Она молчит. Пауза затягивается. Мое загрудинное пространство ощутимо сжимается, тарабанящему сердцу там становится тесно. Не ожидал от себя такой реакции. Так разволновался, что даже вспотел.

— Предложение заманчивое, — отзывается тихим голоском. Наконец-то! Я аж выдыхаю, но рано. Она добавляет: — Только преждевременное. Поговорить нам по-прежнему необходимо. У меня никак не получается сказать тебе что-то крайне важное, касающееся нас. Устала пытаться, и сама на себя злюсь!

— Злиться не надо, тебе не идет. Это мое амплуа, — усмехаюсь. — Ты мне нравишься доброй и милой.

— Но я не такая!

— Я знаю, какая ты, Соня. Хватит себя мучить. Говори прямо сейчас! Что бы ты не сказала, мое предложение останется в силе.

Она закусывает губу. Вижу, что собирается с духом.

— Блин, давай при встрече, — вздыхает, — Я вернусь в воскресенье…

— Меня здесь уже не будет. Нужно перевезти Шурика в российскую клинику, и в холдинге есть неотложные дела.

Она опускает глаза, а потом и вовсе отворачивается.

— Я все понимаю, Птичка. Знаю, как это выглядит. Ты расстаешься с женихом, а я улетаю с женой и сыном домой. Извини, но моя ситуация несколько сложней, по одному звонку не решится. Нужно чуть больше времени…

— Никит, — перебивает. Смотрит серьезно, — Не надо. Это отвратительно, когда мужчина обещает любовнице все порешать и обязательно уйти от жены, но чуть позже. Избавь меня от этой пошлости.

Ее голос тихий, но при этом звенит. Она явно себя сдерживает.

— Вернусь через несколько недель, — произношу спокойно.

— Хорошо, я поняла. Спокойной ночи, — она отключается, не дождавшись ответа.

Почему Соня так поступила со мной?

Никита

Еще один день с сыном в больнице, и к вечеру я снова выжат, как лимон.

Медицинские заключения отправлены в Краснодар, трансферы забронированы, Юля о времени вылета предупреждена. Осталось упаковать чемоданы.

Уже довольно поздним вечером еду в Барсу на ужин с Гариком. Завтра они с Ариной возвращаются в Краков, а нам есть что обсудить с глазу на глаз.

Вот уже два года, как я практически не принимаю участия в управлении компанией. Поэтому в прошлом году за символическую сумму продал другу четверть своей доли. Теперь он хочет выкупить оставшуюся часть и предлагает оговорить сумму.

Пообщаться на вечеринке у нас не получилось. Но на то она и вечеринка, чтобы веселиться, а не дела перетирать. На следующий день случилась беда с Шуриком, и я отменил договоренный обед.

Для встречи Гарик выбирает тихий ресторанчик в центре города. Я немного опаздываю из-за проблем с парковкой. Когда прихожу, он уже попивает пивко и машет, завидев меня на входе.

— Что там твой сынуля, бро? Рассказывай, как это вышло-то?

— Знаешь такое слово — недосмотрели? Вот оно идеально объясняет «как». Пока Юля дрыхла, он пошел гулять. Увидел зеленого робота и решил его перевернуть. Ногой, как обычно делает со своими грузовиками.

— Много крови потерял?

— Обошлось. Его София спасла, представляешь? — В глазах друга читается немой вопрос, поэтому объясняюсь. — После вечеринки я ночевал у неё, мы вместе приехали. Она сообразила, куда он пошёл, и нашла раньше полиции.

— Так вы с ней вместе?

Я не знаю, как ответить, и молча смотрю в окно. Мы с Соней точно не порознь, но и не вместе пока. После вчерашнего разговора на душе хреново. Я прямо предложил ей отношения, но ответа не услышал. Она съехала с темы, вспомнив, что мы еще о чем-то там недоговорили. Вечная женская потребность мусолить и без того понятные вещи.

Гарик делает несколько глотков пива и вздыхает:

— А как же Юля?

— Как всегда — лучше всех. Шляется с подругой по бутикам, скупает новые коллекции.

Этой фразой даю понять, что говорить о личном не настроен.

Гарик меняет тему. Мы обсуждаем условия, на которых я окончательно выйду из состава учредителей «BE: GO»[1]. И без того хреновое настроение портится. Тяжело расставаться с мечтой, которая сбылась. Сама идея создания компании принадлежала мне, большинство стартапов тоже придумал я. Гарик всегда отвечал за техническую часть и поражался моей неуемной креативности. Но последние годы я погряз в проблемах и, кажется, потерял эту суперспособность. Теперь идеи придумывает Арина, и логично, что компания должна стать их семейной.

— Ты всегда сможешь вернуться, — говорит друг, распознавая мои терзания. — Если передумаешь баллотироваться… ну или отец выздоровеет.

— Нереально. На днях был очередной инсульт, его перевели на искусственную вентиляцию лёгких. До месяца дают.

— Бро-о, — вздыхает Гарик, — искренне тебе сочувствую.

— Это жизнь. Выход из неё у всех один.

— Моего бати почти три года как нет, — вспоминает.

Я тоже помню. У него случился инфаркт на охоте, а до больницы довезти его не успели. Тогда я был в Барселоне с Птичкой. У нас только начиналось всё, но пришлось сорваться и на пару дней улететь, чтобы поддержать друга.

— Знаешь, я готов к его уходу, но этот холдинг… Вот ни разу не моё это — строить торговые центры. Равно как и местное депутатство. Само понятие местечковой статусности вызывает отвращение, но я уже впрягся и тащу. Куда, зачем, почему — хер знает. Маховик вращается, а я внутри.

— Семейная бизнес-империя может быть как подарком судьбы, так и проклятьем. Мне ли не знать, — хмыкает Гарик. — Пить что-то будешь?

— Пиво тут стоящее? — спрашиваю, кивнув на его надпитый бокал.

— Дерьмовое. Но это безалкогольное.

— Что так? — спрашиваю прямо. — Ты что-то и на вечеринке не пил.

— Заметил значит… Мы просто это… — запинается, — мы с Ариной плотно работаем над одним важным проектом, — давит хитрую лыбу. — Малыша хотим, короче.

— Ооо, — растягиваю удивленно, — как ответственно вы подходите к вопросу.

— Дык не самый простой вопрос, оказывается. Не у всех с первого раза получается, — хлопает меня по плечу. — Ты, кстати, знаешь, что у Софии дочка есть?

— Знаю. Николь зовут. Красиво, правда?

— Красиво, — соглашается. — А она случайно не твоя?

— В смысле? Птичка замужем была вообще-то. Сразу вышла — я ж тебе рассказывал.

— И что? По возрасту ребенка ты прикидывал?

Задумываюсь. Своими вопросами он ставит меня в тупик.

— Так вроде маленькая дочка. А мы три года как расстались.

— А ты ее видел? Она по возрасту как Шурик, примерно.

Подозрительно кошусь на друга.

— Ты полагаешь, что София способна скрывать от меня дочь? Бред! Зачем?

— Братишка, я вообще о таком не думаю. Ни хрена не понимаю в этих делах. Но Арина мне все уши прожужжала, что эта девочка — твоя. Она посчитала. Всё, что касается беременности, родов и маленьких детей, для моей жены сейчас тема номер один. Они с Соней битый час об этом трепались, рассматривая фотки её дочки от рождения и до двух лет. Ей летом исполнилось два. Ариша знает дату и посчитала.

— Дети часто рождаются раньше положенного срока, — говорю слегка заторможено, потому что мысленно пытаюсь посчитать.

Неожиданную информацию выдал мне друг, её обязательно нужно перепроверить.

— Очень возможно, что так и было. Ник, без претензий! Я повторил то, что услышал от жены. Кстати, она просила ничего тебе не говорить. Мол, не наше дело. Но ты сказал, что вы с Софией вместе, и я подумал, что это из-за дочки. Короче, бро, я тебе сказал, но ничего не говорил. Давай пожрём уже, остыло всё.

Принесенные официантом блюда давно стоят перед нами, но мы увлеклись разговором.

Я беру нож и вилку, но сразу же кладу на место. Есть перехотелось.

— Схожу помою руки. Приятного!

У туалетов достаю телефон и набираю Соню. Трубку она не берёт. Обиделась и игнорит или просто занята?

Вернувшись, ковыряюсь в тарелке и цежу гадкое безалкогольное пиво. Мысли где-то далеко. Ориентировочно — на Майорке. Так может она о дочке поговорить хотела?

— Слушай, Гарик, а ты фотки Сониной малой видел?