— извините за задержу. — появившись в зале сказал Нарин. — Я слыхал, что они нам гонца прислали? Это что шутка такая?

— нет, не шутка, этот человек принёс условия. Это больше было похоже на плевок в лицо нашего короля, нежели на условия.

— я не хочу даже слышать их предложения, не сложно догадаться, что они угрожали уничтожить Белград как Варну! Проклятое отродье, они ещё смеют называть себя христианами? Я завтра уничтожу каждого болгара своим копьём, что попадётся мне на пути. — закричал Нарин.

— они просто предложили сдать Белград. — ухмыляясь ответил кардинал с большим крестом на шее.

— кто бы сомневался? Пускай он жену свою иезуитку проклятую сдаст в бордель лучше! Я уже не могу дождаться завтрашнего утра! — кипел от ярости Нарин.

— не стоит так злиться мой дорогой товарищ, вам нужно поспать, чтобы отдохнуть и насадить побольше врагов на пику. — в отместку сказал Фульвих.

— как же тут спать?! Я сам готов прямо сейчас выйти и напасть на их лагерь!

— Нарин прекратите. Давайте лучше спланируем волны нападения на наших врагов. — успокоил товарища Фульвих.

— подождите Сигизмунд! Что сказал папа? Он дал обещание выслать крестоносцев?! Он же месяц назад говорил, что они по северному коридору придут к нам на помощь! Он что нас бросил? Я не вижу здесь красных крестов и горы стали!

Кардинал Венгрии сжал плечи и с досадой посмотрел на Нарина.

— к сожалению, у его святейшества много дел и забот помимо Венгрии. В данный момент он готовит огромный поход с венецианцами, сицилийцами и римской империей в святые земли. Нам придётся в одиночку сражаться против Калояна.

Нарин хотел взорваться волной гнева и чертыханий, но второй генерал его вовремя осадил.

— не гневитесь мой друг. Мы сами в силах справиться с этими нехристями. Вот увидите. Всё будет так, как мы спланируем на этой карте. — спокойно сказал мужчина с бородкой и строгими чертами лица.

Так думал Фульвих. Любое планирование это часть успеха, но доля везения и случайности всегда вмешивается в исход каждого плана. Особенно, когда ты не учёл некоторые детали механизма, который хочешь заставить работать.

***

Беспокойный сон полководца Румена добивал его бедный разум, который страдал от болезни, что тот подцепил в одной и таверен по пути на войну. Его терзала температура и озноб. Когда он спал, он был весь мокрый и сильно мучился. Ему снился сын и его девушка, они были совсем рядом, но он не мог до них дотянутся. Они спрашивали его, почему он их бросил? Румен пытался ответить и оправдаться, но слова были слабы и их никто не слышал. Горе и вина за то, что он бросил своих детей угнетала его сердце и полководец никак не мог проснуться. До того момента, как один из полководцев, которым был Драган Калица вошел в шатёр и увидел эту ужасную сцену. Свет лампы, падающий на измученного главкома, осветил его ужасное состояние. Калица разбудил Румена и тот с широко отрытыми глазами, первое что сделал — это сказал ему:

— прости меня сын, я не хотел, чтобы так случилось.

— господин Румен это был ужасный сон. Просто сон. Вы выглядите скверно! Вам нужно к лекарю! — с ужасом глядя на главкома, сказал полководец.

— извините… — протирая мокрые глаза от пота и слёз сказал Румен. — Который сейчас час?

— уже полночь, через часов пять-шесть начнётся битва. Но, у вас гости. Я сварю вам чаю, и попрошу лекаря, чтобы он что-то дал вам от горячки, я вижу, что вы больны Румен. — трогая лоб Румена, сказал Калица.

— пускай заходят, я в норме. — ответил Румен снимая мокрую рубаху от пота. Он вытянул с сундука новую, и одел её в спешке, сотрясаясь от дрожи и температуры.

Калица покинул шатёр, а вместо него зашли двое мужчин и один ухоженный мужчина, который был переводчиком. В дальнейшем не будем напоминать, что каждое сказанное слово переводчик переводил для хана Котяна и его брата Сомогура. Мужчины зашли и удивились, как самый известный полководец Болгарии выглядит. Котян подошел и дал знак, чтобы тот сидел и не подымался с лежака. Вместо этого он взял стул и поставил его напротив Румена.

— вы лучший воин Болгарии. — коротко сказал Котян и протянул свою худую, жилистую руку. Румен пожал её трясущейся рукой, настолько сильно насколько мог.

— как видите даже лучшие уязвимы для болезни, и дрожат как котята под дождём. — испытывая озноб, ответил Румен.

— если хотите, я могу попросить своего шамана, чтобы он вам помог. Он знает как лечить подобную хворь. — предложил помощь мужчина с хвостом на лысой голове и длинным усами.

— не стоит. Я вскоре приду в норму. Я трезво мыслю, а разум важнее крепкой руки.

— я бы так не сказал полководец. Битва будет жестокой и крепкая рука так же важна как острый ум. Мне сообщили, что у армии врага сильная кавалерия. У вас есть план как с ней бороться?

— да. Об этом я и хотел поговорить. Это крайне важно, что вы успели прибыть вовремя.

— я наслышан о ваших победах и могу довериться вашему опыту, поведайте ход ваших мыслей! — сказал Котян.

— для начал дайте мне выпить чая, мне снился очень скверный сон.

— сны крайне важны полководец Румен, вам снился исход битвы?

— нет, уважаемый хан, мне снилась семья, которую я утратил, наверное, навсегда.

— все мы теряем своих близких Румен, особенно во время войны. — склонив голову сказал Котян и брат Сомогур крепко ухватил его за плечо, чтобы подбодрить.

— вы тоже кого-то потеряли хан? — спросил Румен.

— мою сестру. Разве вы не знали? Она жена вашего царя.

— это неожиданность. Я не лезу в дворцовые интриги, и не знал что вы её брат. Моя цель эта армия и война. Но, смею заверить вас Анна в целостности и сохранности, их дети растут и радуют родителей.

— мне приятно это слышать. — улыбнулся Котян. — Скажите мне Румен, как опытный человек, счастлива ли моя сестра?

Румен знал прекрасно ответ на этот вопрос. Сказать правду, было бы ударом по духу сильного воина, соврать было ударом по самолюбию Румена, который не любил говорить ложь. Но, сейчас, битва за Белград была куда важнее, и пришлось врать.

— она счастлива Сутоевич. А теперь пройдёмте в другое помещение, мне необходимо выпить чай. Этот озноб меня убивает.

— вы сами отказались от моей помощи! — кривя бровь, сказал Котян.

Мужчины прошли в другое, более широкое помещение, и Румен дал команду привести полководцев. Калица, Узунов, Николов и трое командиров младших рангов зашли в шатёр, где стояло трое полководцев.

— всем добрый вечер, кого не видели. — сказал Калица улыбаясь, будто уже выиграл битву.

— что вас так веселит Драган? — спросил Румен.

— то, количество конных войск, которое прибыли уничтожить мерзавца Фульвиха!

— и сколько войск в вашем подчинении хан Сутоевич?

— сейчас четырнадцать тысяч. Около пятисот в плохом состоянии, кони тоже, как и люди имеют склонность к болезням.

— никто из нас не бессмертен. Давайте обговорим план действий господа. — сказал Румен отпивая чай с кружки, трясущейся рукой.

В течении двух часов военный совет разбирал и планировал ход действий и то, как будет осуществлён перехват вражеской конницы, которая была самым важным элементом этой битвы. Румен рассказал свою стратегию, которая понравилась всем присутствующим, потому что он подробно объяснял, почему он хочет, чтобы действовали именно так, аргументируя каждый свой шаг. Закончил военный совет Котян и Румен вышли в ночное поле, в котором был построен их лагерь. Бесчисленные огоньки костров и факелов солдат, что не спали, свидетельствовал, что многие нервничают и не в силах уснуть.

— вы боитесь смерти Румен? — спросил Котян, не глядя на седого мужчину.

— скорее нет, чем да. Недавно я узнал, что мой сын выжил, которого я потерял и не мог найти долгие годы. Я не сказал бы, что я боюсь умереть. Я хотел бы жить и видеть, как растут мои дети и внуки, а смерть она всех настигнет зачем её боятся?