С ней не было разговоров о бизнесе, и о модных светских приемах, от которых я изрядно устал. Беседа по душам и только.

Я позвонил ей через пару дней, предложил встретиться, и она с радостью согласилась.

Тогда я надел одежду для прогулки, снял дорогие часы, убрал в чехол «Айфон» последней модели и на такси отправился в кафешку на старом «Арбате».

Мы оба заказали чай с корицей и долго разговаривали на разные темы.

Она рассказывала про жизнь в Италии, я  — про работу в небольшой фирме, про ипотеку и все «радости» моей довольно-таки непривлекательно жизни.

Это ее совсем не смущало. Наоборот. Эля никуда не торопилась, в голос смеялась над моими шутками, а еще мне особенно нравилось, как она коверкала русские слова.

После этого свидания мы созванивались с ней каждый день. Чуть позже снова встретились, но на этот раз уже в парке. Она сообщила, что через пару дней улетает в Италию, а я...

А я просто не смог ее отпустить.

Сознался ей кто я, предложил работу в своем отеле. Думал, она обрадуется. Но здорово ошибся.

Эля обиделась на меня за эту проверку.

Помню, как мне пришлось догонять ее до самого метро и на ходу объяснять, зачем я все это затеял.

— Наверное, нам не по пути, Денис, — сказала тогда она и с обидой добавила: — Раз наши отношения начались со лжи.

После был трепетный поцелуй и мои слова, что я не хочу ее отпускать. А еще спустя время она стала управляющей в моем отеле.

А еще в скором времени она станет моей женой…

Смотрю, как Аня составляет тарелки в посудомоечную машину, и в голову влетает фраза: и почему я не встретил тебя раньше?..

Сейчас внутри меня настоящий раздрай.

Мне безумно нравится эта девушка. Во мне кипит желание добиться ее внимания, расположить к себе и доказать, что я такой же простой, как она. Не зациклен на карьере, дорогих машинах и путешествиях.

Дайте мне пюре с котлетами и я буду вполне счастлив. И еще: почему-то именно ей мне хочется показать другую жизнь. Вне стен ее маленькой любимой квартиры, по которой она не перестает тосковать. 

Мне кажется, у нас могла бы получиться хорошая семья. 

Могла бы... Но вскоре я женюсь на Эле.

И почему-то эта мысль меня уже не так радует в последнее время...

Телефон булькает звуком сообщения из Ватсап, я достаю его из кармана, и в горле застревает кусок хлеба.

Эля:

«Сама не могу поверить, но это случилось!»

А под текстом фото теста с двумя красными полосками…

Месяц спустя

Аня

Смотрю на улыбающееся лицо бабули, и сердце режет так больно, словно в нем медленно прокручивается отвертка.

По щекам текут слезы, я быстро смахиваю их рукавицами, иначе через считанные секунды они превратятся в льдинки.

Надеваю поверх шапки капюшон, натягиваю воротник куртки до носа и горько всхлипываю на все кладбище.

— Ань, — тихо произносит Денис и кладет на мое плечо руку. — Идем в машину. Тебе нужно согреться.

Перед тем, как уйти, я снова перевожу взгляд на один из венков и еще раз читаю надпись на черной ленте:

«Любимой бабушке от внучки Ксюши».

Приезжала все-таки…

Сглатываю ком в горле, чувствую, как от обиды дрожит подбородок.

Почему она не брала трубку, когда бабушка в бреду твердила ее имя и хотела в последний раз взглянуть на внучку? Где она была, когда я обрывала ее телефон звонками и сообщениями? И почему даже не соизволила приехать на похороны?

Меня снова накрывает дикая злость на сестру.

Быстро дыша, снимаю рукавицы, достаю из кармана телефон, ищу в списке последних вызовов номер Ксюши.

— Не надо, Ань…— забирает телефон Денис. — Пусть это останется на ее совести.

Он берет меня за руку и ведет к выходу с кладбища.

— Я уже распорядился насчет ограды и памятника. Там, конечно, очередь, но думаю, уже через пару месяцев могилу приведут в порядок.

Мы садимся в прогретую машину, Денис достает с заднего сиденья термос, наливает в кружку кофе и подает ее мне.

Несколько секунд я грею красные от холода руки об кружку, подношу ее к губам, и в следующую секунду горло обжигает горячий кофе.

Машина медленно трогается с места, я откидываюсь на спинку кресла и прикрываю тяжелые веки.

 Скоро мы будем проезжать мимо поселка, в котором жила бабушка. Лучше не буду смотреть на ее дом, иначе рискую умереть от разрыва сердца.

И без того последние две недели я сижу на успокоительных и почти не сплю.

«А ведь только все стало налаживаться…» — не могу успокоиться я, и по щекам снова текут слезы.

 Бабушку прооперировали, она вернулась к привычной жизни, пекла пироги, вязала для Дани носочки, и… в один день заболела гриппом.

Болезнь дала осложнения не совместимые с жизнью и две недели назад моей любимой бабули не стало…

С закрытыми глазами громко всхлипываю, чувствую, как Денис кладет ладонь на мое колено, сжимает его, и повторяет слова, которые я часто слышу от него в последние несколько дней.

— Ань, она прожила долгую и счастливую жизнь. И сейчас, глядя на то, как ты убиваешься горем, ей точно не очень-то спокойно там. Отпусти, — шепотом заключает он.

Вытираю мокрое лицо, поворачиваю голову к окну.

Не знаю, что бы я делала без него. Наверное, точно сошла бы с ума от горя и  погрязала в долгах.

Но Денис взял на себя всю организацию похорон, и…

И он стал для меня единственной поддержкой.

Может, нельзя о таком говорить и даже думать, но именно эта беда заставила меня посмотреть на него по-другому.

Вместо того чтобы заниматься подготовкой к свадьбе, он ездил со мной по ритуальным фирмам, организовывал поминки, и почти всегда был рядом.

Моя обида на него сменилась уважением и благодарностью за все, что он для меня сделал.

Я перестала ему выкать, перестала смотреть на него, как на врага.

Еще пару недель назад я и подумать не могла, что однажды буду плакаться в его плечо, а он будет крепко прижимать меня к себе и успокаивать мудрыми и такими нужными словами.

Открываю глаза и замечаю, что машина уже летит по трассе. Поворачиваю голову к Денису и молча смотрю, как он расслабленно ведет машину.

В этот момент я снова ловлю себя на мысли: у этого человека огромное сердце. Просто огромнейшее! И Эле очень повезло, что рядом с ней такой надежный мужчина.

Она тоже отнеслась к моей трагедии с большим пониманием. Старалась всячески поддерживать, и ни разу за все это время не проявила недовольства.

Надо признать: беременность ей явно идет на пользу. Она стала добрее, что ли. Постоянно спрашивает у меня каких-то советов по воспитанию ребенка, просила научить лепить пельмени, и даже иногда ходит со мной и с Даней на прогулку.

Незадолго до смерти бабушки, она похвасталась мне своим свадебным платьем. Оно безумно красивое и идеально сидит на ее стройном теле.

— Как думаешь, волосы лучше оставить распущенными, или собрать их в высокую прическу, — спросила она.

— Думаю, тебе не стоит скрывать эту красоту под волосами, — я кивнула на платье с большим вырезом на спине.

— Вот и я думаю, что будет лучше собрать их наверх, — согласилась со мной Эля.

Видимо, узнав, что ждет от Дениса ребенка, она выдохнула и успокоилась. Больше не пытается напакостить, чтобы избавиться от меня, а еще я вижу в ее глазах искреннее желание проводить время с Даней.

Играет с ним, ходит вместе с нами на прогулку, читает ему книжки.

День за днем я перестаю ее узнавать, и теперь она вовсе не кажется мне Снежной королевой, у которой нет души.

Есть. И, как оказалось, очень даже добрая.

— Ань, заедем в отель, ладно? — выводит из размышлений Денис. — Мне нужно забрать там кое-какие документы.

— Ты сегодня улетаешь в Прагу? — уточняю я.

— Да. — Он смотрит на время и прибавляет скорость. — Самолет уже через три часа. Думаю, сегодня тебе придется забрать Даню из садика.