Играет приятная фоновая музыка, ресторан украшен цветами, в центре зала стоит регистратор — молодая девушка приятной внешности, которая плавным движением руки указывает мне встать рядом с женихом.

Я перевожу дыхание и робкими шагами иду к Золотову. Двери за моей спиной закрываются, Денис галантно отводит левый локоть, я беру его под руку.

— Привет, — безумно волнуясь, шепчу я.

Денис поворачивает ко мне голову, молча смотрит несколько секунд.

— Привет, привет.

Его губы трогает странная ухмылка. Я уже видела подобную на его лице и слышала точно такое же холодное «привет, привет». Оно было адресовано другу детства Дениса, который однажды предал его.

«Что он хотел донести до меня таким приветствием? — с тревогой думаю я. — Ой, все… от волнения мне начинает чудиться всякая ерунда. Мы на церемонии. Через минуту нас поженят. Успокойся», — приказываю себе я.

Крепче сжимаю пальцами его предплечье, чувствую, как напряжены его мышцы.

— Дорогие жених и невеста, я рада приветствовать вас на официальной церемонии бракосочетания, — торжественно объявляет регистратор.

Дальше идет длинная речь о том, что любовь — это большое сокровище, дарованное человеку, о том, что наши сердца заключают союз биться рядом неразрывно на всю последующую жизнь.

Слушая ее вполуха, я искусственно улыбаюсь, изо всех сил пытаясь скрыть тревогу.

«Почему Денис так пристально смотрит на меня все это время? Еще секунда и он точно просверлит дырку в моем правом виске».

— …Перед тем как официально заключить ваш брак я хотела бы услышать является ли ваше желание свободным, искренним и взаимным. С открытым ли сердцем, по собственному ли желанию и доброй воле вы заключаете брак?

Прошу ответить вас жених, — с улыбкой обращается к нему девушка.

Я, затаив дыхание, смотрю на него.

Денис выставляет указательный палец.

— Секундочку, — внезапно говорит он и, развернувшись ко мне всем телом, берет за обе руки. — Перед тем, как ответить, я хочу сделать моей невесте подарок. Можно? — не глядя на регистратора, спрашивает он.

— П-пожалуйста, — заторможено отвечает она.

Денис, не отводя от меня пристального взгляда, достает из кармана брюк пульт.

— Милая, развернись, пожалуйста, к телевизору, — вежливо просит он.

Ничего не понимая, я выполняю его просьбу. Денис нажимает на кнопку пульта, экран телевизора оживает, он быстро заходит в папку «USB» на экране начинается трансляция видео, и я готова расплакаться в эту минуту. Кладу голову на его плечо и с трепетом в груди смотрю на музыкальный видеоклип, сделанный из наших с ним фотографий.

— Это так трогательно, милый, — шепчу я, вытирая слезы.

— Я знал, что тебе понравится, — подмигивает он, набирает полную грудь воздуха и отходит, чтобы со стороны наблюдать за моей реакцией.

На экране появляется фото, где он кружит меня на руках в парке, я снова пропускаю через себя этот момент, затем следующее фото, где мы, корча смешные рожицы, делаем селфи в его машине.

— Я сейчас расплачусь, — смеясь, говорю я, и в следующую секунду с моих губ исчезает улыбка.

Внутри все переворачивается, сердце колотится в горле.

Я с ужасом наблюдаю, как на экране одно за другим выплывают фотографии с Дубая, с Кипра, и на всех мы с… Жанной.

Денис выпрямляет плечи, сверлит меня испепеляющим взглядом, на его суровом лице играют желваки.

Вдруг музыка, которая оформляет видеоклип, прерывается моим голосом.

— Жанн, не могу писать, лучше наговорю: в общем, я только что из клиники, справку сделали и даже дали снимок УЗИ, представляешь? Вечером порадую его новостью. Или, как думаешь, может, написать прямо сейчас в Ватсап? Он как раз дома с этой кикиморой.

Это был выстрел прямо в сердце.

Я смотрю на Дениса отрешенным взглядом и не способна даже пошевелить мизинцем.

Пока что я не могу сообразить, откуда у него это голосовое сообщение и все эти фотографии с Жанной. Прижимаю трясущиеся пальцы к вискам, зажмуриваю глаза, желая только одного: проснуться.

Денис

Эля застыла, словно не живая. Ее лицо белое, подбородок дрожит.

— Я тебе сейчас всю объясню, — произносит она надломленным голосом, делает шаг ко мне.

— Не стоит! — Я вскидываю руку, призывая ее находиться подальше от меня.

Перевожу взгляд на регистратора, которая молча наблюдает за нами, прижимая к груди большую красную папку.

— Все, что вы только что видели и слышали не должно выйти дальше дверей этого зала, — обращаюсь я к девушке.

Достаю из кармана конверт, протягиваю ей.

— Оставьте нас, пожалуйста. И скажите гостям, что жениху и невесте понадобилось время, чтобы кое-что обдумать.

Девушка робко берет конверт, сует его в папку, переводит взгляд на маленькую шелковую подушку, на которой лежат наши кольца и, наклонившись ко мне, шепчет:

— Свадьба отменяется, я правильно понимаю?

— Да, — решительно киваю я и доходчиво добавляю: — По о-бо-юдному желанию жениха и невесты.

— Я поняла, Денис Алексеевич, — покорно склоняет голову девушка.

Она с жалостью смотрит на Элю, забирает со стола какие-то бумаги и быстро цокает к двери на высоких каблуках.

Через секунду из холла слышатся радостные крики, свист, аплодисменты, в зал заглядывает счастливое лицо Захарова. Регистратор закрывает двери и снаружи резко воцаряется тишина.

— Еще никогда в жизни я так не промахивался, — говорю я, пристально глядя на Элю. — Идиот… Думал, что хорошо разбираюсь в людях.

— Денис, я…

— Избавь меня от объяснений. Они тебе уже не помогут, — грубо перебиваю ее. — Я даю тебе выбор: выйти из этого зала брошенной невестой и дать всем повод для дурных сплетен, или выйти со мной и объявить гостям, что в последний момент мы оба передумали. А потом Богдан отвезет тебя в мой дом, ты соберешь свои вещи и сделаешь так, чтобы я больше никогда тебя не видел.

Эля прерывисто выдыхает, по ее щекам катятся слезы.

— Денис, ты не можешь так со мной поступить. Милый, я… я же не переживу этого, понимаешь? — отчаянно всхлипывает она.

— Переживешь, — равнодушно усмехаюсь я. — Выпей чай с корицей, чтобы успокоиться. Ты же его так любишь, — показываю кавычки я и, щуря глаза, выгибаю бровь. — Или отвлекись книгами. Перечитай Эрика Берна, например.

Я внимательно слежу за реакцией Эли. Ее взгляд лихорадочно перемещается по всем предметам в зале, она быстро теребит подол платья.

— Вспомнила нашу первую встречу? — уточняю я.

Спустя пару секунд из ее рта вырывается злобный смешок, я замечаю, как ее ногти впиваются в ладони.

— Жанна... — качает головой Эля, и сквозь зубы что-то говорит на итальянском.

Судя по интонации и ее взбешенному взгляду — это однозначно проклятья в адрес подруги.

 Она замолкает, медленно втягивает носом воздух и устремляет мокрый взгляд в потолок.

— Я все это сделала только ради того, чтобы быть с тобой, — горько усмехается она.

— Знаю, — холодно отвечаю я. — Ты все хорошо продумала, но не учла главного: Я. Ненавижу. Лживых. Людей.

Я поправляю пиджак, расправляю плечи и протягиваю ей руку.

— Концерт окончен, Эля. Нам пора выйти к гостям.

Через пятнадцать минут я сажусь в машину и велю Роману ехать в зал.

Пытаюсь остыть и привести себя в чувство, но мой упрямый мозг снова и снова воскрешает в памяти разговор с Жанной.

Я вспоминаю, как однажды увидел в вагоне метро красивую блондинку с книгой автора, чье имя не могло ускользнуть от моего внимания.

— Если еще не читали «Люди, которые играю в игры», то очень советую, — сказал тогда я, после чего и завязалось наше общение.

Вспоминаю, как Жанна каждое утро приносила мне чай с корицей, и как Эля заказала такой же на нашем первом свидании. Как удивлялся, насколько схожи наши с ней интересы и вкусы в еде, и ни одной извилиной мозга не мог подумать, что Эля знала обо мне абсолютно все.