловал меня в лоб. Но когда он начал вставать, я остановила его, заинтересовавшись тем, что еще он видел.

– Ты уверен, что он был мертв?

Рейф кивнул.

– Да. Не волнуйся. Ты точно убила его, Лия. А теперь отдыхай.

– А что с остальными, Рейф? Как ты думаешь, они выжили? Наместник Фейвелл, Гриз, Каден?

При упоминании Кадена челюсть Рейфа напряглась. Он помедлил с ответом.

– Нет, – наконец произнес он. – Я не думаю, что они выжили. Ты же видела сама, когда мы уходили, от солдат там было не протолкнуться. Кадену и остальным было некуда бежать. А еще там был Малик. В последний раз, когда я видел Кадена, он дрался именно с ним. А раз Малик добрался до реки, то нетрудно предположить, что произошло с Каденом.

От слов, которые он не стал произносить вслух, меня пронзила боль. Каден больше не являлся преградой для Малика.

– Он получил по заслугам, – тихо отозвался Рейф.

– Но он помог нам сбежать.

– Нет. Он сражался, чтобы спасти твою жизнь, и за это я ему очень благодарен, но он вовсе не пытался помочь нам сбежать. Он даже не знал, что мы это планируем.

Я знала, он был прав. И Каден, и Гриз хотели удержать меня в Венде по своим собственным причинам. Помочь мне покинуть ее не было мотивом, из-за которого они обратили мечи против своих собратьев.

– Он был одним из них, Лия. И умер так же, как и жил.

Я закрыла глаза, от усталости веки были слишком тяжелы. Мои губы горели от жара, а произнесенные слова будто жалили их еще больше.

– В этом и ирония. Он не был одним из них. Он был из Морригана и имел благородное происхождение. Он пришел в Венду только потому, что его предали его же сородичи. Как и я.

– Что ты сказала?

Как и я.

Я слышала, как Рейф отошел, а вслед за этим раздалась новая волна шепотков, но на этот раз я не смогла разобрать ни слова. Их приглушенные голоса сплетались с темнотой, превращаясь в сплошной шелковистый черный туман.

Я резко пробудилась ото сна и огляделась, пытаясь сообразить, что же именно меня так разбудило. Сам сон? Но я ничего не могла о нем вспомнить. Рядом спал Рейф, его рука надежно укрывала мою талию так, словно поблизости шнырял кто-то, кто мог бы отнять меня у него. Джеб сидел, прислонившись спиной к большому камню и держа наготове меч. Караулил с закрытыми глазами. Но если у нас было двухнедельное преимущество, то зачем вообще было сторожить нас? Конечно, причина могла крыться и в диких животных, которым тоже могла глянуться эта просторная пещера. Оррин сказал, что видел поблизости следы пантеры.

Судя по всему, Джеб только что подкинул дров в огонь – тот пылал жаром.

Но по моим плечам бродил холодок. Пламя мерцало под дуновениями ветра, и тени вокруг него становились все гуще.