Итак, далее я обойдусь без комментариев, сосредоточив все внимание на самой шекспировской сцене. Я Кто это проникает в темноте В мои мечты заветные? Ромео Не смею Назвать себя по имени. Оно Благодаря тебе мне ненавистно. Когда б оно попалось мне в письме, Я б разорвал бумагу с ним на клочья. Я Десятка слов не сказано у нас, А как уже знаком мне этот голос! Ты не Ромео? Не Монтекки ты? Ромео Ни тот, ни этот: имена запретны. Я Как ты сюда пробрался? Для чего? Ограда высока и неприступна. Тебе здесь неминуемая смерть, Когда тебя найдут мои родные. Ромео Меня перенесла сюда любовь, Ее не останавливают стены. В нужде она решается на все, И потому — что мне твои родные? Я Ромео Твой взгляд опасней двадцати кинжалов. Взгляни с балкона дружелюбней вниз, И это будет мне от них кольчугой. Я Не попадись им только на глаза! Меня плащом укроет ночь. Была бы Лишь ты тепла со мною. Если ж нет, Предпочитаю смерть от их ударов, Чем долгий век без нежности твоей. Я Кто показал тебе сюда дорогу? Ромео Ее нашла любовь. Я не моряк, Но если б ты была на крае света, Не медля мига, я бы, не страшась, Пустился в море за таким товаром. Последние слова в его устах прозвучали так пылко, что мне уже не потребовалось разыгрывать волнение — с искренним жаром я отвечала: Мое лицо спасает темнота, А то б я, знаешь, со стыда сгорела, Что ты узнал так много обо мне. Хотела б я восстановить приличье, Да поздно, притворяться ни к чему. Ты любишь ли меня? Я знаю, верю, Что скажешь «да». Но ты не торопись. Ведь ты обманешь. Говорят, Юпитер Пренебрегает клятвами любви. Не лги, Ромео. Это ведь не шутка. Я легковерной, может быть, кажусь? Ну ладно, я исправлю впечатленье И откажу тебе в своей руке, Чего не сделала бы добровольно. Конечно, я так сильно влюблена, Что глупою должна тебе казаться. Но я честнее многих недотрог, Которые разыгрывают скромниц. Мне б следовало сдержаннее быть, Но я не знала, что меня услышат. Прости за пылкость и не принимай Прямых речей за легкость и доступность. Ромео Мой друг, клянусь сияющей луной, Посеребрившей кончики деревьев… Я О, не клянись луною, в месяц раз Меняющейся, — это путь к изменам. Ромео Я Не клянись ничем Или клянись собой как высшим благом, Которого достаточно для клятв. Ромео Клянусь, мой друг, когда бы это сердце… Я Не надо, верю. Как ты мне ни мил, Мне страшно, как мы скоро сговорились. Все слишком второпях и сгоряча, Как блеск зарниц, который потухает, Едва сказать успеешь «блеск зарниц». Спокойной ночи! Эта почка счастья Готова к цвету в следующий раз. Спокойной ночи! Я тебе желаю Такого же пленительного сна, Как светлый мир, которым я полна. Ромео Но как оставить мне тебя так скоро? Я А что прибавить к нашему сговору? Ромео Я клятву дал. Теперь клянись и ты. Я Я первая клялась и сожалею, Что дело в прошлом, а не впереди. Ромео Ты б эту клятву взять назад хотела? Я Да, для того, чтоб дать ее опять. Мне не подвластно то, чем я владею. Моя любовь без дна, а доброта — Как ширь морская. Чем я больше трачу, Тем становлюсь безбрежней и богаче. Здесь нам требовался третий персонаж: по ходу действия в этом месте кормилица должна позвать Джульетту. И что же? По воле случая, который, видимо, желал сделать эту иллюзию реальности как можно более полной, в то мгновение, когда пора было прозвучать голосу кормилицы, из глубины комнаты и в самом деле донесся зов. Меня — Эмму на этот раз, а не Джульетту — окликнул какой-то женский голос, и я увидела, как кто-то приблизился к окну. Уже не имея времени, чтобы изъясняться стихами, я прозой шепнула моему Ромео: — Подождите, я вернусь. |
