От него я также узнал, что мой Пегас, довольно необычный конь. Добытый его всесильным дедом в одном из дальних походов, в качестве откупного за не разрушение столицы, когда-то великого государства. Чингисхан целый год использовал его в качестве основного, но затем проиграл одному из ханов в кости. Этот хан поставил на кон, очень приглянувшуюся императору, свою красавицу-дочь. И ни на что другое кроме этого коня, играть не соглашался. А просто обменять коня на любимую ханскую дочь, не пожелал уже сам Чингисхан. Но так как дочь, всё равно пришлось отдать императору, конь тоже вернулся в конюшню к наместнику неба на земле. Ведь в царстве Тенгри, бывшему хану он явно был ни к чему…

После этого проигрыша, посчитав коня приносящим неудачу, он выставил его как приз на ежегодном соревновании в голубого волка, где победу одержал Ахмет. И в добавок к славе победителя, заполучил ещё и коня Чингисхана. Прозванным в народе, бедовым. Что судя по сегодняшним соревнованиям, не так уж и далеко от истины. Но конь он не просто породистый, а единственный во всей империи из породы бунсерков. На которых по старинной легенде, рассекали небесные воины, они же Кхили. Правда там у лошадок имелись ещё и крылья. Коих у моего Пегаса, несмотря на название, явно не наблюдалось. Но несмотря на свою плохую славу, и нелицеприятное прозвище, этот конь был невероятно дорогим. И даже в таком плачевном состоянии стоил не меньше пары тысяч кобылиц.

Так вот оказывается почему, когда Ахмет объявил что входной билет на шоу попади в белку, стоит всего лишь десяток кобылиц, воины чуть ли не дрались за возможность в нём поучаствовать… Узнав насколько ценная эта зверюга, я немного приуныл. И понял, почему все на меня таращились, словно я бесхозный мешок с золотом. Это же за него и грохнуть могут почём зря! А оно мне надо?

— Слушай, Сартак. — зашёл я издалека. А ты не хочешь этого зверя у меня купить? Или возьми просто так. Мне на нём точно далеко не уехать… Я же не Ахмет…

— Просто так, не могу… Дед заругает… — явно расстроился пацан. — Но могу его у тебя выиграть, если ты не против?

— Я не против. Но, во что мы сыграем? И главное, на что? — поинтересовался я.

— А давай в кости! — вдруг предложил Сартак. — На мою коллекцию ножей! Они по стоимости, приблизительно сравнимы с твоим конём.

— Ну ладно… — согласился я. И мы принялись кидать кости…

Уходя из шатра, гружённый всяким разным барахлом, выигранным у будущего императора, я с трудом дотащил великолепные образцы, сделанные лучшими мастерами-оружейниками этого времени. Любой музей за такую коллекцию, не раздумывая отправил бы мне чек с восьми нулями. Но больше всего мне приглянулась одна удивительная вещица, которую я не раздумывая, тут же одел под свою одёжку.

Я думал Сартак расстроится. Но нет. Он с явно довольным видом проводил меня до дверей, аргументируя мой выигрыш, никак не меньше, как волей небес. И что мне он точно принесёт больше пользы, чем в его запертом сундуке. Не знаю почему, но с этим малым, мне было очень приятно проводить время. Видимо, все дело в его возрасте. И мне катастрофические не хватало нормального общения с моими сверстниками…

— Вот… — вывалил я перед своими младшими братьями ножи и мечи инкрустированные золотом и драгоценными камнями. — Еле дотащил…

— Ты что, Комар, ограбил хана Бату? — Элдак и Келджик с опаской на меня посмотрели. — Он хоть жив остался? А то с тебя станется…

— Да нет, его сына… — улыбнулся я. Но глядя как напряглись все присутствующие, тут же уточнил. — Ну, как бы не совсем ограбил… В кости выиграл!

— В кости? — с облегчением вздохнули братья. — Тогда другое дело! — и они тут же принялись разглядывать невероятные по красоте вещи. Мне же приглянулся невероятно тонкий, ничем не примечательный нож. Что резким взмахом руки выезжал с рукояти, тут же превращаясь в небольшой и очень острый меч.

— Выбирайте что хотите. Что на вас налезет, — то и ваше. Кроме вот этого. — прикарманил я себе это чудо средневековой техники с креплением на руку. — Остальное пусть полежит у вас до лучших времён.

— Брат, ты уверен? — переглянулись между собой Элдак с Келджиком. — Здесь же просто куча золота! Очень большая куча золота! Нет. Мы не можем это просто так взять!

— Ну, почему же просто так… — не понял я. — Верните мне, на всякий случай, один чёрный наконечник. И мне нужна от вас, одна маленькая услуга…

***

— Возьми коня, брат, — уговаривал я Сармата. — Ну, хотя бы на время! Пока я хоть немного подросту! Мне же что-бы на него взобраться, пенёк нужно подходящий искать, или слугу с собой постоянно возить… Да и не ест эта скотина ничего кроме хлеба, а где я его сколько наберу! И рану ему залечить нужно. Вон, пол пуза разрезали гады…

— Хороший конь, — гладил фыркающую лошадку Сармат. — Только я его, если честно, немного побаиваюсь… — прошептал мне старший брат. — Да и кто за ним ухаживать будет? Его же, попробуй прокорми! Этот, голубых кровей красавец, овса отборного просит, а не как наши лошадки, ест что под копыта попало…

— Мы присмотрим! — заявили в унисон младшие братья, плотно увешенные новыми, острыми игрушками.

— Вы? — удивился Сармат. — Ничего не понимаю… Ну, а если он меня не примет? Чингисхан вон, пол года говорят потратил, что бы его объездить. А Ахмет, так и не проехал на нём ни разу!

— Всё будет хорошо! — заверил я старшего брата. — Ты только сухим хлебом корми его иногда, и он во всём тебя будет слушаться. А я уж ему скажу, кто его новый хозяин…

Наконец-то избавившись он этого огромного монстра, на котором мне явно рановато было рассекать, несмотря на все мои ухищрения с детским седлом и регулируемыми стременами, я со спокойной душой, вслед за Шрамом отправился домой. Хотя меня никто и не гнал, а наоборот, упрашивали остаться на пару дней. Но мне почему-то было не спокойно на душе, да и белка вела себя просто отвратительно, всё время хватая мне за пальцы и таща в сторону дома.

Мерзы, ничего не говоря, ехал впереди нашей троицы, явно недовольный, что его забрали с пира, где все пили в его честь. И даже его строгий отец, немного приблизил отпрыска, простив потерю десятка в обмен на сотню отборных кобылиц. Что на фоне старика со странным прошлым и нескольких неопытных юнцов, выглядело, более чем достойным приобретением.

И вот, только-только жизнь стала налаживаться, и впереди его ждало ещё два дня чествований и почёта, как заявился этот недомерок, и при всех, в том числе и отце, унизив ниже уже некуда, приказал ему собираться и ехать назад в лагерь. Причём быстро! И ему, ещё пару минут назад великому багатуру, за здоровье которого пили все собравшиеся, под подлые смешки и шушуканье, а также снисходительном взгляде отца, всё же прошептавшему пару слов ему на прощание, ничего не оставалось как подчинится. И с поникшей головой последовать за этим молокососом…

Я выставил озябшие на осеннем ветру руки к танцующим свой завораживающий, вечный танец, языкам пламени. Белка, пригревшись у меня на коленях, тут же уснула.

— Господин, — подкинув ещё немного собранных Мерзы у костёр веток, улыбнулся Шрам. — Ну и быстрая у Вас бестия. Не успел я открыть суму и посмотреть чего это она там бесится, как и её и след простыл…

— Да, она такая… — согласился я со старым воином.

— Вы уж меня простите, недосмотрел я тогда… — вздохнул Шрам.

— Всё что не случается, всё к лучшему… — успокоил я его. — А то, пристрелил бы этого придурка, за то что мне подпруги подрезал и коню чуть кишки не пустил. А ведь он мне когда-то, жизнь хотел спасти…

— Извините господин, но о ком вы говорите? — не совсем понял Шрам.

— Ясно о ком! О Мерзы! — удивился я вопросу. — Это же он меня от медведя спасти пытался, где его нелёгкая носит, скоро и костёр угаснет. Вот так, посылай идиота за хворостом…

— А разве Вам слуга не рассказал… — смутился Шрам.

— Что, не рассказал? — не понял я.

— Что не он это, в медведя стрелял. А сотник Так… — не успел договорил Шрам, как у него из груди показался красный от крови меч. Я ошарашенно наблюдал как исчезнувший кончик меча, мелькнув языками пламени тут же оказался у моего горла…